Недавно президент Дональд Трамп обнародовал новую стратегию национальной безопасности США. В принципе, это не самая интересная тема для обсуждения — основные задачи своей национальной безопасности американцы решают «на лету» по мере появления новых вызовов, поэтому подобного рода документы обычно очень абстрактные и пишутся без особого энтузиазма. Общая схема действий американцев на международной арене и так понятна безо всякой стратегии.
С другой стороны, новый президент США — личность весьма интересная (как и обстоятельства его избрания), так что документ всё же стоит изучить.
Отличия от стратегии Обамы
С момента вступления Трампа в должность президента в системе управления страной произошли весьма значительные изменения, которые кто-то может назвать консервативной революцией, а кто-то — одним из симптомов деградации и «бразилизации» США. Это нашло отражение и в новой стратегии.
Начнём с того, что в новой стратегии отсутствует упоминание проблемы глобального потепления, которая в 2015 году была обозначена Обамой как один из ключевых рисков. На самом деле, конечно, эта проблема была декларирована как благовидный предлог для прессинга развивающихся стран по всему миру, дабы ограничивать рост их промышленного производства. Основной целью таких атак был Китай, как главный загрязнитель планеты, но вообще этот аргумент мог быть использован против любой страны Третьего мира. Глобальное потепление убрали по внутренним причинам — Трамп обещал возродить американскую промышленность и активно способствует развитию американского ТЭКа, а это никак не вяжется с сокращением выбросов. Но вообще Трамп наводнил Белый дом лоббистами, и все регулирующие агентства в этой отрасли сейчас управляются крайними сторонниками дерегулирования. Так что здесь речь идёт скорее не об американской экономике, а об интересах его конкретных соратников.
Скетч «Saturday Night Live»: Дональд Трамп назначил Уолтера Уайта (наркобарон, главный герой Breaking Bad) главой Управления по борьбе с наркотиками. Кроме шуток, решение вполне в его духе
В стратегии также отсутствует упоминание продвижения свободной торговли с целью укрепления американской экономической безопасности — пункт, присутствовавший у двух предыдущих президентов. Вообще американцы начали поддерживать свободную торговлю весьма вовремя — как раз после того, как их собственная экономика спустя полтора столетия протекционизма и укрепления идей Александра Гамильтона окрепла настолько, что они могли захватить рынки всех прочих стран (включая развитые) «при прочих равных». В то же время заключение договоров о свободной торговле стоило рабочих мест многим американцам, в частности — в сталелитейной и автомобильной отраслях. Голоса этих людей ушли за Трампа, и многие действия нового президента (например, выход из переговоров о создании Транстихоокеанского партнёрства в Азии и грядущий пересмотр соглашения НАФТА в Северной Америке) укладываются в рамки удовлетворения своего электората (во всех отношениях: недавно признал Иерусалим израильским, дабы потрафить американским евангелистам, озабоченным этим библейской важности вопросом). Но если посмотреть беспристрастно, то не всё так просто.
Да, мексиканские автозаводы и китайские сталевары забрали работу у очень многих американцев, но если посмотреть на статистику закрытия рабочих мест на производстве в США с 2000-го по 2010-й гг., то окажется, что примерно 70% американских трудящихся заменили не иностранные рабочие, а роботы и автоматизация труда. Но пока эта проблема не стоит в США особенно остро (хотя уже пора бы).
Новая стратегия также делает меньший упор на распространении американских ценностей и международном сотрудничестве, чем это было принято ранее. Это отражает ситуацию не только с восприятием Трампа на международной арене (и его обиду на мировых лидеров, считающих его «нерукопожатным»), но и фундаментальные изменения в Госдепе, через который координируется движение денежных потоков и трудовых ресурсов в американской империи soft power. С приходом Трампа к власти во главе Госдепа оказался крепкий хозяйственник Рекс Тиллерсон, значительную часть своей жизни отработавший в нефтяной компании ExxonMobil и успевший за это время завести контакты во всех уголках земного шара. Однако трудовую деятельность на новом посту Тиллерсон начал не с формирования новой международной повестки дня*, а решил вместо этого как следует зачистить департамент. С января из Госдепа «по собственному желанию» и в порядке плановых сокращений убрали 100 старших сотрудников, и в течение следующих 10 месяцев планируют избавиться от примерно 2 тыс. дипломатов и работников. Всё это в рамках программы сокращения бюджета Госдепа на 31%. Также там закрыли отдел по надзору за исполнением санкций и ведутся разговоры о закрытии отдела по расследованию военных преступлений (судя по информации на сайте Госдепа, отдел пока ещё скорее жив, чем мёртв). Можно ли сказать, что администрация Трампа уничтожает профессиональных дипломатов? И да, и нет.
В «золотые годы» при Обаме (да и при любом другом президенте) топовыми руководителями в Госдепе были политические назначенцы, опытных дипломатов там было меньше, чем даже у РФ. Справедливости ради отметим, что опыт дипломатов не всегда делает эту дипломатию эффективной (опять киваем на опыт МИДа РФ). Американская система грантов демократическим движениям в недружественных странах и военной помощи хунтам стран дружественным может функционировать и при меньшем штате сотрудников, зато важное ведомство с выходом на глав иностранных государств (в случае Европы, например, откровенно враждебно настроенных по отношению лично к Трампу) зачищается от нелояльных людей. Чтобы не получилось, как с Николаем II в 1917 году: революция ещё не закончена и правитель ещё номинально находится у власти, а Англия уже признала «новое демократическое правительство».
Тиллерсон
Внутри США против Трампа настроена примерно половина страны и либеральный истеблишмент. Логично, что он начал резать статьи расходов, с которых кормится значительная их часть.
Майкл Макфол не просто знал русский, но и считался в США специалистом по России. Однако посол из него получился так себе
Нововведения Трампа
От Трампа, обещавшего закрыть США от нелегальных мигрантов, вполне логично было ожидать акцента на охране границ в стратегии национальной безопасности. В новом документе президент США предлагает разнообразные меры, большую часть из которых он уже применил (с переменным успехом) или готовится применить:
- Исполнение предписаний миграционного законодательства. Здесь Трамп относительно успешен — противодействие администраций городов-убежищ осложняет работу миграционной службы, но темпы депортаций значительно увеличились при новом президенте.
- Процедура оценки приезжих перед тем, как дать им разрешение на въезд. Здесь всё скорее плохо: многострадальный запрет на въезд гражданам из мусульманских стран постоянно оспаривается и изменяется в американских судах до неузнаваемости (количество стран сократили; а категорию тех, кому въезжать запрещено, расширили до, например, иракских христиан — что, строго говоря, лишило закон изначального смысла).
- Укрепление границ. Здесь пока нет никаких значимых подвижек. Хотя постройка стены на границе с Мексикой относится к тем немногим вещам, которые Трамп может сделать здесь и сейчас (и Конгресс ничего с этим не сможет поделать), ему на это нужно не меньше $25 млрд (которые ему может дать только Конгресс). Судьба стены пока непонятна: подрядчики сражаются за контракт, заказчики рассматривают 8 сильно отличающихся вариантов стены для трёх тысяч километров границы (проходящих в том числе и по частным владениям), а президент не может найти взаимопонимания с Конгрессом по этому вопросу. Но нужно заметить, что президент целит не туда: наркотики и иные вещи достигают пределов США не только и не столько по суше, но и по морю — где финансирования и людей не хватает береговой охране (однако Трамп ничего не говорит об этом).
Вообще Трамп уже начал наступление на миграцию в том числе и на легальном фронте: получить рабочую визу для квалифицированных специалистов стало гораздо сложнее. Для этого тоже есть веские экономические причины: иностранные программисты в 90% случаев получают денег меньше, чем местные, и при этом они активно занимают высокооплачиваемые рабочие места. Так Трамп перетягивает на свою сторону часть (пусть и не очень большую) молодого либерального электората у своих врагов-демократов. Например, молодых американских ИТ-шников, которых грозятся заменить приезжие русские (да!) программисты.
Прототипы Стены на границе с Мексикой около Сан-Диего
Совершенно неожиданно* в стратегии уделили место и масштабной модернизации инфраструктуры. Нам, жителям страны с разваливающимися дорогами и «Зенит-ареной», это сложно понять, но американцы сильно недовольны состоянием многих своих дорог и мостов. Официальная оценка нужд американской инфраструктуры составляет $1 трлн (а независимые эксперты говорят о $5 трлн в течение следующих 10 лет). Судьба этого проекта, который должен придать ускорение американской экономике, будет решаться в январе, но его контуры уже вызывают сомнения. Правительство планирует потратить $200 млрд, а остальные $800 млрд должны будут взяться из частных источников, что является довольно сомнительной идеей: частные инвесторы смогут быстро окупить свои вложения только за счёт взимания высокой платы с населения.
Интересно, что Трамп упоминает и о защите американской интеллектуальной собственности. Скорее всего, появление этого пункта было вызвано не только практикой Китая, но и волной кибератак и краж американских промышленных секретов в последние годы. Не последнюю роль в этих событиях играли китайцы, но американских секретов алчет весь остальной мир (в деле их кражи в своё время отметились и французские спецслужбы), и чем дальше, тем больший вес эти секреты приобретают в экономике. Например, что мешает Samsung делать такую же хорошую продукцию, как у Apple? На самом деле много чего — недостаточно воспроизвести сам концепт смартфона-планшета, там есть множество конкретных технических решений. Как, кстати, и в случае технологии ядерной бомбы, доступной очень немногим странам и приобретаемой с большим трудом.
В геополитическом отношении цели и задачи США выписаны вполне конкретно. КНДР обозначена как прямая и явная угроза и этому уделено немало места — так что, возможно, скоро эту проблему будут решать. Для сравнения: в стратегии 2002 года у Буша-мл. Ирак упоминался ровно 1 раз, и все мы знаем, что затем произошло. Встаёт вопрос, почему американцы ждали, пока у Пхеньяна появится ядерная бомба, но, возможно, активизация вопроса связана с актуализацией темы Китая. КНР тоже упоминается как враг, хотя в гораздо более дипломатичных формулировках. Но всё же Трамп даёт понять, что морские притязания Пекина (абсолютно оправданные и необходимые с точки зрения самого Пекина) американцами не просто не одобряются, но и натолкнутся на самое решительное противодействие со стороны США. В рамках стратегии сдерживания КНР упоминаются и «региональные союзники» в лице стран ASEAN, из которых составят защитный кордон против китайцев. Упоминаются также Иран и РФ: если с режимом аятолл всё и так понятно, то про Россию пишется без особой злобы, хотя, конечно, ни Крыма, ни Донбасса никто не забудет и не простит. В стратегии этого прямым текстом не написано, но гибридные войны России очень волнуют американцев, поскольку отвлекают внимание от основного сюжета — подрезания крыльев КНР.
Вообще стратегия оставляет впечатление, что в администрации Трампа настроены на скорый конфликт с КНР — правда, в основном в рамках экономической борьбы. На это же указывают новости о возможном повышении американцами тарифов на китайскую продукцию и различных тяжбах в ВТО с целью прервать субсидирование Пекином определённых крупных китайских компаний и важных отраслей.
Заключение
Конечно, ни один американский президент не будет работать с оглядкой на написанную стратегию — здесь просто указаны основные направления работы, а так президент и правительство будут решать проблемы по мере их возникновения. У Буша-ст. в стратегии марта 1990-го нет ни слова про Кувейт и Хуссейна, но когда было нужно — вторглись в Ирак и разнесли его на части.
Стратегию Трампа многие поспешили заклеймить как «изоляционистскую», но кроме конкретных протекционистских пассажей там нет ничего об отказе США от своих глобальных притязаний/обязательств и довольно много места уделено американской soft power. Судя по тону стратегии, настроение у новой администрации даже более бойцовское, чем у их предшественников. Америка не замыкается в себе (как хотелось бы многим комментаторам), просто она начинает решать некоторые внутренние вопросы. И, надо сказать, они и представляют основную опасность.
Фундаментальные проблемы Америки никуда не делись — местная политика сводится к противостоянию между реднековской гадюкой (лагерь Трампа) и леволиберальной жабой (собственно, оппоненты Трампа, включая многих представителей его партии). Хотя обсуждение этого конфликта не входит в наши задачи, нужно отметить, что в случае любой стратегии национальной безопасности качество её исполнения и, следовательно, сохранения американской гегемонии будет зависеть от качества кадров. А с этим проблемы были и при Обаме, что уж говорить об администрации Трампа, которая внутри США находится «на осадном положении» (и в Госдепе очень много вакансий остаются незаполненными просто потому, что не из кого брать). Современные США сильно напоминают Россию после 1905 года — и такое сравнение не несёт американцам ничего хорошего.
