В целом мы согласны с ДЕГом: вопрос о всемирном государстве с соперничающими центрами-мегаполисами (между которыми по большей части первобытный киберпанк) не стоит, стоит вопрос о том, кто будет этой Всемирной Республикой рулить, вокруг чьего ядра она сложится. После Второй мировой казалось, что это будут американцы, но начавшаяся в 90-е абсолютная американская гегемония показала, что США-ватники не тянут. В ЕС также известные проблемы — похоже, что на его месте по итогам будет создано новое образование, в усеченном составе, без Восточной Европы.
Соответственно, задача русских — не корчить из себя праздничных идиотов (чем мы успешно занимаемся сейчас, размахивая перед миром разлагающимися остатками XX века, и не имея предложить миру ничего, кроме нефти и ядерного шантажа), а как можно скорее построить платформу национального государства XXI века и уже с нее диктовать свои условия европейскому и американскому центрам силы, требуя решающий пакет акций в складывающемся миропорядке.
Для этого нам нужен национализм, конституционализм, либерализм, трансгуманизм, институционализм, свободная экономика, постоянно воюющая армия и постоянно реформируемое общество, которое в идеале по темпам реформ должно обогнать даже Скандинавию (полигон новых социальных технологий, не все из которых, впрочем, удачны).
Если мы докажем нашу способность быстро трансформироваться, объединив 133 миллиона русских (и 260 миллионов русскоязычных) под влиянием единого национального центра, одновременно нанося политические, экономические и военные удары по всей Евразии, упершись рогом: «Да хоть бы всей планете провалиться, а на Второй мир русские не согласятся!», то сможем получить достойное нашей нации место в новом неизбежном миропорядке.
Консервативный Евразийский Союз Православных Советских Республик же нафиг никому не нужен и не способен отстаивать русские интересы, в лучшем случае нынешняя РФ (и ее последовательницы типа Великой Милонии, Несравненной Кадырии и Очаровательной Многоходии) будет служить контейнером-тюрьмой для восточной части Евразии, придерживающим народы и страны второй-третьей очереди, пока взрослые мира сего не порешают свои вопросы и не примутся за нас.
Соответственно, ценности у нас простые: русский народ, русская культура, русская история, интеллектуальные, экономические и политические свободы, устойчивые государственные, социальные и экономические институты, агрессивная внешняя политика, национальный глобализм (не «россияне», но русские, русские в России, русские в Германии, русские в Америке, русские везде) и постоянные изменения. Русский Мир — это агрессивное государство-трансформер, оборачивающееся вокруг стабилизирующего его русского ядра, начинающее перспективные реформы (от введения LCHF-диеты как стандарта национального питания до разрешения клонирования человека и экспериментов с частными валютами), когда в США и Европе их еще только обсуждают.
— Но ведь наша традиция…
— …состоит в отсутствии традиций. Поголовный атеизм в еще вчера официально православной стране. Религиозное возрождение во вчера еще атеистической империи. Плановая экономика, сметающая свечные заводики, и свечные заводики, сметающие плановую экономику, члены КПСС, приватизирующие госсобственность, и вчерашние попы, сегодня вступающие в КПСС. Русские — танцующий хаос, и вместо того, чтобы тщетно пытаться придать ему форму заклинаниями про «стабильность» и «не раскачивать лодку», следует начать наслаждаться нашим национальным преимуществом в эпоху, как ее называют американские футурологи, постоянных перемен (она же The Shift Age). Можно быть Путиным, пытающимся замкнуть хаотичную нацию в «стабильности» (с известным результатом), а можно быть Петром Первым, выпускающим на волю извечную русскую тягу к переменам с потрясающими результатами.
Минимальные налоги для высокотехнологичных компаний, снятие всех этических запретов на биоинженерию, электронное правительство с облачной демократией, гибридные войны, неожиданные кибератаки, специалисты Apple, приглашенные для отладки управленческих процессов и радикальные трансгуманисты, разрабатывающие реформу здравоохранения — вот Русский Мир, вот Россия, вот народ, о достижениях которого с благоговением писали все газеты мира, в страну которого рвались мигранты из передовых стран Европы.
А православная советская стабильность имени Рамзана Кадырова — это Венесуэла какая-то. Зачем жить в Венесуэле? Кому это надо?
