21 августа исполнилось 24 года с момента бесславного окончания фарса под названием ГКЧП. Бесспорно, августовский путч войдет в историю как самая дилетантская попытка государственного переворота — если это, конечно, действительно была попытка переворота. Информации об августовских событиях немало, много живых участников событий, каждый со своими воспоминаниями; многое было зафиксировано в СМИ, но пазл не собирается, единая картина не складывается. Чего же действительно хотели люди из ГКЧП и почему их поступки были столь непрофессиональны?
За 24 года ни та, ни другая сторона противостояния не смогли внятно объяснить, что это было. Выжившие ГКЧПисты невнятно твердили что-то про сохранение СССР (хотя именно путч и похоронил Советский Союз), их противники вообще не приводили никаких аргументов, а просто обзывались реакционерами и фашистами. Что же всё-таки происходило в эти три августовских дня, — без преувеличения, перевернувших страну, — мы сегодня и попытаемся выяснить и осмыслить.
К 1991 году положение СССР стало угрожающим. Предыдущий год ознаменовался массовыми волнениями и погромами на национальной почве в ряде советских республик. Было ясно, что долго так продолжаться не может, и Горбачев начал лоббировать подписание нового союзного договора. По замыслу первого и последнего советского президента, на смену СССР могла прийти конфедерация практически независимых, но союзных государств. Союз Суверенных Государств, который должен был заменить СССР, мыслился как нечто в духе Евросоюза: открытые границы, свободное движение товаров и капитала, единая политика по вопросам обороны и т. д., но при этом — самостоятельность каждой страны в решении внутренних проблем. Вопрос о создании ССГ и фактическом сохранении СССР в обновленном виде был в первый и единственный раз за всю историю государства вынесен на референдум.
В ряде республик к власти уже пришли местные националисты и референдум не проводился в Армении, Грузии, Молдавии и прибалтийских республиках. Во всех остальных республиках он прошёл, и 77,85% проголосовавших поддержали сохранение СССР в виде обновленной конфедерации. В Белоруссии за сохранение Союза проголосовали 82,7% населения, в РСФСР и на Украине — 71,3% и 70,2% соответственно. Цифры весьма красноречиво показывают, что население, явно поддерживавшее в тот момент демократов и коммунистам уже не сочувствовавшее, не желало изменения границ и распада государства.
Подписание нового союзного договора назначили на 20 августа 1991 года. Первыми его подписывали РСФСР, Белоруссия и некоторые среднеазиатские республики. В сентябре к ним должны были присоединиться Украина, Азербайджан и оставшиеся среднеазиатские страны.
Однако подписание договора сорвал путч. Своеобразной прелюдией к путчу послужила публикация письма в газете «Советская Россия». Помимо вездесущего Проханова, Зюганова и нескольких деятелей культуры, его подписали два будущих члена ГКЧП и один «сочувствующий». «Слово к народу» было выдержано в духе былин про гусли-самогуды:
«Что с нами сделалось, братья? Почему лукавые и велеречивые властители, умные и хитрые отступники, жадные и богатые стяжатели, издеваясь над нами, глумясь над нашими верованиями, пользуясь нашей наивностью, захватили власть, растаскивают богатства, отнимают у народа дома, заводы и земли, режут на части страну, ссорят нас и морочат, отлучают от прошлого, отстраняют от будущего — обрекают на жалкое прозябание в рабстве и подчинении у всесильных соседей?
Братья, поздно мы просыпаемся, поздно замечаем беду, когда дом наш уже горит с четырех углов, когда тушить его приходится не водой, а своими слезами и кровью. Неужели допустим вторично за этот век гражданский раздор и войну, снова кинем себя в жестокие, не нами запущенные жернова, где перетрутся кости народа, переломится становой хребет России?».
И так далее. Опубликовано оно было 23 июля, почти за месяц до путча. Все последующее кажется каким-то чудовищным спектаклем. Честно говоря, если вы почитаете обо всех европейских переворотах, путчах и революциях, вы нигде не увидите такого вопиющего дилетантства и такого огромного количества несостыковок.
Стоит начать с того, что ГКЧП — это не какие-то самопровозглашенные люди, а действительно комитет, который так и назывался. Более того, он был создан лично Горбачевым (!) в том же самом составе (за исключением двух человек), в каком известен нам. Создан он был еще весной 1991 года на случай введения чрезвычайного положения, поскольку времена тогда были неспокойные. Дальше интереснее. Еще в июне, за два месяца до путча, американский госсекретарь Бейкер сначала через министра иностранных дел, а потом и через посла сообщал Горбачеву о готовящемся путче, причем называл поименно всех действующих лиц. Горбачев, будучи осведомлен о недовольстве силовиков новым союзным договором (стоит отметить, что на следствии он говорил, что не был осведомлен об их планах, а спустя несколько лет заявил в интервью, что был в курсе происходящего), сделал следующее: 3 августа он выступил перед кабинетом министров и заявил, что в стране сложилась чрезвычайная ситуация, все рушится и пора подумать о введении чрезвычайного положения. На следующий день Горбачев собирает вещи и улетает на две недели… на дачу в Крым.
17 августа, за три дня до подписания Союзного договора, члены ГКЧП решают отправиться на дачу Горбачева в Крым, чтобы уговорить его ввести чрезвычайное положение. Дальше показания участников путча расходятся: по одним данным, им не удалось уговорить его, по другим Горбачев туманным намеком дал свое согласие. Как говорится в протоколе Верховного суда по делу ГКЧП:
«Горбачев М. С. хотя и назвал попытку спасти страну от развала путём введения чрезвычайного положения авантюрой и говорил о возможности принятия чрезвычайных мер через съезд народных депутатов или Верховный Совет СССР, однако закончил встречу рукопожатиями и словами: „Черт с вами, делайте, что хотите, но доложите мое мнение“. Эти слова Президента СССР они расценили как фактическое согласие на введение в стране чрезвычайного положения при одновременном его желании остаться в стороне от принятия такого решения».
Далее заговорщики покидают Горбачева и, по официальным данным, изолируют президента СССР от мира, вырубив ему всю связь, включая закрытые каналы. По другим данным, были заблокированы только несколько военных каналов, а у охранников Горбачева вообще имелись спутниковые телефоны, которые не блокировались и которыми охранники спокойно пользовались в дни путча. Кроме того, тягачами заблокировали взлетную полосу на аэродроме, где находился президентский самолет.
Утром 19 августа спецподразделение советского КГБ «Альфа» окружает дачу Ельцина. В Москву заходят танкисты и десантники Тульской, Кантемировской и Таманской дивизий. Ровно в 6 утра по радио и ТВ зачитывается обращение ГКЧП к советскому народу (цитируется в сокращенном виде):
«Соотечественники! Граждане Советского Союза!
В тяжкий, критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся мы к вам! Над нашей великой Родиной нависла смертельная опасность! Начатая по инициативе М. С. Горбачёва политика реформ, задуманная как средство обеспечения динамичного развития страны и демократизации общественной жизни, в силу ряда причин зашла в тупик. На смену первоначальному энтузиазму и надеждам пришли безверие, апатия и отчаяние. Власть на всех уровнях потеряла доверие населения. Политиканство вытеснило из общественной жизни заботу о судьбе Отечества и гражданина. Насаждается злобное глумление над всеми институтами государства. Страна по существу стала неуправляемой.
Воспользовавшись предоставленными свободами, попирая только что появившиеся ростки демократии, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой. Растоптаны результаты общенационального референдума о единстве Отечества. Циничная спекуляция на национальных чувствах — лишь ширма для удовлетворения амбиций. Ни сегодняшние беды своих народов, ни их завтрашний день не беспокоят политических авантюристов.
На глазах теряют вес и эффективность все демократические институты, созданные народным волеизъявлением. Это результат целенаправленных действий тех, кто, грубо попирая Основной Закон СССР, фактически совершает антиконституционный переворот и тянется к необузданной личной диктатуре. Префектуры, мэрии и другие противозаконные структуры всё больше явочным путём подменяют собой избранные народом Советы.
Идёт наступление на права трудящихся. Права на труд, образование, здравоохранение, жильё, отдых поставлены под вопрос.
Даже элементарная личная безопасность людей всё больше и больше оказывается под угрозой. Преступность быстро растёт, организуется и политизируется. Страна погружается в пучину насилия и беззакония. Никогда в истории страны не получали такого размаха пропаганда секса и насилия, ставящие под угрозу здоровье и жизнь будущих поколений. Миллионы людей требуют принятия мер против спрута преступности и вопиющей безнравственности.
Гордость и честь советского человека должны быть восстановлены в полном объёме.
Государственный комитет по чрезвычайному положению и СССР полностью отдаёт себе отчёт в глубине поразившего нашу страну кризиса, он принимает на себя ответственность за судьбу Родины и преисполнен решимости принять самые серьёзные меры по скорейшему выводу государства и общества из кризиса.
Мы обещаем провести широкое всенародное обсуждение проекта нового Союзного договора. Каждый будет иметь право и возможность в спокойной обстановке осмыслить этот важнейший акт и определиться по нему, ибо от того, каким станет Союз, будет зависеть судьба многочисленных народов нашей великой Родины.
Мы намерены незамедлительно восстановить законность и правопорядок, положить конец кровопролитию, объявить беспощадную войну уголовному миру, искоренять позорные явления, дискредитирующие наше общество и унижающие советских граждан. Мы очистим улицы наших городов от преступных элементов, положим конец произволу расхитителей народного добра.
Мы выступаем за истинно демократические процессы, за последовательную политику реформ, ведущую к обновлению нашей Родины, к её экономическому и социальному процветанию, которое позволит ей занять достойное место в мировом сообществе наций».
Кроме того, сообщалось, что президент Горбачев болен и не может управлять страной, поэтому вся полнота власти переходит к вице-президенту Янаеву. Позднее сообщили, что в Москве сроком на шесть месяцев вводится чрезвычайное положение, согласно которому на весь этот срок приостанавливалась деятельность политических партий, запрещались забастовки и массовые митинги.
19 августа 1991 года: дикторы программы «Время» зачитывают обращение ГКЧП об отстранении Горбачева от власти. Интересно отметить, что в выпуске был показан и сюжет с баррикад у Белого дома (с 27:20) и озвучено обращение Ельцина (об этом сюжете и его авторе — немного ниже). Даже при ГКЧП на телевидении было больше плюрализма, чем сейчас…
Тем временем Ельцин совершенно спокойно уезжает с окруженной «Альфой» дачи (!!!) и приезжает к Белому дому, по пути подняв всех сторонников: Хасбулатова, Шахрая, Бурбулиса и т. д. Именно там возникает штаб сопротивления, туда стекаются все противники ГКЧП.
К Белому дому подошла колонна из десяти танков Таманской дивизии. Командовал ей майор Сергей Евдокимов. Евдокимов почти сразу же перешел на сторону защитников Белого дома, более того, по невероятному совпадению (!), у него оказался с собой комплект боеприпасов для всего батальона (!). Как позднее рассказывал он сам в интервью:
«Под моим руководством оставили роту, это 10 танков, и поставили задачу блокировать Калининский мост. Остальные пошли дальше, к центру города. При выполнении этого маневра случилась нестыковка. Снаряды по нашим правилам хранятся не в танках, а в специальной машине сопровождения. Она должна следовать за главными силами, а тут солдат, видно, что-то недопонял и остался со мной. Пока разобрались — колонна ушла. Ну не отправлять же машину со снарядами блуждать по незнакомому городу! Так при мне остался боекомплект всего батальона».
Замечательная ситуация — несколько танков переходит на сторону Ельцина, а заодно остается без боеприпасов весь танковый батальон. Также на сторону Ельцина фактически переходит командующий ВДВ Павел Грачев, который первоначально подчинялся приказам ГКЧП. Его примеру позднее последовал генерал Лебедь, также первоначально подчинявшийся ГКЧП и окруживший Белый дом своими силами, но затем развернувший их против ГКЧП.
Ельцин тем временем забрался на танк и выступил с воззванием к народу:
«В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранен от власти законно избранный Президент страны. Какими бы причинами ни оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с правым реакционным антиконституционным переворотом. При всех трудностях и тяжелых испытаниях, переживаемых народом, демократический процесс в стране приобретает все более глубокий размах, необратимый характер.
Все это заставляет нас ОБЪЯВИТЬ НЕЗАКОННЫМ ПРИШЕДШИЙ К ВЛАСТИ ТАК НАЗЫВАЕМЫЙ КОМИТЕТ. Соответственно объявляются незаконными все решения и распоряжения этого комитета. Уверены, органы местной власти будут неукоснительно следовать конституционным законам и Указам Президента РСФСР.
В сложившейся чрезвычайной ситуации ПОСТАНОВЛЯЮ:
До созыва внеочередного съезда народных депутатов СССР все органы исполнительной власти Союза ССР, включая КГБ СССР, МВД СССР, Министерство обороны СССР, действующие на территории РСФСР, ПЕРЕХОДЯТ В НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ПОДЧИНЕНИЕ ИЗБРАННОГО НАРОДОМ ПРЕЗИДЕНТА РСФСР».
То есть, Ельцин ответил, так сказать, переворотом на переворот. Если ГКЧПисты хотя бы были министрами СССР, а Янаев и вовсе вице-президентом, то Ельцин взял на себя всю власть в масштабах СССР, будучи президентом РСФСР. Защитники Белого дома принялись создавать отряды самообороны. Вы не поверите, но они, как и на Майдане, назывались сотнями. Но если на Майдане самообороной руководил всего лишь карнавальный Парубий, то в 91 году их организовывал сам Кобец — настоящий генерал, начальник войск связи Вооружённых Сил СССР, заместитель начальника Генерального штаба и фактически глава министерства обороны РСФСР, которое тогда называлось Государственный комитет РСФСР по оборонным вопросам. Опасавшиеся штурма защитники Белого дома оперативно возводили баррикады.
Ранним вечером 19 августа состоялась первая пресс-конференция ГКЧП. Один из заговорщиков, премьер-министр СССР Валерий Павлов, просто не явился на нее. Потом говорили, что у него якобы было не то алкогольное отравление, не то гипертонический криз. Остальные выглядели так, что лучше бы не приходили. Какими весь мир ожидал увидеть хунту из фашистов и реакционеров, совершающих правый путч? Разумеется, совсем не такими: с дрожащими руками, что-то нелепо мямлящими перед совсем юной журналисткой, вчерашней студенткой, которая отчитывала их как строгая учительница первоклассников.
Журналистка Малкина против ГКЧП
Фашисты-хунтисты, запинаясь, дрожащими голосами блеяли что-то про то, что «перестройка будет продолжена», «демократические преобразования», «дорогой Михаил Сергеевич» и прочие невразумительные вещи
Пресс-конференция ГКЧП. На протяжении более чем часового мероприятия у Янаева заметно тряслись руки, что стало своеобразным мемом эпохи
Хотя «Останкино» и находилось под контролем силовиков, а дикторы, зачитывавшие обращение ГКЧП, сменялись «Лебединым озером», все равно цензуру установить не удалось. Главным редактором программы «Время» был Ольвар Какучая — сын знаменитого бериевского генерала НКВД Варлама Какучаи. И он спокойно, представьте себе, вывел в эфир репортаж Сергея Медведева о защитниках Белого дома, куда после репортажа устремились все противники ГКЧП. К Белому дому подходят силовики (в основном курсанты милицейских школ), находившиеся в распоряжении российского, а не советского руководства, следом подтянулись казаки и студенты. Однако, несмотря на выход сюжета в эфир на центральном телевидении, защитники Белого дома все еще нуждались в лояльных СМИ. Пользующаяся славой демократического и оппозиционного источника информации, радиостанция «Эхо Москвы», появившаяся за год до августовских событий, была заблокирована советской милицией. Отряд противников ГКЧП отправился на штурм радиостанции. Вот как описывал его в интервью «Известиям» непосредственный участник тех событий, активист Братчиков:
«Сижу я в Белом доме, ксерю листовки — тут мимо проходят депутаты Арутюнов и Боголюбов и что-то озабоченно обсуждают. Прислушиваюсь, оказывается Ельцин дал им указание запустить радиостанцию „Эхо Москвы“. Она располагалась тогда рядом с ГУМом, и ее блокировала милиция. Подключаюсь к разговору и выясняю, что у них есть замечательный документ, подписанный самим Ельциным. Суть его такова: все должны оказывать помощь предъявителям этого мандата, а ответственность за все, что они сделают, берет на себя лично Борис Николаевич Ельцин. Подпись, печать. Железобетонный документ.
Выходим на улицу — там мужик с матюгальником, — вспоминает Братчиков. — Беру, объявляю: „Нужны 50 добровольцев“. Лес рук. Отбираю, кто порешительнее. Вышли на дорогу — тормозим рейсовый „ЛиАЗ“. Показываю водителю бумагу с подписью Ельцина: хочешь — сам вези куда скажем, хочешь — выпрыгивай, я сам повезу. Он вылез, я сел за руль и в микрофон объявляю: „Уважаемые пассажиры, автобус конфискован для нужд демократии. Просьба воспользоваться другим транспортом“. Пассажиры повыходили, мои ребята погрузились, и мы поехали. Подъезжаем к „Эху“, а там милиция заперлась.
Братчиков ногой вышиб дверь, навалился на офицера, следом вбежали его „коммандос“ и без единого выстрела блокировали милиционеров.
— Я держал офицера, — рассказывает Братчиков — И по-нормальному с ним разговаривал. Договорились, что мы их отпускаем, оставляем им оружие, но они уходят.
Братчиков лично вышел в эфир.
— Я рассказал, что творится у Белого дома, и для пущего пропагандистского эффекта запустил „дезу“, что вся гвардейская Таманская дивизия перешла на сторону Ельцина».
Утром 20 августа Руцкой и Хасбулатов встретились с сочувствовавшим ГКЧП председателем Верховного совета СССР Лукьяновым, от которого в мягкой форме потребовали распустить ГКЧП и вернуть Горбачева.
Тем временем центр Москвы забит людьми, всюду лозунги «Да здравствует свобода», символом протестующих становится триколор. Часть депутатов разъехалась по окрестным военным частям — агитировать солдат переходить на сторону Ельцина. Среди защитников Белого дома появляются рок-звезды, Ростропович, позирующий фотографам с автоматом, Шамиль Басаев.
К слову, есть основания полагать, что роль Басаева весьма недооценена и не совсем правильно позиционировать его, как рядового участника событий. В статье Трушина за 2000 год, весьма комплиментарной к Басаеву, сообщается следующее:
«После демобилизации Шамиль не вернулся в родные горы. Он поступил в Московский институт землеустройства. Но через два года был исключен за неуспеваемость.
И вот тут в биографии нашего героя возникает темное пятно. Никто не знает, чем он занимался три года до 19 августа 1991 года. Сам Шамиль, посмеиваясь в бороду, говорит, что в то время он был «чеченским кооператором». А 19 августа рано утром, когда многие граждане еще и слыхом не слыхивали о ГКЧП, чеченский кооператор Басаев пришел в Дом правительства РСФСР (который потом стали называть Белым домом) со спортивной сумкой, набитой гранатами. Его встретили радостными возгласами: ведь кроме стрелкового оружия у защитников БД не было ничего. Вскоре приехал Ельцин. И поручил будущему террористу номер один вместе с генералом Лебедем организовать оборону Белого дома.
8 сентября 1991 года в Грозный прилетела группа близких Ельцину политиков — Хасбулатов, Шахрай, Шумейко, Полторанин, Старовойтова, Кобзон и др. Одновременно с ними в Грозном появился Шамиль Басаев. Их встречал Джохар Дудаев, который сидел там еще с весны 1991-го (он был председателем Объединенного конгресса чеченского народа — ОКЧН). В считаные часы Басаев сформировал вооруженный отряд сторонников ОКЧН. Этих «сторонников» Басаев нашел в местных управлениях КГБ и милиции — они и были первыми «боевиками».
Под охраной басаевского отряда «московская делегация» вошла в то знаменитое здание обкома, которое потом называли Дудаевским дворцом и которое в 1995-м несколько месяцев долбали ракетами и снарядами и в конце концов снесли подчистую. В тот день шло последнее заседание Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР. Столичные комиссары вошли в зал, объявили Верховный Совет низложенным, а обком — распущенным. Толпа разъяренных женщин ворвалась в кабинет Завгаева. Доку Гапуровича за волосы выволокли на улицу. Шамиль Басаев поставил у дверей свою охрану. Так, спасибо Басаеву, Чечно-Ингушетия стала первым регионом России, в котором был закрыт обком. Пример оказался действенным. Остальные обкомы тихо закрылись сами.
Из небольшого отряда боевиков Басаев сформировал батальон охраны Джохара Дудаева. Постепенно дудаевские вооруженные силы росли. В оружии недостатка не было. Весной 1992 года маршал Евгений Шапошников вывел из Чечни российские войска, оставив примерно половину вооружений и техники Джохару — не иначе как на память о крылатом братстве (оба — бывшие летчики). Это около 50 тысяч автоматов (по самым скромным оценкам), примерно 30 единиц бронетехники и два учебных самолета. И потом, уже когда министром обороны был Павел Грачев, в Чечню еще три года гнали эшелонами вооружение и боеприпасы из Западной группы войск».
Чеченский кооператор с сумкой, набитой гранатами. Хорошая история. Но мы отвлеклись. Вечером 20 августа среди защитников Белого дома расползаются слухи и грядущем штурме с применением химического оружия. Атмосфера наэлектризована. ГКЧП объявляет комендантский час, улицы города патрулируют войска. Ночью начинаются первые столкновения. На Садовом кольце протестующие окружили несколько бронетранспортеров, солдаты стреляют в воздух, пытаясь их отогнать. Возле Белого дома коктейлем Молотова сожжен один БТР. В тоннеле на Садовом кольце появились первые жертвы. Толпа попыталась заблокировать проезжавшую через тоннель колонну БМП. Их закидывали бутылками с коктейлем Молотова и камнями, а самые отчаянные полезли под машины, чтобы закрыть смотровые щели брезентом.
Так погиб Дмитрий Комарь — бывший десантник-афганец, пришедший на защиту Белого дома по призыву Руцкого. Водитель БМП, пытаясь не позволить ему накинуть брезент, сделал резкий маневр, и он упал на асфальт с проломленным черепом. Существуют и другие версии гибели, но эта считается официальной. Второй жертвой стал сын советского контр-адмирала Усова — Владимир Усов, погибший от срикошетившей пули предупредительного выстрела. Третьим погиб архитектор Илья Кричевский, который был застрелен экипажем одной из подожженных БМП, стрелявшим над головами атаковавших протестующих.
Через три часа выступает патриарх Алексий II, который обещает предать анафеме «организаторов гражданской войны». Спустя еще час Язов отдает приказ об отводе войск из города.
Утром 21 августа войска начинают покидать Москву. ГКЧП последний раз собирается на совещание, на котором решено вновь лететь к Горбачеву. Через несколько часов в Горбачеву также вылетают противники путчистов во главе с Руцким в сопровождении автоматчиков.
Горбачев на даче «отказывается принимать» делегацию ГКЧП, параллельно Янаев объявляет о самороспуске ГКЧП. Горбачев звонит в Москву с требованием отменить все указы ГКЧП и возвращается в столицу в сопровождении команды Руцкого. После прилета часть членов ГКЧП арестовывают прямо у трапа самолета.
Формально ГКЧП прекращает свое существование, но события продолжают разворачиваться довольно интересным образом. 22 августа в центре Москвы проходит огромный митинг победы, на котором выступает Ельцин, объявляющий о том, что символ сопротивления — триколор, становится государственным флагом РСФСР. Ночью толпа на Лубянке демонтирует памятник Дзержинскому.
Выпуск «Вестей» со Светланой Сорокиной: конец ГКЧП, 23 августа 1991-го. В сюжетах с 2:57 — над Кремлем развевается исторический российский флаг; на Манежной площади убран закладной камень, на месте которого собирались поставить памятник в честь 50-летия Октября; на Лубянке демонтирована статуя Дзержинского
Горбачев пытается выступить на заседании Кабинета министров, но внезапно понимает, что у него больше нет власти, а фактическим главой государства стал Ельцин, который запрещает КПСС и реквизирует все ее имущество и счета, несмотря на сопротивление Горбачева. Ельцин также требует от Горбачева полностью поменять кабинет министров СССР и назначить на ключевые посты людей Ельцина: министром обороны становится Шапошников, министром внутренних дел Баранников, главой КГБ Бакатин. Все они активно поддержали Ельцина в ходе путча. Горбачев вынужден согласиться, после чего он покидает пост генерального секретаря КПСС и распускает ЦК.
Все причастные к путчу были либо арестованы, либо убиты. Министр внутренних дел и член ГКЧП Пуго «застрелился» вместе с женой. Официальная версия такова: Явлинский (какого черта здесь делает Явлинский?), председатель КГБ РСФСР Иваненко, заместитель министра внутренних дел РСФСР Ерин и заместитель прокурора РСФСР Лисин не дожидаясь группы захвата решили поехать и арестовать Пуго. Приехали, а он уже застрелился. Вместе с женой. И аккуратно положил пистолет на тумбочку.
Явлинский по горячим следам дал интервью «Московскому комсомольцу», где сгоряча наболтал лишнего:
— Вместе с вами были автоматчики, группа захвата?
— Нет. Они должны были подъехать. В принципе группа захвата была наготове, но ехали порознь. И мы, не дожидаясь их, начали действовать.
— И что же в квартире? По Москве ходят слухи, что Пуго стрелял в жену.
— Она была изранена, в крови. Лицо измордовано в кровь.
— Это были ножевые или огнестрельные ранения?
— Там невозможно было разобраться. Она сидела на полу с одной стороны двуспальной кровати, а непосредственно на кровати с другой стороны в тренировочном костюме лежал Пуго. Его голова откинулась на подушку, и он дышал. Но внешний вид у него был, как у мертвеца.
— Кто-то еще находился в квартире?
— Мы не видели. Потом туда пришла соседка, а затем приехала бригада врачей. Через некоторое время прибежал лечащий врач, вызванный соседкой. Удивительно, что врачи абсолютно не обращали внимания на искалеченную женщину, а занимались только Пуго.
— Его жена дала какие-то показания?
— Она выглядела невменяемой. Все движения у нее были абсолютно не координированы, речь — несвязной.
— А где была охрана Пуго?
— Ему до этого сняли охрану.
— Находясь на лестничной площадке, вы слышали выстрелы?
— Нет. Дверь оказалась двойной да еще с тамбуром. Так что звукоизоляция была полная.
— Вам не показалось что-либо странным или привлекающим внимание?
— Я не профессионал и тогда не задумывался над обстоятельствами. Передо мной лежал государственный преступник. И только после того как мы с Иваненко уехали, а Ерин и Лисин остались ждать экспертов, после того как я оказался в спокойной обстановке, помимо моей воли в голове нарисовалась картинка происшедшего. И память высветила два обстоятельства, которые я не могу объяснить.
ПЕРВОЕ, СВЕТЛО-СЕРЫЙ ПИСТОЛЕТ АККУРАТНО ЛЕЖАЛ НА ТУМБОЧКЕ. Причем так, как лежал Пуго, положить пистолет на тумбочку ему было бы очень трудно: как до выстрела, так и после (что само по себе абсурдно). Тумбочка стояла за головой, и для того, чтобы туда положить пистолет, надо было делать это либо через плечо, либо развернуться.
ВТОРОЕ, БЫЛИ ТРИ СТРЕЛЯНЫЕ ГИЛЬЗЫ.
Видимо, журналисты побоялись, что статья получается слишком уже многозначительной, и в самом ее конце, в качестве своеобразного постскриптума, подписали:
«В результате следствия стало известно, что последней стреляла жена. Она же положила пистолет на тумбочку».
Во-первых, никаких показаний она не давала, так как умерла спустя сутки, не приходя в сознание. Во-вторых, по официальной версии Пуго застрелил жену, но Явлинский почему-то рассказывает об измордованном лице жены. Очень сомнительно, что офицер-чекист, умевший обращаться с оружием, мог в упор промахнуться по жене и, оставив ее в живых, застрелиться самому. В-третьих, зачем понадобилось класть пистолет на тумбочку и откуда взялись три гильзы?
Спустя сутки в служебном кабинете был найден мертвым маршал Ахромеев — помощник Горбачева. Он напрямую не входил в ГКЧП, но был скорее сочувствующим. Он даже не повесился, а неким образом сидя задушил сам себя в служебном кабинете. «Повесившегося» маршала нашли сидящим на полу (!). Совершенно непонятно, почему он не застрелился, если хотел свести счеты с жизнью. Оружие у него имелось, к тому же повешение — это самая позорная смерть для кадрового военного, которым он и являлся. Военных всегда и во всех странах не вешали, а расстреливали, даже если они были мятежниками. Исключение сделали только для власовских генералов и нацистских преступников. Это освященная веками традиция: вешали, только когда хотели подчеркнуть, что приговоренный — не офицер, а подлая собака, не заслуживающая офицерской пули. И тут боевой офицер, прошедший несколько войн, маршал, вдруг добровольно вешается, вместо того, чтобы застрелиться.
Спустя еще сутки «выбросился из окна» управляющий делами КПСС Кручина. Он вообще никак не был связан с ГКЧП, а служил казначеем советской компартии. Через месяц с небольшим аналогичным образом «выбросился из окна» предыдущий казначей КПСС Георгий Павлов.
Арестованные члены ГКЧП через некоторое время были отпущены под подписку о невыезде. В 1993 году их амнистировали. Единственный отказавшийся от амнистии генерал Варенников был оправдан Верховным судом в 1994 году. Горбачев фактически лишился власти и уже не мог помешать Ельцину и распаду Союза. Украинский парламент сразу же после окончания путча провозгласил независимость и экстренно оформил проведение референдума о выходе из СССР.
Судьбы защитников Белого дома сложились по-разному. Видные политики из команды Ельцина в основном сделали карьеру в новой России. Грачев стал министром обороны, Лебедь — секретарем Совбеза, Шойгу, «обеспечивавший связь», получил свое личное министерство, а теперь является министром обороны. Майор Евдокимов, перешедший на сторону защитников Белого дома первым из военных, был повышен до подполковника, позже получил место в одном из военкоматов, потом сменил несколько работ, а сейчас руководит небольшим ЧОПом и на досуге клеит танчики. Захватывавший «Эхо Москвы» с ельцинским мандатом Братчиков стал бизнесменом средней руки, потом прогорел и взялся за написание сценариев. Он является соавтором сценария к фильму 2003 года «Марш-бросок» про Чеченскую войну. Руцкой и Хасбулатов спустя пару лет превратились в антигероев — во времена противостояния Верховного Совета и Ельцина. Журналист Медведев, снявший сюжет о защитниках Белого дома, позднее стал пресс-секретарем президента. Редактор Какучая выросла в главного редактора творческого объединения «Останкино», курируя спецпроекты. Журналистка Малкина, отчитывавшая ГКЧПистов как нашкодивших школьников, работала в ельцинском, а затем и путинском пуле журналистов и вышла замуж за бывшего представителя МВФ в РФ Гиллмана.
Комарь, Кричевский и Усов были посмертно награждены званием Героя СССР. Позднее они стали первыми, награжденными первой же официальной российской наградой — медалью «Защитнику свободной России». До 2004 года в годовщину их гибели президенты возлагали венки к их могилам, но затем традиция сошла на нет. Тем не менее в 2012 году Путин повысил размер материальной компенсации, которую получают их родственники. Теперь она составляет три тысячи рублей в месяц.
Вроде бы всю самую полезную и любопытную информацию собрали, но все равно как-то не удается выстроить единую картинку, не так ли? Если ГКЧПисты действительно совершали переворот, то почему они не арестовали или хотя бы не задержали Горбачева? Почему, будучи властью, они не низложили его официально? Зачем поехали к нему на поклон спустя сутки? Как Горбачев, если он был фактически пленником, мог «отказаться принять» делегацию тех, кто его удерживал? Почему, если действительно пытались захватить власть, путчисты не сделали вещей, понятных даже младенцу? Почему не были арестованы «демократические лидеры»? «Альфа», которую отправили на дачу Ельцина, спокойно дождалась, пока он уедет, а потом пила чаек с его оставшимися охранниками.
Стоит сказать, что о том, что никакого путча на самом деле не было, время от времени проговариваются не только участники ГКЧП, но и их противники. Генерал Лебедь вспоминал:
«Состав ГКЧП меня глубоко поразил: какой захват власти могли осуществить эти люди, когда они сами и были воплощением власти — вице-президент, премьер-министр, министры обороны, безопасности, внутренних дел!
По прошествии лет могу подвести некоторые итоги. Первое: путча как такового не было! Была гениально спланированная и блестяще осуществленная крупномасштабная, не имеющая аналогов провокация. Где роли были расписаны на умных и дураков. И все они, умные и дураки, сознательно и бессознательно свои роли выполнили. Именно потому столь растерянный вид имели члены так называемого ГКЧП, именно потому планирование серьезнейших акций осуществлялось спонтанно, по ходу действий, войска везде опаздывали, а командиры выполняли команды типа „Стой там, иди сюда!“».
Ему вторил и один из ключевых защитников Белого дома Руцкой:
«Я бы не называл события 1991 года путчем по той причине, потому что никакого путча не было. Было стремление определённой группы людей, руководства определённого бывшего Советского Союза, направленное на сохранение Советского Союза как государства любым путём. Вот была главная цель этих людей. Никто из них не преследовал каких-либо корыстных целей, никто не делил портфели власти».
Один из группы сочувствующих путчу Лукьянов тоже так считает:
«Уже давно спорят, а что же такое было ГКЧП: путч, заговор или переворот? Давайте определимся. Если это был заговор, то где вы видели, чтобы заговорщики ехали к тому, против кого они сговариваются? Если это был бы путч, то это означало бы ломку всей системы государственной. А все было сохранено: и Верховный Совет СССР, и правительство, и все остальное. Значит, это не путч. А может, это переворот? Но где вы видели переворот в защиту того строя, который существует? Признать это переворотом даже при большой фантазии невозможно».
И даже сам Ельцин в мемуарах делал вид, что недоумевает:
«Нелепости в их (членов ГКЧП) поведении стали бросаться в глаза довольно быстро. Группа захвата из подразделения „Альфа“, присланная сюда (в Архангельское) ещё ночью, так и осталась сидеть в лесу без конкретной задачи. Были арестованы депутаты Гдлян и Уражцев, а главные российские лидеры проснулись у себя на дачах, успели сообразить, что случилось и начали организовывать сопротивление. Пока я обратил внимание только на телефоны. Они работают, значит, жить можно… Я успел почувствовать: что-то тут не так. Настоящая военная хунта так себя не станет вести».
Так что же это было? Самая нелепая и дилетантская в мире попытка захвата власти? Провокация, участников которой использовали вслепую? Чудовищный спектакль, разыгранный безукоризненно? Может, это было столкновение двух параллельных ветвей власти, и советские органы пытались усмирить республиканские российские? Но почему тогда не арестовали Ельцина и других деятелей РСФСР? А может это был и не путч, а переворот, осуществленный республиканскими органами власти против всесоюзных? Это объясняет тот факт, что главным выгодоприобретателем путча оказался Ельцин, который фактически стал главой СССР, чужими руками отстранив Горбачева и лишив его власти.
В принципе, любую революцию за последние два века можно объяснить. Увидеть ее причины, мотивы и намерения участников и противников, ее методы и т. д. В данном случае путч объяснить довольно трудно, несмотря на то, что дело происходило совсем недавно, живо множество непосредственных свидетелей и участников событий, имеется множество данных из СМИ. Августовский путч все еще остается одним из самых таинственных событий в российской истории.
