Сегодня сложно найти человека, который не знал бы слов «информация», «информатизация», «информационный», не использовал бы интернет-технологии, неразрывно связанные с этими понятиями. Эти понятия появились относительно недавно, но уже привели к масштабным изменениям мирового устройства. Общественные трансформации, спровоцированные новыми технологическими прорывами, вызывали интерес многих ученых. А политики, в свою очередь, пытались сориентироваться, как вести себя в новых, постоянно меняющихся условиях, и какое политическое устройство станет оптимальных в условиях того общества, которое окрестили «информационным».
Ответы на эти вопросы искали многие. Например, Фрэнк Уэбстер, автор труда с говорящим названием «Теории информационного общества»({{1}}); американский социолог испанского происхождения Мануэль Кастельс, изучавший «информациональный капитализм»({{2}}), и многие другие. О феномене информационного общества, появившегося как благодаря развитию технологий, так и благодаря развитию философской мысли, и пойдет этот разговор.
The Information Age
Введение термина «информационное общество» приписывают профессору Токийского технологического университета({{3}}) Юдзиро Хаяси({{4}}), который в 1969 году по заказу правительства Японии опубликовал несколько докладов: «Японское информационное общество: темы и подходы» и «Контуры политики содействия информатизации японского общества». В 1971 году Токийский технологический университет представил публике доклад «План информационного общества»({{5}}). В этих работах говорилось о том, что компьютеризация обеспечит людям доступ к надежным источникам информации, освободит их от рутинной работы и создаст высокий уровень автоматизации производства. Согласно прогнозам, изменится и само производство. Конечный продукт станет более «информационно ёмким» — в его стоимости возрастет доля инноваций, проектно-конструкторских работ и маркетинга; производство не материального («индустриального»), а «информационного» продукта станет движителем образования и развития нового, «информационного» общества({{6}}).
Также существует версия, согласно которой понятие «информационное общество»({{7}}) ввёл в науку в 50-х годах прошлого века эмигрировавший в США австрийский экономист Фриц Махлуп (Fritz Machlup({{8}})). Он же говорил о наступлении эры «информационной экономики»({{9}}). Хотя, может быть, всё дело в банальном нежелании американцев отдавать пальму первенства своему недавнему военному противнику. При желании можно углубиться ещё дальше в историю — в 40-е года XX века, где можно найти записку англо-австралийского экономиста Колина Кларка о перспективе появления «общества информации и услуг»({{10}}).
Как можно видеть, хотя первые признаки появления новой общественной формации и были ещё слабы и эфемерны, самые острые умы современности уже предчувствовали надвигающиеся перемены и становились пионерами в исследовании того, что позже станут называть The Information Age. К концу XX века понятие «информационного общества» уже прочно обосновалось как в лексиконе специалистов в области информационных технологий, так и в повседневной речи политологов, экономистов и социологов. Когда мы говорим об информационном обществе, чаще всего мы имеем в виду развитие информационных технологий и средств телекоммуникации, которые, входя в повседневную жизнь общества, позволяют ему достигать новых эволюционных вершин.
Из-за масштаба последствий информатизации и компьютеризации часто говорят об «информационной» или «компьютерной» революции. Эти понятия описывают развитие большинства стран «первого мира» (в первую очередь — стран Северной Америки и Европы), а также развивающихся стран Юго-Восточной Азии (таких как Китай, Малайзия, Япония, Сингапур, Тайвань) во второй половине XX века({{11}}).
На рубеже XX–XXI веков общественно-политическая мысль начала предлагать различные варианты для описания концепции появившегося «информационного общества». Целью научного поиска было создание общепризнанной теории, объясняющей причины, течение и последствия процессов, вызванных очередным этапом научно-технической революции. А если удается выстроить теорию, то становится яснее, как вести себя на практике.
Informational or post-industrial?
В современном научном мире имеют место два мнения насчёт взаимного развития двух близких теорий — «информационного общества» и «постиндустриализма» (называемого также «инновационной экономикой», «экономикой знаний», «интеллектуальной экономикой»). Последователи одного подхода настаивают на разделении этих концепций. Вторые полагают, что теория информационного общества эволюционно заменяет собой концепцию постиндустриального общества.
В качестве аргументов эволюционного замещения постиндустриализма теорией информационного общества приводятся мнения большинства социологов и политологов, занимающихся их изучением. Несмотря на различия, теория информационного общества является развитием ряда важнейших положений технократизма и традиционной футурологии, лежащих в основе теории постиндустриального общества.
В книге С. Нора и А. Минка «Компьютеризация общества. Доклад президенту Франции»({{12}}) информационное общество характеризуется как сложное общество, в культуре которого возникают серьезные проблемы. Авторы уверены, что понять эти проблемы в русле постиндустриального подхода, разрабатываемого, в частности, Дэниелом Беллом, невозможно (примечательно, что английский перевод книги вышел с предисловием самого Д. Белла)({{13}}). Иными словами, новая Реальность требовала себе новое Описание. Ученые принялись за изнурительные споры.
Также характерно, что ряд признанных ученых, разрабатывавших теорию постиндустриального общества (и сам Дэниел Белл в частности) в настоящее время выступают в качестве сторонников концепции информационного общества:
«Революция в организации и обработке информации и знания, в которой центральную роль играет компьютер, развивается в контексте того, что я назвал постиндустриальным обществом»({{14}}).
Американский профессор Уолтер Мартин считается ученым, больше других углубившимся в изучение феномена информационного общества. По его словам, под «информационным обществом» следует понимать развитое постиндустриальное общество, возникшее прежде всего на Западе, а также в «новых индустриальных странах»({{15}}) (НИС). В 60–70-х гг. в выше обозначенных странах возникло первичное постиндустриальное общество, через 30 лет эволюционно перешедшее в «информационное». К НИС «первой волны» относят: Гонконг, Республику Корея, Сингапур, Тайвань (их ещё называют «Четыре азиатских тигра» или «Четыре азиатских дракона»), из латиноамериканских стран сюда относят Аргентину, Бразилию и Мексику({{16}}).
В начале XXI века профессор Мартин, считающийся наиболее последовательным исследователем информационного общества, попытался выделить общие свойства информационного общества по ряду критериев. Их набралось пять({{17}}):
1. Первый критерий — технологический. Его суть состоит в том, что информационные технологии применяются в производстве, учреждениях, институтах и в быту. Мартин назвал это «всеохватывающим фактором информационного общества», который обладает свойствами экспансии.
2. Второй фактор — социальный. Информация начинает быть важным стимулятором, направленным на изменение качества жизни — в сторону улучшения, разумеется. В общественном мнении зарождается и закрепляется информационное сознание. Это происходит на фоне широкого доступа к информации.
3. Следующий критерий — экономический. Только такое общество может называться «информационным», в котором информация представляет собой ключевой фактор в экономике в качестве ресурсов, услуг, товаров, источника добавочной стоимости и занятости населения.
4. Самый интересный для нас фактор — политический. Относительная беспрепятственность распространения информации провоцирует такой ход политического процесса, который характеризуется растущим участием различных классов и социальных слоев населения.
5. Последний фактор — культурный. По У. Мартину, для признания общества «информационным», внутри него самого должно произойти признание ценности информации и её роли в развитии отдельного индивида и общества в целом.
Нельзя оставлять за скобками три поправки Мартина к своим критериям({{18}}). Во-первых, У. Мартин просит относиться к категориям, описанным выше, как к идеальной модели. Второе, коммуникации являются системообразующим элементом информационного общества, вбирающим в себя различные процессы, связанные с движением и распространением информации. В-третьих, идеальные модели порождают идеальные изменения. Например, в экономике происходит перераспределение рабочей силы и возникновение новых видов трудовой деятельности, которые в общем можно обозначить как «информационный труд».
Из последней поправки вытекает крайне важный вывод — изменения экономической подсистемы приводят к изменениям в других подсистемах общества. Возникает растущее осознание необходимости обладания такими навыками, как компьютерная грамотность, к чему человека толкает широкая компьютеризация, доступность т. н. «гаджетов»({{19}}) и свободного выхода в сеть Интернет, стремительное развитие технологий коммуникации, без своевременного освоения которых человек рискует потерять конкурентные преимущества по отношению к другим членами общества.
Упоминавшийся ранее социолог Дэниел Белл полагает, что информационное общество как следующая стадия общественного развития может характеризоваться тремя основными критериями({{20}}):
1. Во-первых, должен произойти переход от доминирования индустриального производства к производству услуг (массовый рабочий не нужен).
2. Во-вторых, научное знание приобретает определяющее значение в процессе реализации технологических нововведений.
3. В-третьих, интеллектуальные технологии должны стать ключевым элементом системного анализа и теории принятия решений.
Люди, которые меняют будущее({{21}})
В середине 1990-х годов американский социолог испанского происхождения Мануэль Кастельс выпустил трёхтомную монографию «The Information Age»({{22}}). Исследование насчитывает порядка 1200 страниц и являет собой энциклопедический анализ роли и места информации в современном мире.
Мануэль Кастельс: «До интернета поп-культуры не существовало!«({{23}})
В описании реалий современности Мануэль Кастельс отдаёт предпочтение термину «информациональный капитализм», которым он подчёркивает специфику текущего состояния общественно-экономических отношений. По мнению Кастельса, «информациональный капитализм» сочетает в себе гибкость и глобальное присутствие, что раньше было невозможно из-за отсутствия сетевых связей. В своей монографии Мануэль Кастельс уделяет много внимания как глубине происходящих перемен, так и метаморфозам самого капитализма, которыми вызваны эти перемены.
По мнению Кастельса, информационная эпоха возникла в 1970-х гг. XX века. Свою роль здесь сыграли два фактора: завершение цикла послевоенного переустройства мира, который воплощался в политике полной занятости и растущих жизненных стандартов, и серия нефтяных кризисов, поразивших мир в это же время.
Экономическая реструктуризация совпала с растущей общественной информатизацией. Начиная с 70-х годов прошлого века появляющиеся новые формы капитализма постепенно начинают оформляться в то, что автор называет «информациональным капитализмом»({{24}}), главным ресурсом которого становятся информационные сети, необходимые как для обеспечения производства внутри конкретного предприятия, так и для ведения бизнеса по всему миру.
Вместе с тем Кастельс выводит новую схему, получившую название «капитализм без класса капиталистов» — главный маркер фундаментальных изменений в экономической подсистеме информационного общества. Происходящие в информационном обществе изменения влекут за собой изменения в структуре и составе управляющего класса. Кастельс указывает на то, что информациональный капитализм приводит к радикальным метаморфозам в системе стратификации, что доказывает и 30%-я занятость в сфере информационального труда в странах Организации по экономическому сотрудничеству и развитию в Европе.
Доводы Кастельса перекликаются с современными теориями — от Роберта Райха с его энтузиазмом по поводу «символических аналитиков»({{25}}) и Питера Друкера с его уверенностью в том, что «эксперты знания» стали «главным ресурсом» капитализма({{26}}), до Элвина Тоффлера, который в «обществе знания» отводит центральную роль «когнитариату»({{27}})({{28}}). С помощью этих аргументов Кастельс доказывает, что информациональный труд есть та сила, которая генерирует перемены, цементирует новую экономику и вообще мыслит, планирует и осуществляет практическое действие, т. е. делает все то, что от нее требует информациональный капитализм.
Информациональный труд, таким образом, — это тот материал, который скрепляет информациональный капитализм, постепенно оттесняя консервативные капиталистические классы. В меняющихся условиях мироустройства владение наследным капиталом уже не обеспечивает удержания первых ролей в современном мире как в экономике, так и в политике, а самыми необходимыми вещами для удержания бизнес-лидерства становится новый «информационный капитал» — интеллект и знания. И это, пожалуй, самый главный вывод.
В предыдущих абзацах было использовано зашкаливающее количество непонятных слов. Пришло время с ними разобраться. В частности, термин «когнитариат» появляется в трудах Э. Тоффлера в «Метаморфозах власти» (1990)({{29}}). Вот что он говорит:
«Чисто физический труд находится в нижней части спектра и постепенно исчезает. С малым количеством занятых физическим трудом в экономике „пролетариат“ сейчас находится в меньшинстве и больше заменяется „когнитариатом“. По мере становления суперсимволической экономики пролетарий становится когнитаристом. Ключевым вопросом о работе человека сейчас становится вопрос о том, какую долю занимает в этой работе обработка информации, насколько стандартна и программируема его работа, какой уровень абстракции требуется для его труда, какой доступ имеет работник к центральному банку данных и информационной системе менеджмента и насколько автономна и ответственна его работа».
Вот что говорит Кастельс:
«Те, кто сейчас направляет деятельность компаний, должны обладать информационными навыками, которые дают возможность сохранить жизнеспособность в условиях постоянных перемен; соответственно, политики, обеспечивающие интересы информациональных работников, также должны обладать новыми информациональными навыками в области принятия политических решений»({{30}}).
Продолжая рассматривать развитие капитализма в 1970-е гг., Кастельс полемизирует с рядом авторов, которые утверждают, что распространение глобальных информационных сетей становится причиной упадка государств, а их место в роли главных субъектов политики занимают транснациональные корпорации (ТНК) — компании (корпорации), владеющие производственными подразделениями в нескольких странах. По другим источникам, определение транснациональной компании звучит так: это компания, международный бизнес которой является существенным. К ТНК относится также компания, на зарубежные активы которой приходится около 25–30% их общего объёма и которая имеет филиалы в двух и более странах({{31}}). Но важно другое: так как существующие государственные границы не могут служить препятствием для электронных потоков информации, это приводит к размыванию границ между странами. Возникает ситуация ослабления государств как главных участников политического процесса({{32}}).
Кастельс соглашается, что эти тенденции есть, но несогласен с тем, что сети означают смерть национальных государств. По его мнению, несмотря на созидательный хаос новой экономики информационального капитализма, национальные государства сохраняют своё ведущее значение даже при том, что они вынуждены действовать в вихре информационных потоков, которые иногда могут быть враждебными по отношению к самим государствам.
Кастельс считал, что для совершения эффективного эволюционного перехода общества в информациональную стадию необходимо повсеместное распространение новых социализируемых навыков, получение которых должно происходить в университетах, которые в первую очередь должны прививать студентам следующие конвертируемые умения: способность к коммуникативному общению, умение работать в команде, умение быстро и адекватно решать возникающие проблемы, адаптивность. Но самое основное качество, которым должны обладать выпускники, — это готовность к перманентному обучению в течение всей жизни. Это умение — главный залог сохранения личной конкурентоспособности на рынке труда, постоянно предъявляющем новые требования как к работнику, так и к работодателю (в условиях новой капиталистической формации («капитализма без класса капиталистов») эти две ипостаси зачастую воплощаются в одном лице).
Реализация этих навыков поднимает на новый уровень традиции меритократии, поскольку личный успех начинает зависеть не от унаследованного капитала, а от личных способностей. Развивая эту мысль дальше, Мануэль Кастель в некоторой степени даже гипертрофирует классические идеи меритократизма, полагая, что на сегодняшний день обладания одним лишь экономическим капиталом очевидно недостаточно для гарантированного удержания рычагов власти.
В этой же плоскости находится ещё одна проблема, вызванная общественной информатизацией — острая потребность в создании и развитии системы высшего профессионального образования, адекватной сегодняшним вызовам, ибо в противном случае мы можем стать свидетелями очередной волны оттока российских специалистов IT-сферы за рубеж.
11 апреля 2013 года Марк Цукерберг — один из разработчиков и основателей социальной сети Facebook({{33}}), руководитель компании Facebook Inc. — большой статьей в Washington Post({{34}}) анонсировал создание политической группы FWD.us (Forward us)({{35}})({{36}}). В партию вступили многие видные представители Silicon Valley, в частности, сооснователь LinkedIn({{37}}) Рид Хоффман.({{38}}) По сути, FWD.us — первая политическая группа, лоббирующая интересы высокотехнологичных бизнесов из Кремниевой долины (Цукерберга поддержали многие лидеры индустрии), которые хотят принять активное участие в разработке иммиграционной реформы, облегчив путь к получению гражданства для мигрантов с высоким уровнем образования. С помощью своего глобального влияния «Фейсбук» будет способствовать дальнейшему ослаблению менее развитых стран (а также европейских конкурентов), используя плоды общественной информатизации себе на благо.
«У нас странные иммиграционные правила для государства иммигрантов, — написал Цукерберг 10 апреля 2013 года в The Washington Post. — И эти правила не подходят для современного мира». Цукерберг объединил усилия с высшими должностными лицами и учредителями из Google, Yahoo и LinkedIn для запуска новой организации под названием FWD.us, предназначенной для того, чтобы повлиять на текущие дебаты. Некоторые из лучших венчурных компаний тоже принимают в этом участие. «Чтобы быть впереди всего мира в условиях новой экономики, нам нужны самые талантливые и усердные люди, — написал Цукерберг. — Нам нужно тренировать и привлекать лучших»({{39}}).
Очевидно, что одной из главных задач FWD.us, а также других проектов онлайн-курсов (MOOC), таких как Coursera({{40}}) или же EdX({{41}}), является подготовка перспективных мигрантов к работе в Соединённых Штатах.
Однако современный взгляд на феномен информатизации общества не ограничивается только работами Дэниела Белла, Уолтера Мартина и Мануэля Кастельса.
Взгляд слева
Одним из наиболее выдающихся представителей, внимание, марксистского (!) взгляда на теорию информационного общества является Гербер Шиллер. С одной стороны, он признаёт влияние информации на общественное развитие, а также рост этого влияния, и соглашается с его возрастающим значением для локальных и глобальных политических процессов. С другой стороны, смотрит на эти процессы лишь как на обновлённую версию давно сформировавшейся капиталистической структуры({{42}}).
По мнению Шиллера, состояние современного капитализма характеризуется следующим образом: на первом плане находятся крупные корпорации, причём несколько сотен из этого числа занимают все командные высоты в мировой экономике. Из этого предположения Шиллер делает вывод, что в информационной среде преобладают интересы корпоративного капитализма, а это значит, что информационные технологии создаются, развиваются и эволюционируют в первую очередь в интересах частного бизнеса, а не в интересах общества в целом. По мнению Герберта Шиллера, общественная информатизация в первую очередь несёт на себе отпечаток корпоративного капитала, и лишь потом — любой другой группы интересов, существующих в современном обществе.
Всё, что говорится о тенденциях развития информации как о пути, ведущем к разрыву с прошлым, по мнению Герберта Шиллера, не должно заслуживать доверия:
«Как может быть, чтобы те силы, которые вызвали к жизни информационные технологии и информационный бум, были бы сами устранены своим творением? Гораздо более естественно предположить, что информационная революция как раз и выполняет задачу, которую поставили перед ней эти силы. Она консолидирует капиталистические отношения в новых условиях и распространяет их на новые сферы»({{43}}).
Динамику корпоративного капитализма Герберт Шиллер обозревает через идеи транснациональной империи: «Информациональные сети жизненно необходимы не только для обеспечения деятельности отдельно взятой корпорации, они связывают воедино разных агентов рынка, но лидирующее положение в сетевом взаимодействии корпораций занимают международные финансовые сети».
По мнению ученого, развитие работы СМИ идёт в том направлении, в котором количество и качество произведенного контента зависит от вероятности его продажи с прибылью. Развитие общественной информатизации происходит в условиях консьюмеризма({{44}}), поскольку информация становится средством, через которое корпоративный капитализм воздействует на общественное мнение, убеждая широкую общественность, что потребление — это существенный и неизменный элемент повседневной жизни. Создаваемый корпоративным капиталом информационный колпак используется для внедрения в повседневную человеческую жизнь рыночных категорий, самая важная из которых — потребление.
«Это подтверждает мои мысли, что информационная революция насаждает потребительский капитализм, ключевую роль в котором выполняют финансовые корпорации», — заключает Шиллер({{45}}).
Автор стремится продемонстрировать, что в информационную эпоху классовое неравенство не только не исчезает, но умело маскируется, приобретая новые причудливые формы. Шиллер отмечает, что распространение и контроль за информацией становятся ключевым фактором, определяющим и в локальном, и в глобальном масштабах экспансию транснационального капитала.
Дивный новый мир
На Всемирной встрече на высшем уровне по вопросам информационного общества, проходившей в 2003 году в Женеве({{46}}), участниками встречи была принята Декларация({{47}}), озаглавленная следующим образом: «Наша общая концепция информационного общества». Первый раздел предваряют слова:
«Мы, представители народов мира, собравшиеся в Женеве 10-12 декабря 2003 года для проведения первого этапа Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества, заявляем о нашем общем стремлении и решимости построить ориентированное на интересы людей, открытое для всех и направленное на развитие информационное общество, в котором каждый мог бы создавать информацию и знания, иметь к ним доступ, пользоваться и обмениваться ими с тем, чтобы дать отдельным лицам, общинам и народам возможность в полной мере реализовать свой потенциал, содействуя своему устойчивому развитию и повышая качество своей жизни на основе целей и принципов Устава Организации Объединенных Наций и соблюдая в полном объеме и поддерживая Всеобщую декларацию прав человека»({{48}}).
«Информационное общество» — это эволюционное развитие постиндустриального общества, историческая фаза возможного развития цивилизации, в которой главными продуктами производства (равно же и ценностью, а также — капиталом) становятся информация и знания. Главными чертами, отличающими этот эволюционный период от остальных, являются:
— Растущая роль информации, знаний и технологий в общественной жизни.
— Возрастающее число людей, профессионально вовлеченных в сферы информационных технологий, коммуникаций и производства информационных продуктов. Увеличение доли информационных продуктов в валовом продукте.
— Увеличивающаяся информатизация общества с использованием как традиционных, а местами становящихся архаичными средств коммуникации, таких как радио (в особенности проводное), телевидение, печатная пресса, так и с применением новейших разработок, идущих в авангарде НТР.
— Появление глобального информационного пространства, обеспечивающего эффективное информационное взаимодействие людей, их доступ к мировым информационным ресурсам и удовлетворение их потребностей в информационных продуктах и услугах.
Подводя главные итоги, следует упомянуть о том, что по существующей типологии Элвина Тоффлера стадия информационного общества является третьей стадией развития общества({{49}}), определяющей силой в которой является теоретическое знание, главными ресурсами — знания и информация, главным общественным институтом — университет, главными средствами производства — квалификация, профессионализм и креативность.
«В соответствии с этими изменениями Запад как постиндустриальное общество сконцентрировался на производстве моделей продуктов, а их материальное воплощение во многом переместилось в незападные индустриальные страны, многие из которых пытаются освоить высокие технологии, включающие информационные и технологии применения знаний. Однако при этом они остаются индустриальными обществами. Необходимо четко понимать, что термин «информационное общество» полностью применим только к западным обществам»({{50}}).
Понятие «информационное общество» сегодня звучит как современный этап развития цивилизации с доминирующей ролью знаний и информации, воздействием информационно-коммуникационных технологий на все сферы человеческой деятельности и общества в целом.
27 марта 2006 года Генеральная ассамблея ООН приняла Резолюцию под номером A/RES/60/252, которая провозгласила 17 мая Международным днем информационного общества, подняв тем самым проблематику общественной информатизации общества на принципиально иной, мировой, глобальный уровень({{51}}).
Почему это важно?
На сегодняшний день общественная информатизация достигла уровня, который привёл к трансформации всех подсистем общества: экономической, социальной, культурной, и политической. Технологии начали менять общественный, а значит и политический ландшафт, вплоть до формирования новых механизмов демократии({{52}}).
На первый взгляд может показаться, что сама по себе информатизация общества может не оказывать прямого влияния на ход политического процесса (особенно в политических режимах, имеющих выраженные авторитарные черты). Но за счёт метаморфоз других подсистем (экономической, социальной и культурной/духовной) это влияние пусть и косвенно({{53}}), но неизбежно сказывается.
То есть уже можно говорить об интернете как об инструменте, который начинает играть всё большую роль в современном политическом процессе в России и мире({{54}}), а интенсивная информатизация и интернетизация России гипотетически может привести к изменению и самого политического поля внутри страны({{55}})({{56}}).
Так что нет ничего удивительного в том, что существующий в России политический режим «доминирования власти»({{57}}) не заинтересован в информатизации общества и старается ограничить эти процессы и поставить их под свой жёсткий контроль. Самый яркий пример здесь — это, конечно, «пакет Яровой», которым законодательные инициативы российской власти, к сожалению, не ограничиваются. Это взаимодействие будет и впредь носить характер перманентного противостояния либо до момента смены политического режима, либо до момента максимально возможного ограничения доступа к Сети.
Природа этого политического противостояния очевидна. С одной стороны, современная Россия с её открыто декларируемой «вертикалью власти» — пример действующих «вертикальных» связей, определяющих авторитарные черты управления. С другой стороны, Интернет с момента своего создания — это сетевая структура, чей принцип работы базируется на взаимодействии на уровне «горизонтальных» связей, что является примером протодемократических отношений, названных «электронной» демократией. Более того, сетевая, «горизонтальная» структура связей политических интернет-субъектов может стать прообразом нарождающихся протодемократических институтов, которые смогут подтолкнуть искусственно тормозящийся демократический транзит власти в России({{58}}).
В условиях развивающегося и крепнущего информационного общества стоимость коммуникаций и информационных технологий будет неизменно снижаться. Дальнейшее совершенствование средств информационной безопасности будет лишь усиливать эти процессы. Изменения коснутся всех — от небольших закрытых виртуальных политических клубов до гигантской «сети сторонников Навального»({{59}}) (где уже даже присутствуют базовые элементы геймификации) — сеть порождает всё новые и новые социальные структуры, принципиально независимые от государства. Структуры, которые рано или поздно смогут бросить вызов косному неэффективному государству, узнающему новости из цензурированных вчерашних газет.
Завтра не предопределено. Оно может стать практической реализацией футуристических прогнозов Кастельса о «золотом веке» меритократизма или похоронить Россию под грудой «золотых щитов»({{60}}).
Нужно быть к этому готовым.
Далее: битва за Рунет
[[1]]Фрэнк Уэбстер, Теории информационного общества, Пер. с англ. М.В. Арапова, Н.В. Малыхиной; под ред. Е.Л. Вартановой, М.: Аспект Пресс, 2004. — 400 с.[[1]]
[[2]]Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. под науч. ред. О. И. Шкаратана. — М.: ГУ ВШЭ, 2000. — 608 с.[[2]]
[[3]]Сайт университета: http://www.titech.ac.jp/english/[[3]]
[[4]](Yujiro Hayashi, 林雄二郎)[[4]]
[[5]]К. А. Панцерев, Информационное общество: эволюция концепции в исторической перспективе. УДК 304.5 Вестник СПбГУ. Сер. 6, 2010, вып. 1, С. 65[[5]]
[[6]]Masuda Y. The Information Society as Postindustrial Society. Wash.: World Future Soc., 1983, p. 29[[6]]
[[7]]Fritz Machlup, The Production and Distribution of Knowledge in the United States, 1962: https://archive.org/details/productiondistri00mach (библиотека Университета Штата Коннектикут)[[7]]
[[8]]http://en.wikipedia.org/wiki/Fritz_Machlup[[8]]
[[9]]Fritz Machlup, The Production and Distribution of Knowledge in the United States, 1962: https://archive.org/details/productiondistri00mach (библиотека Университета Штата Коннектикут)[[9]]
[[10]]Clark C. The Conditions of Economic Progress. L., 1957[[10]]
[[11]]К. А. Панцерев, Информационное общество эволюция концепции в исторической перспективе. УДК 304.5 Вестник СПбГУ. Сер. 6, 2010, вып. 1: http://smpanel.pu.ru/panel/users/pantserev/284.pdf[[11]]
[[12]]Доклад был впервые опубликован в Париже в 1976 г. на французском яз. В данной работе использован перевод на англ. яз.: Nora S., Minc A. The Computerization of Society. A Report to the President of France. Cambridge, L., 1980.[[12]]
[[13]]Nora S., Minc A. The Computerization of Society. A Report to the President of France. Cambridge, L., 1980.[[13]]
[[14]]Белл Д. Социальные рамки информационного общества // Новая технократическая волна на Западе. М.: Прогресс, 1986. C. 330[[14]]
[[15]]Новые индустриальные страны (НИС) — группа развивающихся стран, в которых за последние десятилетия произошёл качественный скачок социально-экономических показателей. Экономика этих стран за короткий срок совершила переход от отсталой, типичной для развивающихся стран, к высокоразвитой.[[15]]
[[16]]Институт географии РАН: http://igras.ru/index.php?r=93&id=1220[[16]]
[[17]]Мартин У.Дж., Лайон Д. Информационное общество: Проблемы и иллюзии. — М.: ИНИОН, 1989[[17]]
[[18]]Мартин У.Дж., Лайон Д. Информационное общество: Проблемы и иллюзии. — М.: ИНИОН, 1989[[18]]
[[19]]Гаджет (англ. gadget, приспособление, прибор, штуковина) — устройство, выполняющее ограниченный круг задач (специализированное), отличающееся малыми размерами, подключаемое по стандартизированному интерфейсу к более сложным устройствам.[[19]]
[[20]]Дэниел Белл. Грядущее постиндустриальное общество. Перевод с английского под редакцией В.Л. Иноземцева. М., «Логос», 2001[[20]]
[[21]]«Креативный класс: люди, которые меняют будущее» — название бестселлера Ричарда Флориды, посвященного инновационной экономике.[[21]]
[[22]]The Rise of the Network Society, The Information Age: Economy, Society and Culture, Vol. I. Cambridge, MA; Oxford, UK: Blackwell (1996) (second edition, 2000)[[22]]
[[23]]Крупнейший социолог современности о Шепарде Фейри, Бэнкси, движении «Оккьюпай» и будущем без политиков и государств: http://www.interviewrussia.ru/life/sociolog-manuel-kastels-do-interneta-pop-kultury-ne-sushchestvovalo[[23]]
[[24]]Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. под науч. ред. О. И. Шкаратана. — М.: ГУВШЭ, 2000. — 608 с.[[24]]
[[25]]Robert Reich, «The Work of Nations: Preparing Ourselves for 21st Century Capitalism», 1991, ISBN 0-679-73615-8[[25]]
[[26]]Peter Ferdinand Drucker,, «The Post-Capitalist Society», 1993[[26]]
[[27]]Когнитариат — широкая прослойка наёмных работников преимущественно умственного труда. Авторство понятия «когнитариат» приписывают Д. Беллу, хотя ни в одном из трех его фундаментальных трудов не был использован этот термин. Вместо него применялось словосочетание «knowledge worker» (Daniel Bell, «The coming of post-industrial society: a venture in social forecasting», с. 343), переведенное на русский язык как «интеллектуальный работник» (Дэниел Белл, «Грядущее постиндустриальное общество. Образец социального прогнозирования». Издательство: Академия, 578 с.); первым термин «информационный работник», считающийся синонимом когнитариата, применил П. Друкер в книге «Landmarks of Tomorrow: A Report on the New ’Post-Modern’ World» (1959); В трудах Э. Тоффлера термин «когнитариат» появляется в «Метаморфозах власти» (1990); контекст, в котором Тоффлер употреблял термин, совпадает с контекстом Белла.[[27]]
[[28]]Тоффлер, Э., Метаморфозы власти, Powershift: Knowledge, Wealth and Violence at the Edge of the 21st Century, 1990. — М.:АСТ, 2004. — 672 с. — ISBN 5-17-004183-7[[28]]
[[29]]Тоффлер, Э., Метаморфозы власти, Powershift: Knowledge, Wealth and Violence at the Edge of the 21st Century, 1990. — М.:АСТ, 2004. — 672 с. — ISBN 5-17-004183-7[[29]]
[[30]]Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. под науч. ред. О. И. Шкаратана. — М.: ГУВШЭ, 2000. — 608 с.[[30]]
[[31]]Экономика транснациональной компании: Учеб. пособие для вузов / А. И. Михайлушкин, П. Д. Шимко. — М.: Высш. шк., 2005. С. 24.[[31]]
[[32]]Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. под науч. ред. О. И. Шкаратана. — М.: ГУВШЭ, 2000. — 608 с.[[32]]
[[33]]Сайт социальной сети: https://www.facebook.com/[[33]]
[[34]]Сайт газеты: http://www.washingtonpost.com/[[34]]
[[35]]Lenta.ru, «Основатель Facebook создал лоббистскую группу» :http://lenta.ru/news/2013/04/11/zuckerberg/[[35]]
[[36]]Сайт политической партии Цукерберга: http://www.fwd.us/[[36]]
[[37]]Сайт социальной сети для установления деловых контактов: https://ru.linkedin.com/[[37]]
[[38]]Рид Гарретт Хоффман — (англ. Reid Garrett Hoffman; родился 5 августа 1967 года) американский предприниматель, венчурный капиталист и писатель[[38]]
[[39]]«Спутник и Погром: Интеллектуальный русский национализм: история, политика и культура. Оригинальные тексты и исторические документы, а также обложки, плакаты и иллюстрации»: http://sputnikipogrom.com/digest/38/09.php[[39]]
[[40]]https://www.coursera.org/[[40]]
[[41]]https://www.edx.org/[[41]]
[[42]]Information and the Crisis Economy, Oxford University Press (1984), Oxford University Press, Reprint 1986, ISBN 0-19-520514-6[[42]]
[[43]]Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. Перевод с английского: Часть I — В М.Погостин, Часть II — А.Н.Бурмистенко. Научный редактор Я.Н.Засурский. М.: Мысль. Редакция литературы по журналистике и литературоведению, 1980[[43]]
[[44]]«В современном мире термин консьюмеризм часто используется как синоним избыточного потребления. Потребление приобретает навязчивый характер, появляются психические отклонения разного рода, связанные со сформировавшейся зависимостью от желания приобретать те или иные блага. В связи с этим сформировалось второе значение консьюмеризма как характеристики потребления. Основная критика консьюмеризма в значении перепотребления формируется в религиозной среде». BusinessTimes: новости российского бизнеса за рубежом: http://btimes.ru/dictionary/konsyumerizm[[44]]
[[45]]Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. Перевод с английского: Часть I — В М.Погостин, Часть II — А.Н.Бурмистенко. Научный редактор Я.Н.Засурский. М.: Мысль. Редакция литературы по журналистике и литературоведению, 1980[[45]]
[[46]]Всемирная встреча на высшем уровне по вопросам информационного общества (Женева, 10–12 декабря 2003 года): http://www.itu.int/wsis/index.html[[46]]
[[47]]«Декларация принципов. Построение информационного общества — глобальная задача в новом тысячелетии»: http://www.itu.int/dms_pub/itu-s/md/03/wsis/doc/S03-WSIS-DOC-0004!!PDF-R.pdf[[47]]
[[48]]Организация Объединенных Наций. ЮНЕСКО. Всемирная встреча на высшем уровне по вопросам информационного общества (г. Женева, 2003 г.). Построение информационного общества — глобальная задача в новом тысячелетии: Декларация принципов (Документ WSIS-03/GENEVA/DOC/4-R, 12 декабря 2003 года)[[48]]
[[49]]Тоффлер, Э. Третья волна/TheThirdWave, 1980. — М.: АСТ, 2010. — 784 с. — ISBN 978-5-403-02493-8[[49]]
[[50]]Д.ф.н., проф., зав. сектором социальной философии ИФ РАН, В.Г. Федотова[[50]]
[[51]]Резолюция, принятая Генеральной aссамблеей 27 марта 2006 года: http://daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N05/502/74/PDF/N0550274.pdf[[51]]
[[52]]Песков Д.Н. Интернет как политический институт в России // Проблемы политической трансформации и модернизации России. — М.: Московский общественный научный фонд. 2001. Серия «Научные доклады». № 136. С. 76-117.[[52]]
[[53]]Туронок С.Г. Интернет и политический процесс // Общественные науки и современность. 2001. № 2.[[53]]
[[54]]Песков Д.Н. Интернет как политический институт в России // Проблемы политической трансформации и модернизации России. — М.: Московский общественный научный фонд. 2001. Серия «Научные доклады». № 136. С. 76-117.[[54]]
[[55]]Бараш Р.Э. Интернет как средство самоактуализации и революционной самоорганизации//мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены, Изд-во ВЦИОМ, No.3, 2012[[55]]
[[56]]Может ли интернет обрушить диктатуру? http://slon.ru/russia/mozhet_li_internet_obrushit_diktaturu-1008202.xhtml[[56]]
[[57]]The End of the Transition Paradigm: http://sputnikipogrom.com/2012/articles/102.php[[57]]
[[58]]Национализм и демократия: http://sputnikipogrom.com/digest/37/12.php[[58]]
[[59]]Cossa.ru, 25 сентября 2013 г. , «Digital в политической агитации: кампания Навального»: http://www.cossa.ru/articles/152/51393/[[59]]
[[60]]Проект «Золотой щит» (англ. The Golden Shield Project, кит. 金盾工程, jīndùn gōngchéng, неофициальное название — «Великий китайский файрвол» (англ. Great Firewall of China — игра слов, производное от англ. Great Wall of China — Великая Китайская стена) — система фильтрации содержимого интернета в КНР[[60]]
