Военная интервенция великих держав в Китай 1900 года является одной из неизвестных страниц русской истории. В «Большой советской энциклопедии» эти события описывались как агрессия империалистических держав против народа Китая, а большевистские учебники предпочитали воспевать совершенно иные события того времени. В новой советской историографии просто не нашлось места героям Пекинской кампании.
Однако память о взятии китайской столицы в 1900 году не должна исчезнуть из жизни русского человека. Ведь штурм Пекина стал настоящим торжеством западного цивилизованного мира, частью которого всегда была и Россия. Участвуя в усмирении Китая наряду с другими великими державами, наша империя, пожалуй, в последний раз за свою историю выступила в роли мирового жандарма, хранителя старых европейских ценностей от азиатского варварства. О тех событиях, когда мы со всем западным миром усмиряли трудящихся, особенно важно помнить сейчас, когда с Востока нависает новая угроза, а евразийская нечисть всячески пытается поколебать нашу европейскую идентичность.
***
За последние несколько десятилетий Китай в нашем сознании прочно укрепился в образе крупного игрока на внешнеполитической арене. Постоянный член Совбеза ООН, одна из крупнейших экономик мира, промышленный гигант, этого азиатского дракона, казалось бы, и невозможно представить в иной роли, кроме как в амплуа великой державы.
Однако полтора столетия назад все было по-другому. Отсталая, бедная, раздираемая внутренними противоречиями, но при этом огромная и густонаселенная, империя Цин переживала системный кризис. Слабость руководства страны, неспособность справиться с всё нарастающим недовольством населения приводили к росту социального напряжения, которое нередко выливалось в такие масштабные антиправительственные выступления, как восстание тайпинов.
Разумеется, такой большой и вкусный пирог не мог остаться без внимания со стороны ведущих игроков, тем более что добыча казалась очень легкой. В первые ряды вышли, как всегда, англичане. К середине XIX века победы в опиумных войнах позволили Великобритании поставить Цинскую империю в полную экономическую зависимость: к 1864 году британцы контролировали 85% экспорта и 74% импорта Китая. Но «неравные договоры» навязывались империи Цин и другими великими державами, включая Россию. Так, пользуясь бедственным положением цинской армии во время Второй Опиумной войны, русские дипломаты под угрозой открытия второго фронта вынудили китайцев заключить в 1858 году Айгунский договор, который в 1860 году был расширен Пекинским трактатом. По этим соглашениям Российская империя присоединила к себе весь Уссурийский край. Отныне Приморье и Приамурье «на вечные времена» объявлялись русскими территориями.
Земли, отошедшие России по Айгунскому договору (желтый цвет) и Пекинскому договору (розовый цвет)
Колониальный раздел загнивающего Китая активно продолжился и в конце XIX века. Модернизирующаяся Япония желала попасть на бал великих держав и занялась собиранием своей колониальной империи. Взгляд японцев пал на соседнюю Корею, находившуюся в сфере интересов империи Цин. Крестьянское восстание, поднятое в 1894 году корейской сектой тонхаков, повлекло за собой ввод туда одновременно китайских и японских войск. Между этими государствами вспыхнула война, завершившаяся сокрушительным фиаско Цинской империи и подписанием в 1895 году Симоносекского договора. Это соглашение закрепило за японцами территориальные приобретения в виде островов Тайвань, Пэнху и Ляодунского полуострова, а также принудило цинское правительство к выплате больших контрибуций. Кроме того, китайцы обязывались признать независимый статус Кореи, что открывало для Японской империи перспективы открытой экспансии в этой стране. В итоге ошеломляющие успехи японцев в области военного дела и дипломатии вынудили имевшие свои интересы в Восточной Азии великие державы осадить чрезмерный пыл японского руководства. Под нажимом России, Франции и Германии Япония пошла на пересмотр подписанных ранее договоренностей и отказалась от Ляодунского полуострова в обмен на дополнительные денежные компенсации.
Эпизоды Японо-китайской войны
Германия, собравшая свою империю позже всех в Европе, также намеревалась отхватить кусок побольше. Помимо экономических шагов, немцы занялись в Китае культурной экспансией — при содействии германского правительства в империи Цин повсеместно начали открываться католические миссии. Убийство в 1897 году в Яньчжоу двух немецких священников послужило поводом для начала активных военных действий со стороны Второго Рейха. Спустя две недели после трагического происшествия к берегам Китая по прямому указанию Вильгельма II причалили три военных корабля. Немецкий десант высадился в Цзяо-Чжоу, а германское руководство в ответ на китайские протесты выдвинуло свои условия: установление памятника убитым, выплата денежной компенсации их семьям, а также возможность строительства германскими промышленниками железной дороги. После согласия цинской стороны немцы выдвинули новое требование — передача Цзяо-Чжоу в аренду Германской империи сроком на 99 лет. Китайцы дали свое согласие и на это условие.
Генрих Прусский, командующий Восточно-Азиатской эскадрой, которая базировалась в Цзяо-Чжоу
Великобритания, наблюдая растущий интерес к Китаю со стороны «новых» империй, решила напомнить цинскому руководству о славных временах опиумных войн. 1 июля 1898 года англичане получили в аренду порт Вэй-хай-вэй, в результате чего появилась колония Британский Вэйхай. А соглашение, навязанное китайцам в июне того же года, позволило Британской империи занять полуостров Цзюлун и расширить территорию присоединенного еще по результатам опиумных войн Гонконга до 405 квадратных миль.
Флаг Британского Вэйхая
Французы также желали защитить в Азии свои колониальные интересы. Взор руководства Третьей республики пал на южные территории Китая, граничащие с французскими колониями в Индокитае. В мае 1898 года Франция добивается заключения с цинским руководством договора аренды бухты Гуанчжоувань и лежащего перед ней острова Дунхайдао для возведения военной базы. Кроме того, французы получили право постройки железной дороги от Тонкина до Юньнань и Лунчжоу, а также обязательство Китая не отчуждать пограничные с Французским Индокитаем территории третьим державам.
Колониальная милиция и французские офицеры, Гуанчжоувань
Владивостокский порт, построенный на землях, присоединенных по Пекинскому договору, замерзал в среднем на 4 месяца в году. Поэтому перед российским правительством встала новая задача — получить выход к незамерзающим морям Тихого океана. В марте 1898 года была подписана Русско-китайская конвенция, по которой Порт-Артур и Дальний передавались в двадцатипятилетнюю аренду России. На уступленных землях устанавливалось русское военное и гражданское руководство, а цинские войска обязывались покинуть эти территории, а также нейтральную полосу, которая, согласно договоренности, устанавливалась севернее арендуемых земель. На территории, полученной Россией, была образована Квантунская область, а Общество КВЖД получило право на прокладку железнодорожной ветки от одной из своих станций до Дальнего. Так Российская империя откусила еще один кусок от китайского пирога.
Русский Порт-Артур
Ну а САСШ, занятые в то время войной с Испанией и присоединением Кубы с Филиппинами, получили меньше всего. Попытки американцев овладеть гаванью Динхай, расположенной на острове Чжоушаньдао, и военной базы в провинции Фуцзань натолкнулись на противодействие Великобритании и Японии. И только заключение в апреле 1898 года договоренности на прокладку от Гуаньчжоу до Ханькоу железной дороги увенчалось успехом.
Раздел Китая, карикатуры
В общем, Цинская империя к концу XIX века была поделена на сферы влияния и основательно унижена. Её экономика находилась в глубочайшем упадке и по сути была подчинена иностранному капиталу. Во многих провинциях свирепствовали голод и стихийные бедствия, провоцирующие новые крестьянские бунты. На фоне системного кризиса, неравных договоров и поражения в войне с Японией в Китае образуются две основные политические группировки, имеющие диаметрально противоположные взгляды на будущее обустройство империи. «Партия прогресса» выступала за активное внедрение в общественно-политическую жизнь империи Цин европейских ценностей, во главе этого лагеря стоял сам император Гуансюй. После поражения в войне со Страной восходящего солнца он вступил на путь широкого реформирования всех сфер китайского общества. День за днем «Пекинская газета» издавала императорские эдикты о реформировании системы образования, об учреждении Пекинского университета, об отправке принцев царствующего дома за границу, о модернизации громоздкого административного аппарата. Преобразования также коснулись и цинской армии: началось активное перевооружение, реорганизация офицерского состава по европейскому образцу, укрепление арсеналов. В течение «Ста дней реформ» Китай встал на тот путь, который несколько десятилетий назад прошла Япония в ходе Революции Мэйдзи.
Император Гуансюй
Однако преобразовательная деятельность императора, покачнувшая традиционные основы Китая, встретила яростный отпор у наиболее консервативных слоев общества. Правящему курсу сформировалась могущественная оппозиция, так называемая Маньчжурская партия во главе с вдовствующей императрицей Цыси. В сентябре 1898 года традиционалисты организуют дворцовый переворот, в результате которого Гуансюй отстраняется от власти, а управление страной переходит в руки Цыси. Расправа над сторонниками партии реформ и уничтожение всех проведенных ранее преобразований не заставили себя долго ждать.
Итогом такого реакционного поворота стал настоящий взрыв в китайском обществе. Неприязнь к иностранцам начала выливаться в открытую ненависть к «белым чертям», атаки на которых стали принимать всё более организованные формы. Движение против проникновения в Китай европейской культуры нашло свое отражение в деятельности многочисленных сект, известных под названиями «Ихэцюань» («Кулак во имя справедливости и согласия»), «Ихэтуань» («Отряды справедливости и мира»), «Иминьхуэй» («Союз справедливых»), «Дадаохуэй» («Союз больших мечей»). Многие участники этих банд активно практиковали кулачный бой, за что и получили свое прозвище — «боксеры».
Выступление сектантов началось в провинциях Шаньдун и Чжили, сфере влияния Германской империи. К этому времени немцы уже заняли Цзяо-Чжоу, приступили к прокладке железной дороги из Циндао в Цзинань и развернули в регионе масштабную миссионерскую деятельность. Вмешательство великих держав в привычный ход развития империи Цин вызвало большое недовольство у традиционно настроенных китайцев. Антиевропейское и антихристианское восстание охватило более 20 уездов, за оружие взялись десятки тысяч человек. Под лозунгом «Смерть иностранцам!» ихэтуане сжигали христианские церкви, громили школы и библиотеки, убивали западных священников и китайцев-христиан. Вскоре мятеж перекинулся и на соседние области.
Деятельность «боксеров» поставила императрицу в затруднительное положение. С одной стороны, все помнили о прокатившемся недавно антиправительственном восстании тайпинов, и заискивать с новыми смутьянами желания никакого не было. С другой — идеология ихэтуаней вполне соответствовала тому реакционному курсу, который избрало цинское руководство. В итоге был избран компромиссный вариант: издавая указ за указом о необходимости наказать бунтовщиков, императрица всячески медлила с окончательным разгромом слабо вооруженных повстанцев, давая тем самым восстанию разрастись. Китайское правительство надеялось, что так, не разрывая отношений с великими державами и официально не поддерживая смутьянов, удастся их руками избавить Поднебесную от засилья иностранцев.
Слева Ихэтуане, справа императрица Цыси
Однако в мае 1900 года Цыси пошла уже на официальное сближение с ихэтуанями. Императрица издала эдикт, санкционирующий создание тайных обществ и предоставляющий населению права собираться вместе «для взаимной помощи». Подобный шаг вместе с другими действиями по подготовке арсеналов, тренировке войск, заграждению минами рек еще сильнее подогрел народные волнения. В ответ на явное потворство китайского руководства восставшим представители американской, немецкой, английской и французской дипломатических миссий направили цинскому правительству депеши, в которых изложили требования решительных мер по запрету всех тайных обществ в Китае. Однако несмотря на официальное согласие китайской стороны исполнить эти условия, цинским руководством не было предпринято ни одной попытки подавить мятеж.
Вместе с тем обстановка начала накаляться. Никем не сдерживаемые толпы ихэтуаней, разрушая деревни и убивая христианское население, начали постепенно распространяться в окрестностях Пекина и Тяньцзиня. В столице число приверженцев «боксерских» сект возросло до нескольких тысяч человек. Они не скрывали своих агрессивных намерений по отношению к европейцам и китайцам-католикам, запугивали христианское население, вели активную пропаганду среди традиционно настроенных жителей. Все это проходило при полном попустительстве цинского правительства, которое игнорировало требования европейских послов. К концу весны 1900 года «боксеры» перешли к разрушению железнодорожных линий и телеграфов. Дипломаты в Пекине оказались под угрозой быть полностью отрезанными от побережья и постепенно собиравшихся там военных эскадр своих стран. В мае послы в очередной раз выступили с обращением к правительству Китая. В коллективном ультиматуме к цинскому руководству посланники великих держав требовали ареста всех участников сект ихэтуаней, наказания поддерживающих «боксеров» членов правительства империи, а также санкций по отношению к лицам, спонсирующим банды. В случае невыполнения условий дипломаты грозились призвать в Пекин десанты своих стран.
Так в итоге и случилось — ожидание от руководства империи Цин решительных действий ни к чему не привело, и представители от России, Франции, Германии, Великобритании, США, Австро-Венгрии, Италии и Японии направили своим правительствам соответствующие депеши с призывами о военной помощи. В Пекин сразу отправился отряд численностью в 450 человек для охраны посольств. Сделано это было пока, однако, без объявления войны Китаю и даже по согласованию с его руководством. Но прибытие в столицу империи Цин военного контингента Альянса восьми держав не вразумило китайских чиновников. «Боксеры» продолжали при полном потакании властей разрушать станцию за станцией и постепенно распространяться в окрестностях крупных городов. Назревал масштабный конфликт. Стало очевидно, что имеющихся сил недостаточно, и в течение мая в Тяньцзинь, находящийся в ста километрах от китайской столицы, прибывали новые десанты, численность которых к концу мая составила около 3 тысяч человек.
Карта региона, в котором будут проходить основные события Ихэтуаньского восстания
Наращивание великими державами в Китае военного присутствия начало вызывать у официального Пекина раздражение. Посыпались многочисленные протесты против высадки новых отрядов. Цинское правительство предприняло попытку показать Альянсу свои добрые намерения, заверяя в очередной раз о готовности подавить мятеж. Некоторые части китайской армии, нужно сказать, даже вступили в бой с ихэтуанями. Однако такие стычки носили показательный характер, в сущности же цинское руководство покровительствовало «боксерам», влияние которых распространялось все больше и больше. Не верили китайцам и великие державы. Все протесты цинской стороны были проигнорированы, а военные приготовления продолжены.
Вооруженные силы Альянса восьми держав
В Тяньцзине, как уже было сказано, к концу мая сосредоточилось около 3 тысяч бойцов армий союзников. На совещании командного состава военных контингентов было принято решение об отправке в Пекин сводного отряда для укрепления обороны посольств. В общей сложности было собрано около 2 тысяч человек, командование было поручено британскому адмиралу Сеймуру. 27 мая вышел первый поезд с войсками великих держав. Однако с самого начала продвижения стало ясно, что обстановка недооценена: железнодорожные пути оказались основательно разрушены «боксерами», а постоянные остановки для их ремонта отнимали время, к тому же изнурительная жара и нехватка у солдат продовольствия и воды изматывали отряд. В итоге было решено продолжить движение в Пекин по реке Пейхо. Но этот путь в итоге стал не менее сложным. События в фортах Дагу (о них будет сказано позже) изменили отношение официального Пекина к союзникам, и 4–5 июня сохраняющие ранее нейтралитет регулярные части цинской армии атаковали сводный отряд Сеймура. После ожесточенного боя китайцы, правда, отступили, потеряв 400 человек убитыми. Однако дальнейшее продвижение к Пекину оказалось невозможным — превосходящие по численности части цинской армии не только загородили путь к столице, но и отрезали сообщение отряда с оставшимися в Тяньцзине войсками. На военном совете было принято единогласное решение прорываться назад к Тяньцзиню. Отступление было снова организовано по реке Пейхо. В течение всего пути отряду приходилось отражать постоянные атаки ихэтуаней и регулярных китайских войск, которые уже не стеснялись действовать вместе. К 9 июня силы Сеймура достигли арсенала Сику, где и вынуждены были укрепиться. Положение экспедиционного корпуса становилось все более критическим. Потеряв в общей сложности 62 человека убитыми и 229 ранеными и оказавшись в окружении численно превосходящего противника, британский адмирал принимает решение о запросе дополнительных сил из Тяньцзиня. Сеймуру удалось передать известие о своем местонахождении, и 12 июня ему на помощь прибывает русский подполковник Ширинский с двумя тысячами бойцов. Вместе они отступают обратно к концессиям Тяньцзиня, вокруг которых уже активно стягивались многотысячные силы цинской армии.
Адмирал Сеймур отдаёт приказ немецкой морской пехоте, наступающей на позиции ихэтуаней
Неудача первого похода на Пекин показала, что контингент союзных войск в Китае нуждается в значительном увеличении. Если противостоять разрозненным силам ихэтуаней могли и небольшие европейские отряды, то для борьбы с вступившей в войну регулярной армией Цинской империи, необходимы были новые подкрепления.
О многочисленности цинских войск русский военный агент Константин Вогак еще в марте предупреждал:
В Чжили, в треугольнике Шаньхайгуань—Дагу—Пекин, сосредоточено около 50 тысяч обученных войск, вооруженных современными магазинными ружьями и скорострельными орудиями, не считая гарнизона Пекина и местных войск.
Когда отряд Сеймура только начал свое продвижение к Пекину, командование великих держав озаботилось об обеспечении безопасной переброски в Китай новых сил. Для этого союзникам необходимо было наладить беспрерывное сообщение Тяньцзиня с ближайшим портом Дагу, «морскими воротами Пекина». Китайцы же, понимая, что Дагу имеет для Альянса стратегическое значение, с самого начала июня активно укрепляли здесь свои форты. Видя военные приготовления Цинской империи, союзное командование направляет азиатам ультиматум, в котором требует передачи Дагу под международный контроль. Но вместо исполнения требований великих держав в ночь на 4 июня китайская артиллерия открывает с укреплений огонь по их военным судам. Так начались боевые действия между союзниками и регулярными частями империи Цин. Имея численное преимущество и превосходящие по калибру орудия, китайцы, однако, не смогли разбить немногочисленные силы Альянса, поддерживаемые лишь канонерскими лодками, миноносцами и другими небольшими кораблями с малой осадкой. К середине ночи огонь стал затихать, а десанты союзных армий перешли к штурму, который они успешно завершили к утру, захватив все неприятельские укрепления. Потери великих держав при штурме составили 33 убитых и 103 раненых, а китайцы недосчитались около тысячи человек.
Битва за Дагу
Взятие Дагу открыло войскам Альянса полную свободу дальнейших действий. Отныне они могли беспрепятственно высаживаться на территории империи Цин и пробиваться к китайской столице. Однако прежде чем организовывать второй поход на Пекин, им необходимо было наладить соединение с блокированными отрядами в Тяньцзине. Наступление на этот город было поручено начальнику 3-й Восточно-Сибирской стрелковой бригады Анатолию Стесселю. 8 июня он вместе с 2800 бойцов (2100 из которых составляли русские) выдвинулся в сторону Тяньцзиня. Пройдя за два дня 45 километров в условиях тропической жары, нехватки продовольствия и постоянных столкновений с китайцами, 10 июня отряд Стесселя наконец соединился с засевшими в концессиях войсками великих держав. Однако задача полностью восстановить сообщение между Таньцзинем и Дагу до конца не была выполнена, так как большая часть города оставалась под контролем численно превосходящих китайцев. 13 июня начался штурм хорошо укреплённого Восточного арсенала, доминирующего над железнодорожной линией на порт. Обороняли арсенал силы цинской армии численностью около 3000 бойцов. После массированной артподготовки европейцы перешли в штыковую атаку, обратив тем самым части китайской армии, потерявшие к тому времени уже 800 человек убитыми, в бегство.
Анатолий Михайлович Стессель
Взятие Восточного арсенала позволило направить на помощь вымотанным постоянными боями и обстрелами силам в Тяньцзине свежие части. 29 июня туда же прибывает командующий войсками Квантунской области и морскими силами в Тихом океане вице-адмирал Е.И. Алексеев, который принимает на себя руководство всеми силами великих держав в Тяньцзине. По его инициативе в этот же день западные армии переходят в наступление с целью взять под свой контроль весь город и прилегающие окрестности. Силы союзников к тому времени уже насчитывали около 10 тысяч человек, им противостояли регулярная армия Цинской империи и ихэтуане, общая численность которых составляла около 25 тысяч (14–15 тысяч солдат и до 10 тысяч «боксеров»).
Евгений Иванович Алексеев
В атаку первыми пошли русские отряды, ими снова командовал Стессель.
Конец первой части. Часть II
