Молодинская битва

Одним из самых значимых событий русской истории можно назвать Молодинскую битву, случившуюся в XVI веке, в царствование Иоанна Грозного. Предысторией Молодинской битвы можно считать стремление Московского царства на протяжении первой половины XVI века освободиться от наследия тяжёлого татарского ига, полукольцом ханств окружавшего молодое русское государство. В 1552 году русские войска захватили Казанскую крепость, а к 1556-му году подчинили Астраханское ханство, что не могло не разозлить тюркских царьков и князьков, бывших главными сторонниками Османской империи. Османская империя, в свою очередь, видела в своих грёзах поверженную на колени Русь, стоявшую железным заслоном на пути союзных Стамбулу ханских орд. Русское завоевание двух когда-то сильных ханств (Казанского и Астраханского) подрывало экономические интересы Крымского ханства, жившего за счёт набегов на южнорусские и малороссийские приграничные территории.Таким образом, интересы Османской империи и её крымских вассалов соединились в борьбе за восстановление утраченного влияния на территориях Поволжья.

Время для захватнической войны османами и татарами было выбрано идеально: ослеплённый ратными подвигами на юге, Иоанн Грозный решил закрепиться и на северо-западе Русского государства, пробить выход к Балтийскому морю. История почти непрерывных войн между Московским царством и Ливонской конфедерацией (союзом католической церкви, рыцарями Тевтонского ордена и простыми торговцами Прибалтики), Великим княжеством Литовским, Датским и Шведским королевствами известна в истории под названием Ливонской войны. Ливонская война началась в 1558 году и поначалу была успешной для Грозного — в 60-х годах значительная часть Прибалтики и старый русский город Полоцк вошли в состав Русского государства. Однако после ряда поражений от сил Ливонской коалиции, Грозный был вынужден отступиться от своих завоеваний. Новое территориальное устройство были закреплено так называемой Люблинской унией, узаконившей новое государственное образование Речь Посполиту.

Именно в это время, пользуясь ослаблением Московского царства в Ливонской войне, а также смутой из-за введённой Грозным опричнины, на и так неспокойном юге появился Девлет Гирей, известный тем, что под своим руководством сумел объединить все бейские рода Крыма и стать самовластным ханом. В 1571 году хан Девлет Гирей, заручившись поддержкой Османской империи и новообразованной Речи Посполиты, вторгся в русские земли. Его 40-тысячная армия не без помощи изменников (например, князя Мстиславского, оставившего в своём дневнике запись, в которой сознается, что это он со своими единомышленниками навел на Москву крымского хана, изменив своему государю и его детям и «всему православному крестьянству и всей Русской земле»), обошла засечную (охранную) черту укреплений, форсировала Оку и напала на Москву. Успевшие вернуться в столицу русские войска отразили неприятельский удар, но мстительный Девлет Гирей всё же сжёг Москву, построенную в то время почти целиком из дерева. Количество жертв от пожаров и уведённых в плен людей от первого похода Девлета, по некоторым данным, доходит до десяти тысяч (по свидетельствам летописцев, от трупов, плававших в Москве-реке, течение реки остановилось). Уходя из русской земли, вероломный Девлет Гирей подверг разграблению также множество других городов, забрав в плен около 150 тысяч человек. Иоанн Грозный увидел насколько серьезной угрозой является крымский хан и предложил ему вернуть Астраханское ханство, даже был готов к сдаче Казани, однако это Девлет Гирею показалось мало. Глупый татарин, отвергнув предложение Грозного, увязшего в выматывавшей Ливонской войне, планировал полностью покорить Московское царство. В условиях обессиливания Московского царства от Ливонской войны и разорительных кочевых набегов, план Гирея представлял смертельную угрозу молодому русскому государству.

Целый год после первого похода на Москву Девлет Гирей занимался формированием войска для нового нашествия, которое должно было вновь превратить Русь в данника татар, теперь уже крымских. Войско Гирея было страшной силой по тем малолюдным временам: 120 тысяч человек, подкрепляемые 20-ти тысячным турецким отрядом (из которого 7 тысяч были отборными турецкими янычарами, гвардейцами турецкого султана). Девлет Гирей выступил из Перекопской крепости в июне 1572 года. Одновременно с его выступлением взбунтовались, подначиваемые крымскими татарами, отряды черемисов, башкир и остяков (восстание, однако, быстро подавили войска князя Строганова). К июлю 1572 года огромное войско Девлет Гирея, пройдя по рекам Угре и Дону, остановились на Оке (как написано в летописных сводах, Девлет Гирей «прииде с великими похвалами и с многими силами на русскую землю и расписал всю русскую землю кому что дати, как при Батые»).

Иоанн Грозный знал о вторжении войск Девлета и готовился к войне с ним: назначил главнокомандующим князя Михаила Воротынского, под началом которого были и земские, и опричные войска, наёмные отряды донских казаков и 7-тысячный наряд немецких наёмников. Государь дал указание князю Воротынскому действовать в зависимости от того, какую тактику предпримет Девлет Гирей: если он двинется в сторону Москвы, князь должен будет занять Муравский шлях и идти к реке Жиздре. В случае же, если в планах крымского хана значится всего лишь привычный русскому войску быстрый налёт с целью грабежей, Воротынскому следовало устраивать партизанские засады на вражеское войско.

Ока была укреплена двойным рядом частокола на большом протяжении, однако войска хана начали переправляться через реку в двух местах: ниже по течению реки в районе Сенькиного брода и выше — в районе Серпухова. Авангард татарского войска в лице Теребердей-мурзы с его 20-тысячным отрядом диких ногайцев напал на полк князя Ивана Шуйского, — и уже тут русские войска проявили чудеса стойкости и смелости перед лицом врага: 200 русских воинов героически сражались против ногайской орды, сумев нанести значительный урон врагу. Главные силы русских были сосредоточены под Серпуховым, их усиливал гуляй-город (деревянное укрепление, представлявшее собой стены высотой со стену сруба, размещенные на телегах, с прорезанными в них бойницами, по сути — передвижной бункер).

28 июля всё крымское войско Девлет Гирея форсировало Оку, и, обходя Серпухов и Тарусу с восточной стороны, двинулось в сторону Москвы. За татарами двигались передовые полки князей Хованского и Хворостинина, за которым уже шло основное войско Михаила Воротынского, отозванное с береговых окских позиций. Это была рискованная тактика, рассчитанная на то, чтобы дать бой арьергарду крымско-татарского войска, заставив обратиться назад все остальные его дикие орды. Спешить вперёд, к Москве, быстрее Девлета, было ещё рискованнее: русские военачальники помнили опыт прошлого года, когда успевший дойти до столицы воевода Иван Бельский спасти от разграбления Москву не смог.

Войско Девлет Гирея сильно растянулось по дороге, и 28 июля отряд Хворостинина завязал бой с арьергардом татарского войска. Этот внезапный удар русского войска был настолько мощным и яростным, что возглавлявшие арьергардные отряды сыновья Девлета поспешили к нему с донесением о необходимости повернуть войско назад и все-таки сначала разбить немногочисленную русскую армию. Девлет Гирей раздумывал недолго и повернул обратно, готовясь разбить войско князя Воротынского, чтобы уж «над Москвою и над городы промышляти безстрашно не помешает нам ничто».

К этому времени был собран большой гуляй-город неподалёку от деревни Молоди, в удобном для русской армии месте, прикрытом с одной стороны рекой Рожаей, а с других сторон вырытыми рвами. За рекой ждали 3 тысячи стрелков, вооружённых пищалями, остальные воины прикрывали тыл и фланги. В самом гуляй-городе располагался полк князя Воротынского и поспешившие на подмогу казаки атамана Черкашина. Именно на это укрепление Девлет Гирей бросил Теребердей-мурзу с двумя вооружёнными до зубов туменами и, несмотря на то, что татары вырубили отряд стрельцов, сами они понесли настолько большие потери, что взять русское укрепление не смогли. На следующий день к гуляй-городу пошла уже вся турецко-татарская орда Девлет Гирея, которая опять понесла поражение от русских молодцов, при этом во время неудачного штурма был убит военачальник ногайцев Теребердей-мурза.

1 августа штурмом молодинского гуляй-поля руководил Девей-мурза, бывший вторым человеком после Девлет Гирея в татарском войске. После нескольких неудачных атак русских укреплений, Девей вылез на рекогносцировку русских позиций и, в силу счастливой случайности, тоже попал в плен («аргамак [конь] под ним споткнулся, и он не усидел. и тут ево взяли ис аргамаков нарядна в доспехе…»).

2-го августа задыхающийся от ярости Девлет вновь посылает своё войско на штурм непокорного гуляй-поля с горсткой русских внутри. Этот день надолго запомнился как русским богатырям, так и немногим выжившим татарам: кровь лилась рекой, волна атакующих накрывала собой падающих в сражении. В первой битве погибло около 3-х тысяч русских стрельцов, окопавшихся у подножия холма возле реки Рожайки, крупные потери были и у русской конницы, защищавшая фланги. Тем не менее атака крымчаков была отбита. В бою погиб ногайский хан, несколько татарских мурз — плач по степной знати был слышен даже в русском лагере.

После очередного неудачного штурма Девлет Гирей меняет тактику и приказывает своим людям ссаживаться с коней и идти на приступ пешим ходом, вместе с отрядом гвардейцев-янычар. Уже вплотную к крепости подходили крымчаки и османцы, пытались дощатые стены гуляй-поля рубить саблями, расшатать кровоточащими руками, перелезть через стены, «и тут много татар побили и руки поотсекли бесчисленно много». Мы полагаем, что этот момент был похож на классическую сцену из зомби-хоррора: дрожат-шатаются деревянные стены, в проломы тянутся жадные татарские руки, а горстка выживших русских, залитая кровью с ног до головы, рубит и рубит визжащих тварей. Служба в русской армии: как ваш любимый зомби-апокалипсис, только намного веселее!

Защитой гуляй-города руководил сам князь Воротынский. Воспользовавшись удобным моментом во время особенно ожесточённого боя, Воротынский предпринял хитрую уловку: выйдя с большим полком через лощину позади русских укреплений, он незаметно подкрался в тыл к татарскому войску. По условленному знаку ударил орудийный залп полка князя Дмитрия Хворостинина, ударили немецкие рейтара под командованием Генриха Штайдена, и одновременно же ударил с тыла полк Воротынского — участь войска Девлет Гирея была решена. Они побежали. Как курочки. Как петушки. Всей своей огромной татарско-турецкой ордой, побежали от израненной, измученной, едва стоящей на ногах русской армии, последнего отряда, стоявшего на их пути в самое сердце Руси.

Потери турецко-крымской орды были сокрушительны: остались мёртвыми на поле брани все семь тысяч гвардейцев-янычар, большое количество девлет гиреевских мурз, зять и внук самого крымского хана. Было взято в плен множество именитых людей крымского ханства. Разграблены татарское имущество и военные обозы, взято как трофеи артиллерия и личное оружие хана. 6 августа о победе в Молодях узнал и Иван Грозный, а 9 августа перед ним предстал пленённый Девей-мурза. Сам Девлет-хан с 10-тысячным остатком своего войска сумел скрыться с поля брани, и пробраться в Крым, но 110 000 его кочевников навсегда остались отдыхать в гостеприимной русской земле. Боеспособное мужское население Крыма было по сути вырублено под корень.

Следствием Молодинской битвы, предотвратившей не только падение московского государства, но и набеги татарских войск на Европу, стало окончательное закрепление за русскими приоритетных интересов в Крыму. Военное преимущество Крымского ханства, лишённого всего боеспособного мужского населения, было подорвано, Османская империя теперь даже не могла и мечтать о возвращении своего влияния на нижнее и среднее Поволжье (князь Андрей Курбский, например, писал, что после битвы при Молодях, ходившие с татарами в иноземный поход «турки все исчезоша и не возвратился, глаголют, ни един в Констянтинополь»). Русские пограничные укрепления на Десне и Дону были отодвинуты на 300 километров на юг, а спустя некоторое время были заложены город Воронеж и крепость в Ельце.

В очередной раз оказавшись на краю гибели, русское государство оказалось спасено храбростью и стойкостью русских солдат, просто отказавшихся сдаваться перед лицом многократно превосходящего противника. Помните Молодинскую битву, чтите Молодинскую битву — возможно, без той простой суровой русской стойкости мы бы сейчас носили узкие глаза, говорили на татарском и почитали бы национальным блюдом вяленую конину.