Ранее: Первая Берберийская война или как американцы демократию в Северной Африке наводили
Следующие 10 лет, с 1805 по 1815 год, американцы просто игнорировали проблему берберийских пиратов. После заключения мирного договора с Триполи военные корабли Соединенных Штатов вернулись в Америку. Наполеоновские войны фактически закрыли Средиземное море для торговли, а вскоре американцам стало не до корсаров — начали ухудшаться отношения с Англией, и в 1812 году между двумя державами началась война.
Ну а к 1814 году окончательно испортились отношения с Алжиром — но этого можно было ожидать.
В 1800 году в Константинополь с дружеским визитом прибыл 24-пушечный американский шлюп «Джордж Вашингтон». Там его увидел алжирский дей, который попросил… подарить корабль ему. Немного обалдевшие от такого предложения посол О’Бриен и капитан Бейнбридж постарались отказать правителю, при этом не вызвав войны. После долгих переговоров дей попросил его просто уважить — отвезти вместе с покупками и слугами в Алжир. После выхода в море алжирцы подняли на грот-мачте собственный флаг, несмотря на возражения Бейнбриджа и О’Бриена, усмотревших здесь оскорбление флага США. «Джордж Вашингтон» тронулся в путь из Константинополя 9 октября 1800 года, везя, согласно регистровым документам, алжирского посла, 100 чернокожих рабов, 99 мужчин, женщин и детей, 4 лошади, 150 овец, 25 голов рогатого скота, 4 львов, 4 тигров, 4 антилоп и 12 попугаев. В пути команде пришлось терпеть мусульманские молитвы пять раз в день (алжирцы поголовно были шиитами).
Когда корабль выходил из бухты Золотой Рог, на пристань высыпали изумленные мусульмане — они возносили хвалу небесам и падали ниц, видя, какой у алжирцев появился сильный корабль.
Шлюп «Винсенсис». Примерно так выглядел «Джордж Вашингтон»
При этом дей потребовал приветствовать его на палубе каждое утро — семью холостыми выстрелами из пушек. Американцы заартачились — это уж слишком! Но восточные люди умеют торговаться — дей предложил в обмен на 8 холостых выстрелов скостить 40 тысяч долларов из ежегодных выплат США Алжиру.
В результате американский шлюп прошел половину Средиземного моря под алжирским флагом, каждое утро приветствуя дея 8 пушечными выстрелами (чтобы было понятно — коммодору США при поднятии на борт давали салют всего из 5 выстрелов). Большего оскорбления берберы американцам нанести не могли. Но до поры до времени янки пришлось проглотить эту пилюлю.
По договору, американцы поставляли в Алжир оружие, порох и запчасти для кораблей в обмен на безопасность собственной торговли. Так вот, поскольку в 1814 году англичане всерьез взялись за блокаду побережья США, американский консул в Алжире Тобиас Лир предложил наличные деньги вместо американских поставок. Алжирцы же хотели именно древесины, пеньки, сала, хлопка и тому подобных вещей, поэтому вышли в Атлантику и захватили там три американских судна.
Лир занял у испанцев 40 тысяч песо и выплатил их пиратам, поэтому через 40 дней пленных отпустили. А чуть позже пришло письмо от президента Мэдисона — тот в ультимативной форме требовал снизить ежегодные выплаты до 21 600 долларов (с 60 тысяч).
Алжирский дей Умар бен Мухаммед отказался и пригрозил всерьез заняться американской торговлей. Тем более что последнее судно с товарами — бриг «Аллеганы» — прибыло в Алжир в июле 1812 года. Американцы платили очень неаккуратно, и дей не видел смысла вступать с ними в новые переговоры. Как мы уже говорили, американских судов в Средиземном море не было, но дея это не смутило.
Алжирские пираты в бою
Тем временем боевые действия между Англией и США уже подходили к концу. 24 декабря 1814 года были подписаны Гентские соглашения. Днем окончания военных действий объявили 18 февраля 1815 года, и уже 3 марта 1815 года Конгресс официально объявил войну Алжиру.
Остановимся для начала на причинах конфликта. Как мы уже говорили, никаких американских судов алжирцы не захватили. Но имелась одна проблема — Америка по сути проиграла войну с Англией. Нет, разгрома не случилось, и стороны достигли согласия практически по всем вопросам — американцы избавились от угрозы создания проанглийской индейской Северо-Западной Конфедерации прямо у своих границ, англичане настояли на демилитаризации Великих Озер. Навигацию по реке Миссисипи признали исключительно американской прерогативой.
Но все это не отменяло очевидного: начиная войну, правительство США рассчитывало захватить Канаду, Новую Шотландию, провинцию Верхнее Онтарио, Багамы… В общем, планов было громадье. Вместо этого ценой больших усилий достигли мира «такого же, как довоенный». Обидно ведь, правда?
Эпизод англо-американской войны 1812-1815 года. Битва у Нового Орлеана
Более того, баталии в Старом Свете были настолько громадными, настолько впечатляющими, что никто (даже британцы) не обратил на англо-американскую войну особенного внимания. Америку же сотрясал кризис, исчезла из обращения золотая и серебряная монета, государственный долг увеличился вдвое (53 173 218 долларов в 1810-м, 99 833 660 долларов в 1815 году), произошел резкий спад производства. Чтобы расплатиться с долгами, правительство начало безудержно печатать бумажные деньги, случилась инфляция. В 1819 году грянул и финансовый кризис, очень похожий на кризис 1998 года в России. Выход нашли только один — секвестр бюджета и частичный отказ от выплаты внутреннего долга. Дальше началась волна банкротств и разорений мелких собственников, резко увеличилась безработица, а американские товары перестали пользоваться спросом на внешнем рынке. Эта ситуация совпала по времени с восстановлением европейского сельского хозяйства после наполеоновских войн, и в результате американское производство упало в три раза по сравнению с 1815 годом.
Англичане же довольно потирали руки: США в Генте так настаивали на принципах свободной торговли, на отмене протекционистских законов и у себя, и у своих торговых партнеров. В результате американский рынок оказался беззащитен перед более дешевой и качественной английской продукцией.
Напоследок бывшие испанские колонии — Чили, Перу, и Боливия — заявили, что переходят на оплату своих товаров в серебре. Поскольку импорт в США превышал экспорт, металлических денег не хватало, что привело к параличу банковской системы — на 24 миллиона бумажных долларов приходилось всего 2 миллиона серебряных, то есть бумажные деньги не были обеспечены твердой валютой.
Война с Алжиром стала войной престижа, попыткой доказать, что США тоже хоть чего-то стоят в этом мире.
Кроме того, Лир отписал Мэдисону, что «их немногие фрегаты — очень стары и едва ли мореходны, канонерки текут, а часть из них полностью неспособна к службе». Глава алжирского флота, Реис Хамид, «смелый, активный и инициативный командующий, но совершенно незнакомый с регулярным морским боем», «наши храбрые офицеры и матросы могут успешно воевать с ними даже половинными командами».
Алжирские корсары входят в родную гавань
Американцы уверились, что будущий противник слаб, и разбить его не составит труда.
И вот сразу же после объявления войны пиратам в Средиземное море отправились две эскадры кораблей. Первая — под командованием только что вернувшегося из плена Стивена Декейтера — в составе трех фрегатов (38-пушечные Constellation, Guerriere и Macedonian), двух шлюпов (18-пушечные Epervier и Ontario) и трех бригов (14-пушечные Firefly, Spark и Flambeau).
Второй эскадрой командовал Уильям Бейнбридж, она состояла из формально 90-пушечного корабля Independence (реально нес не более 74 орудий), 38-пушечных фрегатов Congress, Java, 44-пушечного United States и восьми малых кораблей.
Чтобы было понятно — весь алжирский флот на 1815 год составлял, по отчету французского консула, 11 кораблей, из которых только один имел 40 пушек, а остальные не более 20.
Обе эскадры покинули Нью-Йорк 20 мая, и 15 июня были на траверзе Гибралтара. Американцы воспользовались этой английской базой как военным портом. Утром 17-го «Герьер» и «Констеллейшн» вышли в море и недалеко от мыса Гата увидели берберийскую шебеку, которая оказалась алжирским фрегатом «Мешудие» (сами американцы говорят — «Мешуда», и называют корабль 46-пушечным, но в это число наверняка включены все пушки, даже ручные, на вертлюгах). Корсар попытался сбежать, отстреливаясь, но тут на горизонте появились «Эпирвьер», «Онтарио» и «Саранак». Алжирский капитан Реис Хамид после жесточайшей двухчасовой перестрелки с «Констеллейшн» пошел на абордаж, но попал под продольный огонь с «Эпирвьер» и «Онтарио» и поднял белый флаг. При этом самого Хамида убило шальным осколком.
Приз отправился в Картахену под конвоем «Македониан», в плен попали 406 пиратов. Два дня спустя американцы захватили алжирскую 14-пушечную тартану «Эштадие» (в американских отчетах — бриг «Эстадио»).
А 29 июня дивизион Декейтера подошел к Алжиру, где правил уже новый дей — Омар Ага. Предыдущий правитель, Умар бен Муххамед, был меньше месяца назад свергнут и убит в результате дворцового переворота. Переговоры велись на флагманском корабле Декейтера — 38-пушечном «Констелейшн», в них принимали участие начальник алжирского гарнизона и американский консул.
Утром подписали следующую конвенцию:
1) Американцы освобождались от какого-либо вида дани.
2) Освобождение всех пленных американцев и их союзников в течение 12 месяцев.
3) Компенсация за захваченные корабли.
4) Ширина и размерность территориальных вод Алжира определяются комиссией из двух представителей дея и двух представителей американской эскадры.
5) Соединенные Штаты, в свою очередь, после выполнения всех условий обещали вернуть «Мешудие» и «Эштадие».
Условия отправили в США, Конгресс ратифицировал их 21 декабря 1815 года. Однако в феврале 1816 года, когда американцы прислали ратифицированные документы дею, тот разорвал их, заявив, что американцы до сих пор не вернули захваченные корабли, и соглашение таким образом не имеет никакой силы.
Карта варварийского берега
11 апреля 1816 года в Алжир прибыл новый уполномоченный, Оливер Х. Перри. Выслушав претензии дея, Перри предложил не возобновлять военных действий, пока он не свяжется с Конгрессом и не решит проблему. Но президент Мэдисон отверг претензии алжирцев, ответив буквально: «Мир лучше, чем война, а война лучше, чем дань».
Но тут в эту историю ворвалась англо-голландская эскадра. Дело в том, что корсары захватили несколько голландских и британских судов, и Англия с Голландией, как в старые добрые времена, решили популярно объяснить пиратам, кто есть кто.
Знаменитый Эдвард Пеллью сначала пошел к Марокко, а потом к Тунису, где освободил без боя 1000 плененных христиан. В начале августа 1816 года в водах Алжира появилась англо-голландская эскадра: 110-пушечный Queen Charlotte, 98-пушечный Impregnable, 74-пушечные Minden, Albion, Superb, 50-пушечный Leander, 40-пушечные фрегаты Severn, Glasgow, 36-пушечные Granicus, Herbus, а также голландские однотипные Melampus, Frederica, Diana и Amstel, голландский корвет Eendragt и шлюпы Heron, Mutine, Cordelia и Britomart.
Гавань Алжира
Кроме того, имелись 4 бомбардирских судна, вооруженных мортирами и «Катюшами XIX века» — ракетами Конгрива. Эта боевая ракета была создана Уильямом Конгривом в начале столетия. Но он лишь усовершенствовал оружие, воспользовавшись изобретением индийцев, которые применяли подобные ракеты еще до английской колонизации страны. Ракета Конгрива представляла собой железный цилиндр, заполненный внутри порохом и использующий в качестве двигательной силы реактивную струю. Такие ракеты применяли в качестве снарядов фугасного действия для поджогов кораблей, деревянных укреплений и обстрелов городов.
Начало бомбардировки Алжира англо-голландской эскадрой
Каждая ракета несла 15 килограмм шрапнели (500 пуль по 30 грамм) или зажигательный снаряд, разбрасывающий горящие осколки в радиусе 40–50 метров. Скорострельность составляла 6 выстрелов в минуту. Таким образом, за 60 секунд на противника только с одного борта обрушивалось почти 700 килограмм металла. Точность стрельбы ракетами, правда, оставляла желать лучшего, но моральный эффект таких ударов оказался просто потрясающим — лавина огня и железа, казалось, сметала все на своем пути. Деревянных построек в начале XIX века было очень много, и несколько залпов ракет Конгрива могли вызвать неконтролируемые пожары. Всего 200 ракет, выпущенных по Булони в 1806 году, заставили гарнизон города спешно покинуть форты. По Копенгагену в 1807-м англичане выпустили уже 4000 ракет — в результате столица Дании сгорела дотла.
Главной проблемой стал, как ни странно, ветер. Так, в 1810 году герцог Веллингтон пробовал применить вундерваффе Конгрива против гарнизона Сантандера. Результаты оказались плачевными: «…сильный ветер отбросил две из них (ракеты) назад на наших зевак, причинив тем весьма немалый вред…».
Горящая от ракет Конгрива гавань Алжира
20 августа Пелью предъявил ультиматум дею, но получил отказ. И через неделю, 27 августа, британцы и голландцы устроили показательную порку, заодно продемонстрировав американцам, как в Европе принято решать проблемы с пиратами и корсарами Варварского берега.
В 15.15 «Квин Шарлотт» встал в 80 метрах от алжирских батарей. Пираты в ответ приготовились на множестве мелких лодок идти на абордаж и взять подошедшие близко британские корабли.В 15.16 батареи корсаров открыли огонь, и англо-голландцы начали стрелять в ответ. 40 корсарских лодок сразу отплыли от берега, пытаясь взять на абордаж «Квин Шарлотт», но «Линдер» и фрегаты накрыли их сосредоточенным огнем. За какие-то 10 минут алжирцы потеряли 28 лодок, а остальные в панике бежали.Через час батареи замолкли, изредка прицельно стреляя по кораблям. Подошли бомбардирские суда и дали несколько залпов ракетами Конгрива — город запылал. Шлюпы бомбардировали гавань из мортир, потопив четыре шебеки и пять тартан.Флагман Пелью, «Квин Шарлотт», получил во время боя 268 попаданий, из них 15 — в корпус. Потери составили 50 убитыми и 164 раненными.
В восемь вечера шлюп, переделанный в брандер, ударил в мол маяка и взорвался, но маяк уцелел. В 22.15 англо-голландцы прекратили огонь и отошли. Общие их потери составили 128 человек убитыми и 690 раненными. Эскадра выпустила 50 тысяч ядер, 960 бомб и 308 ракет.
110-пушечный корабль «Квин Шарлотт» ведет борьбу с фортом корсаров
На следующий день Пелью сообщил дею, что если христианских пленников не отпустят, то бомбардировка продолжится. Дей принял условия, не зная, что европейцы блефуют — у эскадры совсем кончился порох и иссякли ядра.
24 сентября 1816 года стороны подписали договор, по которому 1082 раба получили свободу, а перечисленные за них ранее 80 тысяч фунтов вернулись к законным владельцам.
А в декабре к Алжиру наконец подошли американские фрегаты с требованием подписать такой же договор с США. Дей наотрез отказался, и в части пунктов янки пришлось уступить — в том числе вернуть «Мешудие» и «Эштадие».
Дей, однако, полностью лишился флота и не мог добиться большего, и 23 декабря договор все-таки подписали. Правда, американцы не ратифицировали его до 1822 года, о нем просто… забыли. Лишь в феврале 1822-го новый президент Джеймс Монро вспомнил, что с Алжиром де-юре все еще как бы идет война.
Сразу же после окончания Второй берберийской войны в США началось конструирование героической легенды о войнах с корсарами Триполи и Алжира. Говорили о том, что теперь Америка имеет гораздо больший вес в мире, что американцы заставили уважать свой флаг.
Небольшая доля истины в этом есть. Но только небольшая. В первой войне все решила угроза «умеренной оппозиции», созданная гениальной импровизацией Итона. Во второй — англо-голландская бомбардировка, из-за которой город Алжир почти полностью выгорел.
Англо-датская эскадра на утро после обстрела
Тем не менее в США на основе берберийских войн была разработана концепция «выразительной силы» (Expressive Force). Она предполагала добиваться нужных США условий демонстрацией мощи и угрозой применения силы. В Америке тогда считалось, что война — слишком дорогое удовольствие, и это понятно: и после Войны за независимость, и после англо-американского конфликта экономика США дышала на ладан, а страна погружалась в финансовый кризис.
Недаром позже сэр Уинстон Черчилль говорил в узком кругу, что «американцы, как куры на птичьем дворе, вечно тащат в рот все блестящее, не задумываясь о последствиях».
Америка уже давно единственная сверхдержава, а не бедная страна третьего мира, но здесь есть забавные параллели с современными событиями. Первая война с корсарами длилась пять лет. Вторая — почти два года. Сравните с действиями англо-голландской эскадры, которая решила проблему за два месяца. Англичане действовали без погонь и красивых захватов, не уничтожали героически свои потерянные корабли — практичные европейцы пришли, сровняли с землей все, что видели, добились своих целей и ушли, показав, кто в доме хозяин. Этот язык был хорошо знаком шиитским корсарам, они прекрасно его поняли.
Алжирский вилайет так и не оправился от англо-голландской бомбардировки. Корсаров лишили экономической основы их благополучия — пиратства и работорговли. В результате в 1820-х алжирцы опять вышли на тропу войны.
В ответ в 1827 году к алжирским берегам отправилась небольшая французская эскадра. Блокада, длившаяся 3 года и стоившая французам 20 миллионов франков, хоть и прекратила морские разбои, но не смогла склонить дея Гуссейн-Пашу к уступчивости. Тогда решили прибегнуть к более действенным мерам и послать сильный флот с десантным корпусом. Для похода в Алжир французы выделили 3 пехотные дивизии (36 батальонов), 3 эскадрона кавалерии (525 человек) и 15 батарей (82 осадных, 24 полевых и 6 горных орудий), всего 37 624 человека, 4546 лошадей и 112 орудий. Для транспортировки и снабжения этой армии понадобилось 102 военных судна (11 линейных кораблей, 24 фрегата, 8 корветов, 27 бригов, 6 пароходов, 8 бомбардирских судов, 18 военных транспортов) и 570 коммерческих судов, на борту которых находилось до 30 тысяч матросов. Экспедицию возглавлял военный министр, граф Бурмон, флотом руководил вице-адмирал Дюперре. Дивизиями командовали генералы Бертезен, Ловердо и герцог д’Эспар.
Высадка французов в Алжире в 1830 году
Высадка французских войск на западном берегу полуострова Сиди-Феррух в 20 километрах к западу от города Алжир началась 14 июня 1830 года.
Вскоре французы овладели господствующими высотами и начали закладывать траншеи против форта Султан-Калесси, находившегося к юго-западу от города на выгодной позиции. 4 июля, открыв с утра сильный артиллерийский огонь, на который алжирцы ответили канонадой, французские войска энергичной бомбардировкой разрушили стены замка и пошли на штурм. Остатки защитников бежали в город, надеясь найти там спасение, но были встречены картечью из цитадели — по приказу дея. К 10 часам утра развалины замка достались французам. Захват этого форта, возвышавшегося над городом на 80 метров, сделал дальнейшую оборону невозможной. На следующий же день дей сдал свою столицу — вместе с 2 тысячами орудий, множеством всяких запасов, несколькими военными судами и собственной казной (48 миллионов франков).
Гуссейна-пашу по его желанию отправили в Неаполь, пленных турок-янычар — на кораблях в Малую Азию. Туземные полки большей частью разбежались по горам. Потери алжирцев доходили до 10 тысяч, французы потеряли 400 убитыми и 1900 ранеными.
Началась совсем другая история — история колонизации Алжира.
