В минувший четверг, 31 июля, Совет Европейского союза обнародовал решение о внедрении нового пакета санкций в отношении РФ. Отныне российские финансовые организации, в собственности которых доля государства превышает 50%, не смогут привлекать в странах ЕС акционерный и долговой капитал на срок более 90 дней. В дополнение к этому с 1 августа введено эмбарго на осуществление новых поставок технологий двойного — военного и гражданского — назначения. При этом импорт вооружений из РФ также оказался под запретом. Наконец, третьим элементом санкций стали ограничения на экспорт в Россию высокотехнологичного оборудования, предназначенного для нефтедобычи. В первую очередь это касается технических средств, используемых при глубоководном бурении, освоении шельфовых месторождений и извлечении нефти из сланцевых пород. Данные ограничительные меры будут действовать в течение года, однако при этом они могут быть пересмотрены уже через три месяца. В том случае, если лидеры объединенной Европы убедятся в том, что внедренные санкции не привели к де-эскалации конфликта на территории Юго-Восточной Украины, принятые в последний день июля решения будут пересмотрены в сторону ужесточения.
Насколько серьезный урон могут нанести санкции российской экономике? Под секторальные ограничения попали «Сбербанк», ВТБ, «Газпромбанк», «Внешэкономбанк» (ВЭБ) и «Россельхозбанк» (РСХБ). Для них европейский рынок капитала оказался фактически закрытым. Учитывая тот факт, что в конце июля в американский санкционный список попали ВТБ, РСХБ и «Банк Москвы», ситуация для отечественного банковского сектора складывается не самая благоприятная. Российским финансовым организациям, по всей видимости, придется прибегнуть к помощи регуляторов. В прошлый вторник ЦБ РФ уже опубликовал заявление о том, что в случае необходимости будут предприняты меры по поддержке банков с целью защиты интересов их клиентов, вкладчиков и кредиторов. Однако к сегодняшнему дню уровень задолженности отечественных кредитных организаций перед государством составляет 8,5% ВВП, что больше, нежели в кризисном 2009 году, когда этот показатель достиг 8,2% ВВП. Осуществлять заимствования им будет весьма дорого, поскольку учетная ставка была недавно повышена до 8,0%, тогда как в начале года она была эквивалентна 5,5%. В ближайший год российским банкам необходимо будет выплатить иностранным заемщикам 50 миллиардов долларов.
Согласно расчетам аналитиков «Райффайзенбанка», в 2014-2015 годах ВТБ и «Банк Москвы» должны ликвидировать 2,3 миллиарда долларов внешней задолженности, «Газпромбанк» — 1,95 миллиарда долларов, «Сбербанк» — 1,5 миллиарда долларов. Резервов ЦБ хватит на то, чтобы предоставить гарантии по этим заимствованиям. Что же касается «Внешэкономбанка», то санкции скорее всего приведут к переформатированию его деятельности. В течение последних шести лет ВЭБ использовался как инструмент предоставления финансирования для реализации тех или иных инфраструктурных проектов, в том числе работ по подготовке зимней Олимпиады в Сочи. В результате наследник обанкротившейся в ноябре 1991 года организации фактически играл роль второго бюджета. Вполне вероятно, что правительство просто-напросто откажется от задействования ВЭБ, поскольку технически проще выделять средства напрямую из федеральной казны, нежели направлять их в банк-посредник и создавать видимость рыночного характера заимствований. Стоит напомнить, что накануне Игр-2014 ВЭБ предоставил 20 кредитов на общую сумму в 241 миллиард рублей, из которых затем пришлось реструктурировать (то есть, по факту, списать) девять объемом в 190 миллиардов рублей.
Ничуть не менее значительным окажется влияние санкций на работу российских нефтяных компаний. По мнению экспертов рейтингового агентства «Fitch», за внедрением ограничительных мер последует снижение уровня добычи на месторождениях Западной Сибири, поскольку для извлечения сырья из глубоко залегающих пород используются технологии, схожие с теми, что применяются при добыче сланцевой нефти. Отечественные нефтяные гиганты вынуждены обращаться к новым технологиям добычи. Если в 2011 году «Газпром-нефть» использовала горизонтальное бурение стволов лишь на 4% вновь пробуренных скважин, то в 2013-м — уже на 42%; доля новых скважин, разработанных с применением метода многозонного гидроразрыва пласта, за тот же период времени увеличилась с 3% до 57%. Под вопрос может быть поставлено освоение арктического шельфа, поскольку поставка необходимых для этого технологий находится под прямым запретом. Наконец, крупнейшие в мире нефтесервисные компании, такие как «Schlumberger» и «Baker Hughes», могут существенно ограничить свой бизнес в России из-за опасений нарушить режим санкций. Первой «ласточкой» стала американская «Halliburton», которая в мае приостановила сотрудничество с ООО «Газпром-бурение», принадлежащим попавшему под санкции Аркадию Ротенбергу.
Ограничительные меры пока что не затронули газодобывающий сектор, так как это могло нанести вред энергетической безопасности Европы. Однако коснулись они поставок вооружений, как из ЕС в Россию, так и в обратном направлении. Годовой объем экспорта из РФ в страны Старого Света составляет 3 миллиарда евро, объем же импорта из государств-членов образованной 57 лет назад организации — 300 миллионов евро. Следствием запрета станет прекращение поставок французского радиолокационного оборудования, предназначенного для боевых самолетов. Россия же не сможет экспортировать запчасти для советской техники, находящейся на вооружении целого ряда восточноевропейских стран, благодаря чему новые заказы наверняка получат оборонно-промышленные предприятия Украины, Белоруссии и Казахстана. Пострадает и программа правительства по перевооружению российской армии, на которую вплоть до 2020 года планируется потратить 20 триллионов рублей. Впрочем, размер ущерба окажется не очень большим. При принятии программы российским оружейникам удалось пролоббировать поставку техники отечественного производства, что, по одной из версий, стало причиной конфликта между руководством ВПК и бывшим министром обороны Анатолием Сердюковым, который настаивал на закупке зарубежной техники.
Так или иначе, российским компаниям придется привыкать к работе в режиме секторальных санкций, и некоторые из них наверняка будут пытаться его обойти. «Роснефти», кажется, это уже частично удается. В конце июля руководство крупнейшей нефтедобывающей компании России заключило соглашение с норвежской «North Atlantic Drilling Ltd.» (NADL), которое предполагает долгосрочную эксплуатацию шести морских буровых установок при освоении шельфовых месторождений в сложных климатических условиях. Ранее NADL осуществляла работы по бурению в рамках совместного проекта «Роснефти» и «ExxonMobil» в Карском море; подписанный договор даст компании Игоря Сечина шанс на успешную реализацию проекта на шельфе Арктики. Помимо этого, «Роснефть» выкупила у швейцарского производителя нефтесервисного оборудования «Weatherford» восемь предприятий, занимающихся бурением и ремонтом скважин в России и Венесуэле. Сделка обошлась лидеру отечественной нефтянки в 398,3 миллиона долларов. «Роснефть» также подписала с «Morgan Stanley» обязывающий контракт на приобретение международной сети нефтехранилищ вместе с правом на использование услуг свыше 100 нефтетрейдеров американского финансового конгломерата. Стороны планируют финализировать сделку осенью текущего года.
Все указанные меры должны будут помочь «Роснефти» сохранить действующий объем добычи. Удастся ли этого добиться другим отечественным нефтяным компаниям, пока не известно. Сейчас же с высокой долей уверенности можно прогнозировать, что примененные в отношении России санкции негативно отразятся на состоянии ее экономики. Чуть более года назад эксперты Международного валютного фонда ожидали, что в 2014-м темпы роста российской экономики составят 3,8% ВВП, сегодня же их оценка снизилась до отметки в 0,2% ВВП. Здесь, впрочем, нельзя не признать, что российская экономика скатилась бы в стагнацию даже без санкций, просто это произошло бы несколько позже. Причина тому — разрастание государственного сектора, поглощающего ресурсы бюджета; ползучий рост налогового бремени вследствие экспансионистской политики в области государственных расходов и отказа правительства от реализации пенсионной реформы; наконец, негативный бизнес-климат, о де-стимулирующем влиянии которого на деловую активность в последние годы было сказано немало, однако для выправления которого не было сделано практически ничего. Наличие всех этим проблем рано или поздно привело бы к экономическому торможению, санкции же просто-напросто форсировали этот процесс.
Поэтому для выхода на устойчивую траекторию роста потребуется не только преодоление режима санкций, но и запуск структурных реформ, предполагающих разгосударствление экономики, снижение налогового и административного давления на бизнес, а также проведение комплексной пенсионной реформы, которая бы позволила сократить объем страховых отчислений. Однако все это будет возможным лишь после разрешения нынешнего военно-политического кризиса на Донбассе. Пока же остается наблюдать за перипетиями конфликта на пограничной с Россией территории и гадать, каким окажется его итог.
