Российский политолог Дмитрий Орешкин написал о своих ожиданиях от выступления Путина перед Федеральным Собранием, и мне случайно довелось это прочитать. Теперь я нахожусь в некотором недоумении. Причина этого недоумения в том, что Орешкин когда-то казался мне одним из самых интересных и адекватных людей, пишущих в России о политике. Было это во времена наших страстных болотных бунтов, когда соединённые общей судьбой общим врагом на своей земле, мы в своих бурлящих от негодования интернетах радостно указывали друг другу на слабые места этого врага, смеялись над глупостью его холопов и предрекали ему скорый крах, окончательный и унизительный. Те прогнозы не сбылись, а времена те канули в Лету как-то ошеломительно быстро. Сейчас кажется, что прошла уже целая эпоха, и я чувствую себя пятидесятилетним бывшим хиппи, на рубеже тысячелетий вспоминающим далёкий полузабытый сон Вудстока.
Российский политолог Дмитрий Орешкин
Так вот, то, что пишет Орешкин сейчас, в мои «пятьдесят», мне уже совсем не кажется интересным и адекватным. Наоборот, я не понимаю, как можно публиковать такую грубую подборку явных передёргиваний и примитивных пропагандистских клише, рассыпающихся с одного чиха. И проблема не только в Орешкине, или Иване Давыдове, или ещё в ком-то из «золотых перьев оппозиции». Проблема в том, что на этом оскорбительном для интеллекта уровне говорят они все, вся тусовка наших «внутренних украинцев», и мне очень хочется понять, в чём же причина этого явления. Явления, которое можно обозначить словами самого Орешкина: «Подобные рассуждения — очевидный признак деградации».
Самый восхитительный абзац в тексте Дмитрия Борисовича, аккумулирующий почти всю его антиинтеллектуальную мощь, безусловно, следующий:
«Путин пошел на разрушение государственных атрибутов ради отката к таким сомнительным ценностям, как единство нации и единство народа. Это риторика первобытно-общинного строя. Я не думаю, что Обама назвал бы себя отцом народов и сказал бы что-то о своих канадских братьях. Это просто неактуально для рационального западного мышления. А для иррационального родоплеменного — не русского, кстати, а татаро-монгольского — вполне характерно».
Здесь столько всего странного, что трудно даже решить, с чего начать. Стремление к единству народа, может быть, и иррационально в своей основе (хотя и с этим можно спорить), но эта иррациональность явно пережила первобытно-общинный строй. Одна лишь история с объединением Германии полностью опровергает мысль о том, что для «рационального западного мышления» данное стремление якобы нехарактерно. Пример же с канадцами и американцами попросту некорректен: это не один разделённый народ, а два разных народа, никогда и не пытавшихся набиваться друг к другу в родственники. Разделённым народом американцы стали в 1861 году, но почему-то совершенно не обрадовались перспективе жить так дальше и закатили по этому поводу кровопролитную гражданскую войну. Думается, если кто-то попробует разделить Америку, Канаду или Германию сегодня, мы снова увидим торжество дичайшего «иррационализма», вроде бы уже такого «неактуального» в наши дни.
В чём причина подобной слепоты в отношении очевидных исторических параллелей — понять трудно. Видимо, у либеральной части позднесоветской интеллигенции выработался какой-то условный рефлекс, согласно которому всё, что хоть как-то напоминает ей ужасный «Совок», воспринимается однозначно негативно. Стремление вернуть под контроль России принадлежавшие ей веками территории — это «Совок», и аргументы, что в истории человечества все государства по возможности делали то же самое, просто пропускаются мимо ушей либо встречаются бурным, но маловразумительным протестом.
«Стремление вернуть под контроль России принадлежавшие ей веками территории — это „Совок“…»
Рефлекс этот передался по наследству: новое поколение либеральной интеллигенции, наслушавшись безумных стариковских бредней, тоже восприняло абсурдную идею о зависимости наличия велодорожек и хорошего вайфая от скромности внешнеполитического поведения (правда, хочется верить, что количество заражённых с годами всё-таки уменьшается). Вот уж где настоящее царство иррациональности!
Данный феномен, в общем, хорошо известен (хоть и не перестаёт поражать воображение здорового человека), и в словах Орешкина хочется обратить внимание на другое. Автор заявляет, что Путин, начавший «родоплеменной разворот», при этом «пошёл на разрушение государственных атрибутов». Что же здесь имеется в виду? Пояснение в тексте только одно: это так, потому что Путин «закладывает в основу общественного мнения презрение к нормам права». Причём — внимание! — имеется в виду не внутреннее право, а право международное. Заявляется даже — фантастика! — что начало украинской агрессии стало концом будто бы существовавшей до той поры «вполне европейской России», где «ценности права» якобы стояли во главе угла. Думаю, тут уже должны возмутиться сами господа псевдолибералы («За что боролись-то все эти годы?»).
Ситуация, конечно, циничнейшим образом вывернута наизнанку. Если внутри России дела с «ценностями права» действительно обстояли и обстоят не очень (и Путин здесь не то чтобы главный виновник, но решением данной проблемы он никогда особо не интересовался), то на международной арене российская позиция, по большому счёту, безупречна. На приведённые в той же Крымской речи доводы никто в мире возразить так и не смог, да и нечего на них возразить. Международное право, вообще говоря, является хорошей иллюстрацией известной русской пословицы про закон и дышло, а Россия ещё и образцово сделала всё по заданным в Косово лекалам. Уж в данном-то вопросе Путин, будучи юристом-международником и крайне осторожным человеком, не мог не выверить всё до миллиметра. Так что противникам «Крымнаша» осталось только причитать о «референдуме под дулами автоматов», что настолько неправда, что они уже и сами почти прекратили это делать.
Чтобы показать Дмитрию Борисовичу, как выглядит настоящее «разрушение атрибутов государственности» и одновременно презрение к «ценностям права», мы сделаем то, чего люди его взглядов почему-то не делают никогда, несмотря на кажущуюся озабоченность — заглянем к нашему дорогому соседу. Достаточно будет взять вопрос о гражданстве. Как известно, двойное гражданство на Украине не признаётся по конституции. Согласно же закону «О местных государственных администрациях», если у председателя такой администрации выявляется двойное гражданство, президент обязан прекратить его полномочия. Председатель Днепропетровской областной администрации, небезызвестный олигарх Коломойский, ещё осенью признался, что у него не два, а аж три гражданства (помимо украинского, ещё израильское и кипрское). При этом он заявил, что не видит тут никакой проблемы, так как запрещено только двойное гражданство, а не тройное. Это уже нравы и логика одесского шалмана. С точки зрения «рационального европейского мышления», у Коломойского два двойных гражданства, то есть он нарушил закон в двойном объёме. С точки зрения украинской «государственности» — всё окей. Должность у Коломойского осталась, гражданства тоже. Подумаешь, делов-то. Вот где ПРЕЗРЕНИЕ, Дмитрий Борисович!
Коломойский не видит никаких проблем в том, что у него 3 паспорта. По украинской конституции не признается только двойное гражданство.
Впрочем, на днях на Украине назначили трёх иностранцев на посты министров (!). Конечно, гражданство им спешно оформили (что ЕЩЁ оскорбительнее), а от своих прежних паспортов они вроде решили отказаться (по крайней мере, литовец и грузин, американка, ясное дело, высказалась куда менее определённо), но «разрушение атрибутов государственности» здесь явно налицо. И ещё какое.
В этом молчании по поводу украинских реалий и одновременном обличении изъянов России (в данном случае, как мы видим, просто выдуманных) в статьях, которые так или иначе затрагивают украинскую тематику, кроется нечто очень важное, что нам надо знать о наших «либералах». Украина им на самом деле совершенно не интересна, и плевать они хотели на её проблемы. По этой причине их, кстати, так презирают в Киеве, куда они пару раз совались со своими дружескими визитами и были благополучно посланы с «ганьбой» обратно. Украинцы тут совершенно правы: боже упаси от таких «друзей». Когда Навальный, будучи ещё политиком с перспективами, выступал на украинском ТВ и говорил украинской аудитории: «Да ладно, какие вы украинцы, какие мы русские, тоже мне проблема, давайте жить дружно и есть галушки», это был не троллинг и не ход, рассчитанный на российский электорат, как многие здесь думали, а просто человек украинцев не видел в упор. И, похоже, не видит до сих пор. Можно ли представить себе большую степень презрения? Да гораздо ближе себе украинцы будут считать тех русских, кто взял в руки автоматы и пошёл с ними воевать. Этим хотя бы не всё равно.
Нужно ли говорить, что и на русских наши «либералы» плевать хотели ровно так же (и по той же причине: русские и украинцы, будучи родственниками друг другу, для них совершенно чужие). В небольшом тексте Орешкина, как и всегда у людей его круга, увы, не нашлось места напомнить читателям, а что же думает по заданной теме русский народ, как он относится к «примитивному родоплеменному мышлению»? Это неважно, потому что народ в принципе можно не слушать. Данную особенность отечественной «демократической» братии мы уже тоже хорошо знаем.
В общем, так получилось, что в России (а по большей части, только в Москве) заметное влияние по-прежнему имеют люди, которые:
— ненавидели страну, где родились и выросли — СССР;
— разрушили эту страну и построили на её месте новую, прежде в мире невиданную — РФ;
— больше всего на свете боятся возвращения уничтоженной страны, и поэтому готовы отказаться от любых внешних амбиций, в том числе — напрочь забыть о своих бывших соотечественниках, оказавшихся по их вине оторванными от исторической родины;
— боятся также, как бы новая страна не начала заигрывать с господствующим этносом, потому что — парадокс! — ненавидя и боясь СССР, ещё больше ненавидят и боятся впитанный с советским молоком «фашизм»;
— презирают и не хотят слышать народ, который всё больше мечтает об СССР и (или) о «фашизме» (в разной конфигурации, в зависимости от личных предпочтений).
И при всём при том эти фантастические люди, не желая слушать мнение народа, постоянно причитают, что в стране нет свободных выборов, на которых они всё равно никогда не смогли бы победить. Удивительно, но факт.
Думается, единственное место пространства-времени, где эти люди могли бы существовать — благословенная Россия 90-х, которую они своими руками и создали, во главе с их великим вождём, победившим страшный «Совок», будучи плоть от плоти им самим, но так и не нашедшим себе достойного преемника, сумевшего бы удержаться от соблазна построить «Совок Номер Два». Страна, которая была слишком странной, чтобы существовать в мире людей. Страна, которую мы, слава богу, потеряли навсегда.
«И при всём при том эти фантастические люди, не желая слушать мнение народа, постоянно причитают, что в стране нет свободных выборов…»
Стоит ли удивляться, что эти люди сейчас, когда их фантастическая Родина всё дальше погружается в историческое небытие, пишут всё более и более нелепые тексты и всё хуже и хуже сочетаются с новой, человеческой реальностью? В которой России суждено быть великой державой. В которой ностальгия народа по «Совку» (в первую очередь как великой державе же) не может не встретить отклика у вышедшей из этого же народа власти. В которой русские вспоминают своё имя и осознают себя как нечто реальное, «родоплеменное», как сказал бы Орешкин, и думают, что им с этим знанием делать.
И всё же момент, когда на миг показалось, что процесс обратим, что возврат в фантастическую «демократическую Россию Бориса Николаевича» возможен, что его чудовищного преемника-Левиафана удастся остановить, ознаменовался их расцветом. Тогда их тексты были логичны, остры, блестящи. Тогда казалось, что они снова на коне, что в противостоянии с реальностью они снова могут победить.
Однако то, что для нас, зелёной молодёжи, было нашим Вудстоком, посвящением во взрослые и последним безумством уходящего детства, для них стало лебединой песней вымирающего политического вида. Слишком странного, чтобы жить.
Запомним же их в момент их триумфа и оставим их в покое в их нынешнем предсмертном трансе. Не будем повторять их ошибок. Проживём свою жизнь в реальности, и потомкам своим завещаем сделать то же самое. Чтобы русская нить времён, столько раз разорванная и перепутанная, наконец протянулась светлой непрерывной линией в бесконечность.
