Есть две крайние точки зрения на Российскую Империю: одна гласит, что Россия никогда империей не была, потому что империя — это когда колонии (вообще империя — это когда император, но едва ли это кого-нибудь из авторов беспокоило), а где, мол, у России колонии? Другая же утверждает, что, наоборот, вся территория Российской Империи и была колонией, а метрополией был разве что Петербург, и в каком-то смысле привилегированные Польша с Финляндией.
Иначе говоря, «у русского народа нет метрополии». Либо она у него вообще везде (а значит нигде), либо народ всю жизнь горбатился под колониальным гнётом царского правительства. Из первого посыла вытекает идея о том, что Россия мирно и распрекрасно расширялась, вбирая в себя различные народности и то ли их ассимилировала, то ли, наоборот, оставляла как есть и оберегала самобытность (заодно отчего-то, видимо, от большой любви к инородцам, принося им свет цивилизации, школы, университеты и прочие плюшки). Ну а из второго следует, что над бедными русскими всю жизнь издевались и не давали как следует развернуться, используя несчастное население в качестве человеческого материала, который даже и не жалко. Разумеется, для осуществления имперских амбиций небольшой горстки людей, к русским не имевших никакого отношения.
Самые проницательные уже поняли: да, я собираюсь написать о том, что обе эти точки зрения — одинаково ерунда.
Собственно, даже удивительно, почему упомянутые, простите, «дискурсы», до сих пор существуют в российской публицистике и даже есть некоторая видимость векового спора между сторонниками различных концепций. Потому начну не сначала, а с середины.
После Октябрьской революции большевики осуществили административно-территориальную реформу. Территорию России поделили на национальные республики, а губернии преобразовали в области. Смена названий, разумеется, произошла неслучайно, но об этом чуть позже.
Дальше так и жили 70 лет с незначительными в общих масштабах изменениями границ. И русские, в общем, считали своей родиной весь Советский Союз (о чём свидетельствуют в том числе данные перестроечных социологических опросов). Потом Союз благополучно распался. На какое-то время русским показалось, что их «метрополия» — это вся бывшая РСФСР, превратившаяся в Российскую Федерацию под национальным триколором, двуглавым орлом и, казалось бы, всеми атрибутами «русскости». Но постепенно выяснилось, что и это не так.
Например, в некоторых частях новой якобы метрополии русских просто убили, а потом туда посадили во власть местные кланы из бывших убийц с показательными сверхдоходами. Или вот вопрос: можно ли считать частью России национальное государство, где татарский язык изучается больше русского, за счёт русского и В ОБЯЗАТЕЛЬНОМ ПОРЯДКЕ? Для многих и это сомнительно.
Однако русским говорят, что ерунда: и Татария, и Вологда, и какой-нибудь Дагестан — равнозначные субъекты. Ясно, что есть политкорректная болтовня, а есть реальность, но должны же быть какие-то границы разумного. И должен же хоть кто-то оную реальность объяснить.
Иначе говоря, где же всё-таки у русского метрополия сегодня? Национальный очаг. Дом. Не там же у него дом, где его детей насильно учат бесполезному татарскому языку или откуда его соотечественников просто выгнали или убили? Или там тоже?
Всё, что в РФ называется «областью»? Все регионы, где русских больше 50% или просто арифметическое большинство? Все территории мира, где основной язык общения — русский? Всё, где когда-то была Российская Империя? СССР?
Дело не в том, что это непонятно, а в том, что официально это не утверждено. Поэтому люди дезориентированы, и то у них для решения проблем этнической преступности нужно отделить Кавказ (как будто отделение Средней Азии привело к тому, что в России нет среднеазиатских гастарбайтеров, заместивших низшие классы и как раз и совершающих присущие им преступления), то, наоборот, русский слон — лучший друг лезгинского слона, и вообще в России живут некие 20 лет назад появившиеся «дорогие россияне», которых так крепко объединяют российские паспорта, что по сути между ними и нет особой разницы.
Но так было не всегда. Вернёмся к античным временам Российской Империи.
Советскому человеку из народной толщи тяжело даются сложные конструкции. Думаете, почему на муниципальных рекламных щитах часто путают порядок цветов российского триколора? Потому что там нужно запомнить три цвета сразу вместо одного красного знамени.
То же самое с дореволюционной Россией: люди видят закрашенную зелёным территорию, приблизительно совпадающую с Советским Союзом. На ней нигде не написано «колонiя» и «метрополiя» — значит, их и нет. Всё метрополия или всё колония. Цвет же один.
Меж тем Россия была старым государством, которое развивалось подкупающе естественно, постепенно, без великих переломов, больших скачков и прочих утопических сверхпроектов. В семье, которая живёт вместе двадцать лет, или в старой корпорации с вековой историей некоторые вещи не проговариваются, поскольку понятны по умолчанию — так и русским не требовалось писать на своих картах, где на Руси жить хорошо, а где уже не очень — или хорошо, но не всем. А где места, которые даже и не предназначены для того, чтобы там кто-то хорошо жил, а предназначены совсем для другого.
Поэтому русскую метрополию вычленить очень просто. Что такое метрополия? Буквально — «материнский город», а применительно к эпохе колониализма — это полноценные регионы. То есть самая полноправная часть империи, из которой осуществляется управление другими, в правах ограниченными.
На этом месте у людей появляется дьявольский соблазн поговорить о Польше и Финляндии, у которых, мол, и демократия, и сеймы, и конституции, и вообще «це Европа». Это ерунда: Польша и Финляндия считались особыми территориями под управлением русских полномочных представителей. Дикари раз в несколько лет избирают себе вождя, у них есть советы старейшин, а когда восходит полная луна, все, от мала до велика, раздеваются донага и пляшут свои самостийные пляски — белый человек может взирать на это бесконечно долго и почти безо всякого деятельного участия. Проклятых финнополяков, обижающих добрых русских людей, предлагаю из списка вычеркнуть.
И вообще, «лучше один раз увидеть». Вот карта Российской Империи с разделением на, как бы это сейчас сказали, «субъекты».
Согласитесь, некоторая картина вполне вырисовывается даже чисто внешне.
Тёмно-синим цветом обозначены староземские губернии. Земства — это, как известно, выборные органы местного самоуправления, функционировавшие согласно общему законодательству без каких-либо поправок.
Иначе говоря, перед нами губернии с полноценными региональными элитами, напрямую интегрированными в элиты общеимперские. Без вассальной зависимости, специальных полпредов-надсмотрщиков и каких-либо ограничений в правах. ЭТО И ЕСТЬ МЕТРОПОЛИЯ.
Почти таким же тёмно-синим выделены Оренбург, Астрахань, Ставрополь и Черноморская губерния. Первые три присоединились к «староземскому» законодательству позднее. Черноморская административно относилась к Кавказу (Кавказскому наместничеству), но управлялась особой и явно с прицелом на такое же присоединение.
Далее синий цвет: шесть губерний. Три юго-западные дополнительно входили в генерал-губернаторство, также синим закрашены три из шести губерний Северо-Западного края. В этих шести губерниях земское законодательство попытались ввести в начале ХХ века, но с особыми положениями, включавшими польских помещиков в отдельную избирательную курию. Делалось это с максимально прозрачной и прагматической целью исключить победу поляков на местных выборах (это к вопросу о привилегированном положении этих самых поляков, ага).
Голубым цветом выделены три остзейские губернии. По поводу порядка управления в них шли долгие дискуссии в среде специалистов (там были сильны позиции местных немцев и латышей), к общему стандарту они приведены также не были.
Тёмно-зелёный, зелёный и светло-зелёный цвета — соответственно губернии, области и округа Кавказа. Кавказ управлялся напрямую наместником, которого назначал Император.
Салатовый цвет — военные области. Область Войска Донского и Кубанская, относившаяся административно к Кавказу, но де-факто также обособленная (кавказские народы там почти не жили).
Дальше «оттенки красного». Тобольская и Томская губернии (бордовый цвет) управлялись отдельно. Там шёл большой прирост населения, и они постепенно разукрупнялись с прицелом на превращение в ряд полноценных русских губерний позднее (приведённая карта — 1913 года). Иркутское генерал-губернаторство — две губернии (темно-красный цвет) и две области (красный) — управлялось своим генерал-губернатором, приамурское (оранжевый) — своим.
Ну и остальное — Северный Казахстан (тогда русскими почти не заселённый и вообще малолюдный), Закаспийская область (управлялась по временному законодательству), отдельно Туркестан (светло-фиолетовый цвет), отдельно Хива и Бухара (серый). Ну и Польша с Финляндией.
Думаю, кое-что уже вырисовывается, а если нет — вот карта, раскрашенная иначе, с понятным аналогиями.
Иначе говоря: «тёмно-синие» губернии — плюс, с оговорками, Дон и Кубань — это и есть русская метрополия. И, разумеется, русскому человеку, а тем более человеку хотя бы минимально образованному, это было тогда совершенно понятно. Уж территориальное деление Империи он, будьте покойны, знал, и что такое, скажем, «генерал-губернаторство», считывал моментально, без дополнительных объяснений. Жертвам же государственной бюрократии XX века нужно разъяснять:
«Российская Империя состоит из метрополии, а также особых губерний, генерал-губернаторств, колониальных областей, ассоциированных территорий, особых территорий, соподчинённых монархий и проч. Метрополией является вся совокупность губерний с земскими учреждениями, управляющихся по общему законодательству без специальных поправок. Статус каждого региона определяется соответствующим министерством и может меняться на основании закона».
Такой новояз им ясен, как красное знамя.
Согласен, что хромает аналогия с Шотландией и Уэльсом (у англичан не было своих «польских помещиков» и «казаков», а в остальном почему бы Российской колониальной империи так уж отличаться от прочих? С чего бы царям быть буйнопомешанными, которые гребут под единый стандарт чучмеков с костями в ноздре и московское студенчество?)
То есть, остальные регионы — это, в свою очередь, и есть русские колонии. Которые, как известно, делятся на два типа. Безлюдные территории, богатые ресурсами, заселяются собственным населением. Кто эти люди? Ссыльные, каторжники, авантюристы, переселенцы в поисках земли и работы, неудачники.
В уже населённых колониях весь этот контингент не нужен, поэтому туда просто приходит колониальная администрация и управляет местными.
Вот и существовала в России Австралия-Сибирь с местами для ссылок и поселениями каторжан, которые, оттрубив свои сроки, оставались там жить. И которая со временем — когда у каторжан выросли дети и внуки — превратилась во вполне цивилизованное место, как и, собственно, Австралия. И конечно, если бы между Англией и Австралией имелась сухопутная граница, англичане со временем просто присоединили бы её, превратив из каторжной дыры в развивающуюся и самобытную окраину метрополии. Как это произошло с Сибирью даже и при советской власти.
Существовали Кавказ-Африка на пути в Турцию и на Ближний Восток, и Азия-Индия на пути к Индии настоящей. Никто не делал идиотских идеалистических попыток «принести дикарям цивилизацию» и всячески ассимилировать узбеков, киргизов и казахов. С какой радости? Препятствовать особо не препятствовали: хочет киргиз картины писать — пусть пишет. Но русские колониальные форпосты с европейской застройкой и школами-театрами-университетами в этих землях стояли для СВОИХ КОЛОНИСТОВ. Никого не интересовали мегаломанические проекты интеграции туркестанских дикарей в российское общество (хватало полуфиктивной интеграции пары местных вождей в российские элиты). Всех интересовало, сколько колониальная кампания в Туркестане приносит денег в русский бюджет (см. понятную брошюру 1899 года «Убыточен ли Туркестан для России?»)
Есть ли в этом какой-то «национализм»? В той степени, в какой он был выгоден — да, а в качестве «единственно верного учения» (говорю в категориях, доступных советским людям) — ни в коем случае. В Поволжье жили мусульмане и существовала немецкая автономия, пустынная Новороссия заселялась по принципу «кто угодно, только не поляки и не турки», Бессарабия оставалась полурумынской, зато пока не упромыслили польских помещиков на западе — не спешили давать полноценный статус Минску, Витебску и Могилёву.
Поэтому большевикам и стояли поперёк горла губернии. Губерния — это полноценный регион, так воспринималось психологически (центральную Россию называли «49 губерний»). А область — регион чаще всего если не колониальный, то второстепенный. Сделали даже разную государственную символику: губерниям — императорские короны, областям — «древние царские»:
(Обратите внимание, что Дон и Кубань на символическом уровне «подняты» относительно остальных областей).
Теперь вернемся в нынешнюю РФ.
Вопросы возвращения оккупированных территорий опустим, сосредоточимся на том, что есть. Известно, что нынешняя Россия состоит из областей, краёв, автономных областей, автономных округов и республик. Есть ещё города федерального значения, в каком-то смысле аналог дореволюционных градоначальств. Вот и прекрасно, пусть состоит.У многих до сих пор возникают соблазны объявить самыми полноценными регионами России республики. Типа там свои конституции, обозначены титульные нации, и вообще это государства, а области — резервации. Можно повернуть и так, и в основном так сейчас и поворачивают. Русские области управляются назначаемыми менеджерами, выборы превращены в фарс, высшие региональные элиты обособлены от местного населения. В общем, перед нами конгломерат «Кавказских наместничеств» на месте российских core regions. Что, в отличие от гармоничного обустройства Российской Империи, крайне неестественно.Тем не менее положение республик в составе РФ неустойчиво, и они легко могут превратиться в вождистские бантустаны.Автономная область одна (Еврейская), три автономных округа входят в состав Архангельской и Тюменской областей (включая единственную населённую и хоть сколько-то самодостаточную Югру), один (Чукотский) существует на самом деле автономно. Там живёт 50 тысяч человек, из которых собственно чукчей порядка 30%.В отличие от времён дореволюционных, всё Зауралье от Западной Сибири до Камчатки и Дальнего Востока сегодня является полноценными регионами, поэтому как минимум всю совокупность областей — то есть всю получившуюся англоканадоавстралию — можно отнести к метрополии. Остаются прочие субъекты федерации, прежде всего республики.
Республики были выделены из автономий РСФСР и распределены крайне неоднородно — от совершенно особенных Чечни и Дагестана до пародийных Карелии, Коми и Хакасии.
Вероятно, логичнее всего было бы провести демократический плебисцит о статусе регионов. Предположим, что в тех республиках, где титульная нация составляет большинство населения, местные националисты захотят оставить республиканский статус и, соответственно, на референдуме проголосуют за него. В остальных местных нациков и сепаратистов легитимно победит русское большинство, частично при поддержке и других народов, с которыми русские веками живут бок о бок и даже смешались. Карта административно-территориального деления России после серии таких плебисцитов выглядела бы следующим образом:
(В Якутии русское и якутское население распределяются поровну, поэтому результаты воображаемого референдума спорны).
Областям — гербы, местное самоуправление и работающую экономику, республикам — круглые печати, национальную гордость и семь футов под килем. Поволжская интеллигенция может, конечно, просечь фишку и попытаться переиграть ситуацию, приведя свои регионы к статусам полноценных областей, переступив через националистические предрассудки. Были же в Российской Империи Казанская и Уфимская губерния, существовали на общих основаниях. Иначе говоря, никакого «единственно верного» национализма не предлагается, а предлагается естественность, естественность и ещё раз естественность.
Остаются Тува, Калмыкия и Северный Кавказ, и я не вижу здесь особых причин для беспокойства. Наоборот, я бы ввёл даже дополнительные разновидности субъектов Федерации. Например, необходимо сделать «Великие Республики» — для Чечни, Ингушетии и Дагестана. Это должен быть особый самобытный регион, где практически не распространяется действие российского законодательства, а самобытность культуры и обычаев местных жителей опекает назначаемый губернатор из специального Управления по Развитию и Воле к Мировому Доминированию Великих Народов Кавказа.
Также для прикола можно сделать в Маньчжурии еврейскую республику и выделять по шесть соток земли под Биробиджаном творческим коллективам столичных СМИ. Или, наоборот, объявить местных великорусских мужиков евреями, выделить им специальный телеканал, и пусть они там обсуждают еврейскую идею и глобальные вызовы.
Кто-то, несомненно, заспорит и даже сошлется на известную теорию о том, что метрополия у России находится в одном островном европейском государстве. К тому же в современном мире роль государств снижается, а сами они трансформируются в некие подобия колониальных кампаний XVII-XVIII века. Но нелишне развенчать извечный миф о том, как у несчастных русских не было своей метрополии, и то ли они всю жизнь жили под ужасным гнётом, то ли это такие простодырые рубаха-парни, у которых отечество всё человечество, а гранд-стратегия — построить узбекам школы и оперные театры за собственный счёт.
Иначе говоря, скучная задача обустройства внутренней жизни в Российской Федерации — это не «переименовать Ленина» или записать русский народ в хозяев планеты на уровне федерального законодательства, а провести референдумы и довести российские области до состояния хотя бы (хотя бы) дореволюционных земских губерний. Проще говоря, заменить колониальную администрацию национальной, или во всяком случае превратить нынешнюю колониальную администрацию в национальную.
А там пусть желающие спорят о вековых путях развития и занимаются исторической реконструкцией в рабочем режиме. Как однажды написали мне в комментариях: «Важно не как называется село — Комсомольское или Богородское. Важно, кому оно принадлежит».
Также читайте: Великая Шестнадцатипроцентная Империя от Кондопоги до Сагры: ответ Стрелкову
