В последнее время как-то физически стало ощущаться присутствие вокруг украинцев. Мама ходила в аптеку, перед ней какой-то мужик накупил настоек боярышника, а когда она вышла, уже валялся на асфальте, пьяный вдрызг. «С Украины приехал, и не в первый раз уже так», — сочувственно произнесла аптечная продавщица. Когда я сидел на лавочке в парке, ко мне подошли маленькие детишки с черепашками — показать взрослому дяде, похвастаться. «Мы из Стаханова приехали», — поведала девочка-ангелок. Неподалёку сидели мамы, пили пиво, отдыхали. Поздно вечером в метро двое парней лихого вида бегали по эскалаторам, один с разбегу врезал кулаком в жестяную перегородку, пугая грохотом нас, мирных московских обывателей. «Донбасс… Выгоним украинцев», — доносилось от них что-то в этом духе.
Я ничего не выдумал и не отобрал нарочно тенденциозные примеры, а просто вот так всё было и запомнилось. И создалось некое впечатление об этих людях, а скорее даже — ощущение от них. С одной стороны, отличить их от русских по внешним признакам невозможно, и если назвать их русскими, всё вроде бы будет правильно. Но с другой — есть в них какая-то невстроенность в местную жизнь, в местный фон. Почти на интуитивном уровне, но они кажутся здесь чужими. Или по крайней мере не совсем своими. Как же к ним относиться и как с ними быть, с нашими братьями?
Как известно, с 1 августа в России вступил в силу закон об упрощённой выдаче гражданства «носителям русского языка». С самого начала было очевидно, что принимается он на волне украинских событий и в первую очередь для украинцев. Однако в русском обществе, и в частности среди русских националистов, принятие этого закона встретило реакцию довольно негативную. Меня это удивило. Вроде бы русские люди, оказавшиеся по воле судеб и Ельцина в 1991 году по ту сторону границы, наконец-то получили инструмент для возвращения на родину, и этому пристало радоваться. Однако в России сразу раздался недоверчивый гул. Суть его сводилась к тому, что благодаря этому закону российское гражданство будут раздавать всяческим азиатам, которых и так тут много и от которых житья уже нет. А русские (включая украинцев и белорусов) как-то вдруг отошли на второй план.
Главных аргументов у критиков закона было два. Во-первых, что проверять на знание языка не будут, а просто продадут гражданство всем, кто сможет за него заплатить, в том числе молодым поколениям разных таджиков-узбеков, у которых с русским языком, как мы знаем, большие проблемы. Этот аргумент довольно странен, так как презумпция тотального взяточничества обесценивает вообще любое законотворчество в России. То есть если мы признаём, что за деньги в нашей стране можно купить всё что угодно, то и по закону о выдаче гражданства только для светловолосых голубоглазых арийцев по факту его получат те же таджики. Поэтому даже пытаться не стоит. Россия проклята. Сначала надо победить коррупцию. Навального в президенты (ну или любой другой, столь же бредовый вывод, неизбежно следующий из столь неразумных и неумеренных посылок).
Во-вторых, говорилось о том, что необходимо давать гражданство только русским. Кстати, именно это предлагалось в самой первой инициативе подобного рода, возникшей в самом начале украинского кризиса за авторством главного националистического симулякра РФ — партии ЛДПР. Уже тогда было понятно, что принятие закона в таком виде невозможно (собственно, потому его и озвучили господа «либеральные демократы» — главная отечественная труппа политических клоунов и проституток). Невозможно просто потому, что общественно-политическая реальность России пока не созрела для полноценной постановки «русского вопроса». Процесс стартовал, но никто не знает, когда он принесёт первые зримые плоды: на это могут уйти годы. А вот помощь русским не помешает уже сейчас. В конце концов даже если мы предположим, что на каждого русского, получившего гражданство по новому закону, будет приходиться один азиатороссиянин, всё равно дело того стоит. Помочь своим — важнее.
По крайней мере так мне казалось тогда и кажется сейчас. Но реакция общества (или хотя бы некоторой его заметной части) показала, что проблема азиатов-мигрантов волнует русских в России куда сильнее, чем проблемы русских вне России. И из этого нельзя не сделать определённые выводы о степени близости между разделёнными частями нашего большого народа.
Со стороны украинцев (речь в этой статье, как вы поняли, идёт только об украинцах «пророссийских» или хотя бы потенциально «пророссийских») тоже всё очень неоднозначно. Недавно интернет-общественность была взбаламучена заявлением Фёдора Березина, донецкого писателя-фантаста, а ныне активного соратника Игоря Ивановича Стрелкова. Он посетовал, что из больницы в Ростовской области выписали раненых ополченцев, якобы не долечив их до конца. Заявление было очень эмоциональным, сумбурным в деталях, а заканчивалось и вовсе замечательным призывом-обещанием: «Братцы-россияне, вставьте фитиль тамошним докторишкам, а то бойцы наши долечатся и сами вставят». Заявление было сделано на нервах, во время войны, и людей можно понять. Но всё же общий посыл представляется не совсем адекватным (на что многие отреагировали в комментариях к посту). Содержится в нём некоторая претензия, как будто украинцам в России что-то должны.
Это подтверждается и другими отзывами из Ростовской области, в которой украинских беженцев сейчас больше, чем где бы то ни было. Те, кто побывал там в последнее время, говорят, что местные украинцами недовольны. Это чувствуется и в заявлениях официальных лиц, вроде этого (особенно показательны комментарии к материалу). Недовольство местных сводится к тому, что украинцы предъявляют к своему содержанию и обеспечению явно завышенные требования, при этом не желая работать там, где им не хочется, и вообще не выказывая особого желания интегрироваться в здешний социум.
Всё вышеперечисленное говорит нам об одном: русские и украинцы, при всём своём внешнем сходстве, внутренне всё-таки разделились и стали двумя отдельными народами. Может быть, ещё не до конца. Может быть, процесс ещё обратим. Но важно понимать, что никакого абсолютного единства — эдакого этномонолита — уже нет. Украинцы в России чувствуют себя в гостях, а русские видят в украинцах понаехавших чужаков. Это верно не для всех русских и не для всех украинцев, но уже для очень и очень многих. И в этих обстоятельствах пропаганда единства трёх ветвей русского народа уже вряд ли будет работать. Скорее всего, она бы сработала, подключись к ней государственный аппарат: тогда бы за несколько лет интенсивной промывки мозгов ситуация начала бы постепенно выправляться, принимая очертания добольшевистской реальности. Но и в этом случае изменения произошли бы далеко не сразу. А сейчас российский государственный аппарат и вовсе придерживается иной доктрины и ожидать её смены в краткосрочной перспективе довольно наивно. Поэтому в данный момент, как представляется, акцент нужно сделать не на декларировании несуществующего единства, а на перспективе реального воссоединения. А для этого необходимо признать все существующие между нашими народами различия (и в первую очередь — внутреннее чувство обособленности друг от друга), а также — что особенно важно — отказаться от взаимных претензий.
Русские все 20 с лишним лет постсоветской «независимости» относились к украинцам как к братьям, и всё же подспудная обида на бегство братьев в 1991 году была очень сильна. Даже живший к тому времени 20 лет в США еврей Бродский не выдержал и выдал свою знаменитую «брехню Тараса», огорошив своих либеральных друзей и почитателей. Что же говорить о русских, живущих непосредственно по обе стороны новообразованной границы. Сколько разговоров между родственниками с тех пор неизбежно несли в себе оттенок горькой иронии: «Вы же там теперь независимые. Как живётся-то?»
Конечно, на решение братьев обособиться повлияли те, кто ими правил. Напомню, что накануне референдума о независимости Президиум Верховного совета Украины выступил вот с таким шикарным обращением:
«Сегодня не поддержать независимость означает лишь одно — поддержать зависимость. Но тогда возникает вопрос: зависимость от кого? Где та страна, от которой мы горячо желаем быть зависимыми и, таким образом, работать на неё? Насколько известно, ни одна из стран-соседей и ни одна из стран мира не претендует на то, чтобы объявить Украину зависимой от себя. Это было бы нелепостью.
Итак, независимость. Альтернативы — нет.
Только независимая Украина сможет, как равноправный партнер, вступать в любое межгосударственное сообщество с соседями, в первую очередь с наиболее близкой нам Россией».
Тогдашние власти России этот манёвр по расколу великого государства тоже всецело поддержали. Так что вроде бы украинцы не виноваты, их обманули. Но есть одна маленькая загвоздка. В Крыму за независимость Украины, при всём обмане и сговоре российско-украинских элит, проголосовали всего 54% пришедших на референдум. А вот в Донецкой и Луганской областях — 84%. И из этой песни слов не выкинешь. И поэтому в том, что Крым в Россию вернулся легко и без потерь, а Донбассу приходится за это воевать, есть большая историческая правда. Как бы горько ни было это осознавать.
В свою очередь, украинцы обиделись на Россию только-только. Путин вроде обещал их защищать, а на деле бросил. Они, ободрённые Крымом и речами из Кремля, вышли на антимайданы и референдумы, а когда получили в ответ от своих свидомых сограждан ракеты, мины и пули, российская армия на помощь не пришла. И не пришла, конечно, не из-за результатов референдума 23-летней давности, а просто в Кремле посмотрели на ситуацию, прикинули и решили, что игра не стоит свеч.
В общем, обид взаимных у русских и украинцев накопилось достаточно. И выход здесь только один: простить друг друга за всё. По старой доброй христианской традиции. Потому что иначе всё будет только хуже и тяжелее.
Русским надо простить украинцев за предательство и бегство. Было дело, но давно, по молодости и глупости. Прошло время, и сама жизнь вновь сближает два братских народа. И сопротивляться этому из одной только обиды — тоже глупо и как-то мелко.
Но и украинцам надо простить русских за то, что те живут лучше и богаче, а также за то, что на украинцев они теперь нет-нет да посматривают свысока и со скептической ухмылкой: «Мы-то ведь знаем, какие вы, и всегда будем знать». Увы, это неизбежно, и надо найти силы, чтобы закрыть на это глаза. Ради большой и важной общей цели.
Ради того, чтобы не мы, но наши дети, однажды пойдя в школу, открыли там учебники и прочитали в них про великий и единый русский народ, состоящий из великороссов, украинцев и белорусов. Народ, прошедший через трудные времена, но нашедший в себе силы не сдаться и не бросить друг друга, поддавшись зависти, гневу и гордыни, а сохранить свой священный союз. Ради этих самых детей. Ради своего будущего.
Потому что именно так поступают великие народы.
