В этом выпуске: Белоруссия разводит Россию на деньги и дешевую нефть, Украину никто не греет, сирийцы мечтают о русском свете, правительство придумывает, куда потратить несколько упаковок бумаги, Игорь Сечин мечтает о мире без «Газпрома», никто не знает, как спасать моногорода, Юрий Мильнер и Стивен Хокинг ищут инопланетный разум. Специальный еженедельный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома».
Нежные отношения
Между Россией и Белоруссией разгорается очередной конфликт на нефтяной почве: Минск намеревается снизить объемы поставляемых в РФ нефтепродуктов, Москва, в свою очередь, грозит сокращением экспорта в республику сырой нефти. Чтобы было понятнее, в чем здесь дело, имеет смысл вкратце обрисовать не самую простую схему нефтяных взаимоотношений между двумя странами. С 2011 года в рамках соглашения о Таможенном союзе российская нефть, поставляемая в Белоруссию, не облагается таможенными пошлинами: белорусские НПЗ покупают её фактически по внутрироссийским ценам. Бюджет РФ при этом, конечно, несёт потери, но раньше их удавалось в какой-то мере компенсировать: Минск продавал в третьи страны нефтепродукты, производимые из российской нефти, собирал с них экспортные пошлины и отдавал Москве.
Белорусские власти славятся довольно творческим подходом к любым экономическим договоренностям с Россией: неудивительно, что эта простая схема дает сбои с первых же дней своего существования. Первый полноценный скандал разгорелся уже в 2012 году, когда обнаружилось, что российские нефтепродукты Минск отправляет на экспорт под видом органических растворителей и разбавителей, экспортной пошлиной не облагаемых. Что интересно, белорусы особо не стеснялись обманывать Москву: схема была на виду и обнаружить её могли даже при беглом знакомстве с экономической статистикой республики. Так, если в 2009 и 2010 году экспорт растворителей и разбавителей из Белоруссии составлял всего 132 и 244 тыс. тонн, то в 2011 году он подскочил уже до 2,1 млн тонн. В первом полугодии 2012 года цифры были ещё внушительнее: почти 3 млн тонн «растворителей», ушедших на экспорт и обеспечивших половину прироста белорусского ВВП и порядка 1,14 млрд долларов, так и не дошедших до российского бюджета.
После продолжительных возмущений Москвы схему с растворителями удалось пресечь. Но уже в прошлом году у Минска появилась новая возможность внести в договоренности 2011 года ряд изменений. Дело в том, что в нынешнем году в России начал действовать так называемый налоговый маневр в нефтяной отрасли. В общих чертах суть его заключается в следующем: поэтапно снижаются экспортные пошлины на нефть и светлые нефтепродукты, а также акцизы на бензин и дизельное топливо при одновременном росте нефтяного НДПИ и экспортной пошлины на мазут. Считается, что в результате у российских нефтяников появится стимул для более глубокой переработки нефти. Изначально предполагалось, что в результате маневра федеральный бюджет даже получит дополнительную прибыль: по расчетам Минфина, за три года рост НДПИ должен был превысить снижение поступлений от пошлин на 174 млрд рублей. Однако падение нефтяных котировок спутало планы: еще в конце января сообщалось, что бюджет, наоборот, недополучит из-за маневра порядка 600 млрд рублей.
Отреагировали на маневр и в Минске, рассудив, что поскольку повышение НДПИ привело бы к росту внутрироссийских цен на нефть, закупающие ее белорусские НПЗ столкнулись бы с падением рентабельности. Свои потери от налогового маневра белорусы ещё в начале 2014 года оценили в 1 млрд долларов — и, разумеется, потребовали дополнительных преференций, пригрозив в противном случае отказаться от членства в Евразийском экономическом союзе. Москва не стала особо спорить и позволила Минску в 2015 году оставить себе весь объем экспортных пошлин на нефтепродукты из российской нефти — это порядка 2,2 млрд долларов. Довеском к этому соглашению стали договоренности об объемах поставляемой в Белоруссию российской нефти и возвращаемого оттуда бензина. План 2015 года — 23 и 1,8 млн тонн соответственно.
Проблемы начались почти сразу. Уже в мае Минэнерго РФ начало упрекать Минск в резком падении поставок бензина. За январь-июль белорусы поставили в Россию всего 400 тыс. тонн топлива, хотя за аналогичный период предыдущего года поставки составили 977 тыс. тонн. При этом производство нефтепродуктов в Белоруссии с начала года выросло на 3-4%. На минувшей неделе белорусские власти в открытую заговорили, что прошлогодние договоренности их уже не устраивают: Минск заявил, что сократит экспорт бензина в Россию до минимального уровня в 1 млн тонн, но при этом еще и попросил увеличить поставки российской нефти в 2016 году до 24 млн тонн. В общем, ничего неожиданного в этом демарше нет. В экономике Белоруссии нефтепереработка занимает важное место: на минеральные продукты приходится треть внешнеторгового оборота. Поэтому Россия для Александра Лукашенко хороша как источник дешевого сырья. А вот продавать полученный из российской нефти бензин ему — как крепкому хозяйственнику — выгоднее другим странам, особенно после того, как в России произошла девальвация и внутренние цены на нефтепродукты начали отставать от экспортных. В принципе, раньше белорусы могли продавать нефтепродукты кому угодно — через экспортные пошлины российский бюджет все равно улавливал часть дохода от переработки российской же нефти, что создавало определенную иллюзию справедливости. Сейчас получается как-то совсем невесело: нефть продаем по «подарочным» ценам, бензин уходит третьим странам, а пошлины оседают в бюджете Белоруссии.
Экономические отношения между РФ и Белоруссией всегда отличались особенной нежностью — правда, пользу из них, как правило, извлекал только Лукашенко. Москва, может, и не горит желанием в ущерб себе поддерживать белорусский экономический паноптикум, но год за годом Минску все успешнее удается решать собственные проблемы за её счёт. Так и в этот раз: первая реакция Москвы на сокращение поставок бензина была довольно резкой и сопровождалась обещанием уменьшить поставки нефти в республику. Но уже на днях Минэнерго заявило, что особой проблемы в белорусском демарше не видит.
Радость Яценюка
Не обошлось на неделе и без новостей с Украины. Стало известно, что Киев официально прекратил импорт электроэнергии из России. Напомним, в прошлом году на Украине разразился энергокризис, который не мог не коснуться Крыма — через веерные, два раза в сутки — отключения электроэнергии. Чтобы не оставить жителей полуострова без тепла и света, России пришлось организовать фактически бесплатные поставки на Украину угля. Затем «Интер РАО ЕЭС» заключило с «Укроинтерэнерго» контракт на экспорт из России до 1,5 млрд кВт-ч электроэнергии. Одновременно был подписан ещё один контракт — о поставках российской электроэнергии по украинским сетям непосредственно в Крым.
Не успел на Украине закончиться отопительный сезон, как крымский договор попал в руки Арсения Яценюка. То, что Крым в документе был назван федеральным округом РФ, а местом рассмотрения конфликтов выбрана Москва, так возмутило украинского премьера, что местные силовики оперативно возбудили уголовное дело, по которому, по слухам, даже проходил министр энергетики Украины Владимир Демчишин. Что касается договора, то его Яценюк хотел незамедлительно разорвать. Пришлось, однако, потерпеть: потребности Киева в электроэнергии оказались сильнее украинской гордости.
Зато Украине удалось немного сократить свои расходы перед «Интер РАО» после того, как российская компания в июле согласилась не требовать от Киева деньги за электроэнергию, поставляемую в ДНР и ЛНР. Говорят, что сэкономить помог бесхитростный шантаж и угрозы отключить электроэнергию для Крыма. Что символично, именно Донбасс, платить за который Киев отказался, в итоге помог Украине прекратить импорт электроэнергии. Сообщается, что с территорий народных республик на ТЭС Украины начались поставки угля. Еще одна причина прекращения импорта — продолжающееся падение украинской экономики, требующей все меньше электроэнергии. Ну и, разумеется, на дворе лето: время копить, а не жечь.
Напомним также, что Украина сейчас не только не закупает у России электроэнергию: 1 июля были прекращены поставки в страну российского газа. Так что нынешнее лето — редкий момент, когда Киев может насладиться ощущением полной энергетической независимости от Москвы. Самое интересное начнется осенью, когда придется учиться еще и энергетической самостоятельности. Украинские власти, судя по сообщениям СМИ, уже начинают готовиться к отопительному сезону. Пока выражается это в переговорах с международными финансовыми институтами о предоставлении кредитов на закупку газа для пополнения подземных хранилищ. Пока, правда, переговоры идут не особо успешно: ни Брюссель, ни Всемирный банк не горят желанием греть украинцев. А собственных финансовых возможностей Киеву, по словам Владимира Демчишина, хватит только на 14,5 млрд кубометров газа: это будет самый низкий уровень запасов в истории страны.
Русский свет для Дамаска
Но если Украине российский свет пока не нужен, то совсем другие вещи происходят в полуразрушенной сирийской энергетике: за время войны объем её выработки сократился вдвое, а часть электростанций попала под контроль ИГИЛ. На минувшей неделе Сирия попросила Россию инвестировать в строительство под Дамаском новой крупной ТЭС «Тишрин-3». Сколько именно хотят получить сирийцы, пока неизвестно, примерная оценка — 1 млрд долларов.
Понятно, почему Сирия обратилась именно к России. В 1960-х именно советские специалисты из предприятия «Технопромэкспорт» возвели в cтране ряд мини-ГЭС. Они же в последующие десятилетия возвели крупнейший в Сирии Евфратский гидроэнергетический комплекс мощностью 800 МВт и ГЭС «Аль-Баас». Наконец, именно «Технопромэкспорт» на излете советской эпохи разработал для Дамаска проект первой ТЭС «Тишрин», а в 2006 году был выбран подрядчиком для увеличения её мощности.
Но даже невзирая на давнюю историю энергетической дружбы и любви, время для обращения к России Сирия выбрала явно неудачное. И дело не только в том, что в стране идет война и строительство станции, которую в любой момент могут захватить террористы, — не самое ординарное решение. Просто трудно представить, что страна, которая сама не может без китайских денег построить несколько железнодорожных веток, вдруг расщедрится на 1 млрд долларов для сирийцев. К тому же на России и так уже висит несколько международных проектов: мы обещали выдать Афинам кредит на строительство греческой ветки «Турецкого потока», а Еревану — на реконструкцию Мецаморской АЭС. Наконец, в Киргизии еще с 2012 года ждут российских денег для строительства Камбаратинской ГЭС.
Программа на будущее
Дмитрий Медведев поручил создать рабочую группу по подготовке стратегии социально-экономического развития России до 2030 года. Отвечать за создание рабочей группы будет Михаил Абызов, министр по вопросам открытого правительства — одного из самых аморфных и бессмысленных образований в структуре российской исполнительной власти. Также господин Абызов считается бенефициаром строительной компании «Группа Е4». Помимо Абызова координировать написание «Стратегии-2030» будет министр экономического развития Алексей Улюкаев. В этом, очевидно, и будет заключаться основное отличие будущей программы от предшественницы «Стратегии-2020». Разрабатывалась она в своё время экспертным сообществом (среди авторов — ректоры РАНХиГС и ВШЭ Владимир Мау и Ярослав Кузьминов), сейчас же, похоже, упор решили сделать на чиновников. Это, в принципе, правильно: одно дело, когда программу, по которой должна жить страна, пишет узкий кружок интеллектуалов, и совсем другое — когда в её создании участвуют люди, которым в будущем ее и реализовывать. Напомним, «Стратегия-2020» готовилась к третьему президентскому сроку Путина в 2012 году, но если от неё в итоге и была кому-то какая-то польза, то, пожалуй, только для целлюлозно-бумажной промышленности или производителей офисной техники. В своих предвыборных статьях Путин почти не пользовался заложенными в документе идеями, а после и вовсе оказалось, что программным документом для страны будет не «Стратегия-2020», а популистские майские указы.
Есть вероятность, что судьба «Стратегии-2030» сложится удачнее. Но есть и очень большие сомнения относительно качества этого документа. События последнего года наглядно продемонстрировали, что нынешнее российское правительство совершенно недееспособно, какой бы то ни было пассионарностью от него и не пахнет, а многие идеи, продвигаемые этими людьми, вредны и опасны для будущего России. Трудно предположить, что люди, которые допустили сползание отечественной экономики в полномасштабный кризис — со всеми оговорками по поводу санкций — а сейчас с каким-то отстранённым оптимизмом смотрят на происходящее, внезапно разродятся революционными идеями.
Мир Игоря Сечина
Как известно, главе «Роснефти» Игорю Сечину уже давно не дают покоя амбициозные мечты о реформе отечественного газового сектора. Как стало известно на минувшей неделе, третья по величине российская компания подготовила и направила в правительство концепцию развития внутреннего рынка газа. Изложена она в письме вице-президента Ларисы Каланд, но всем понятно, что основной идеолог концепции — Сечин.
Прежде чем приступить к изложению основных предложений «Роснефти», нужно отметить: когда мы говорим о газовой реформе по Сечину, речь в первую очередь идет о его страстном желании разрушить уникальное положение «Газпрома». Последнее сейчас покоится на двух столпах: монополии на экспорт газа и единоличном владении магистральными газопроводами. «Роснефть» последние годы активно обрастает крупными месторождениями газа, но из-за «Газпрома» не может как следует развернуться на рынке. Поэтому и все ключевые положения концепции вращаются вокруг этой идеи. Так, например, «Роснефть» предлагает уже с 2016 года разрешить независимым производителям газа по ограниченным квотам и агентскому соглашению с «Газпромом» экспортировать голубое топливо. В том числе Игорь Сечин просит разрешить экспорт СПГ со стратегических месторождений на суше. Сейчас такая возможность у независимых производителей есть только в отношении шельфовых проектов, из-за чего, например, «Роснефть» хочет, но не может войти в совместный с группой Alltech проект «Печора СПГ», месторождения которого находятся на суше.
Полная либерализация газового рынка должна завершиться в 2025 году. Предполагается, что независимым компаниям будет разрешен прямой экспорт газа, они получат доступ к экспортной выручке от продажи газа в Европу, и что самое важное — смогут использовать новые газопроводы, которые к тому времени построит «Газпром»: «Силу Сибири», «Турецкий поток», «Северный поток» и «Алтай». Причем особые надежды, как несложно догадаться, возлагаются на восточные газопроводы. Напомним, что на Петербургском экономическом форуме «Роснефть» договорилась о продаже компании BP 20% «Таас-Юрях нефтегазодобычи», владеющей лицензией на разработку одного из крупнейших в Восточной Сибири Среднеботуобинского месторождения в Якутии. Ранее на долю в проекте претендовала китайская компания CNPC, которая, очевидно, и рассматривалась в качестве основного покупателя газа. CNPC в Таая-Юрях так и не вошла, но без азиатских партнеров всё же не обошлось: на том же форуме в Санкт-Петербурге стало известно, что 29% в проекте приобретет малоизвестная китайская компания Skyland Petroleum Group. Доступ к «Силе Сибири» как раз и нужен «Роснефти», чтобы экспортировать газ с месторождения, заместив им часть топлива «Газпрома».
Понятно, что в мире, придуманном господином Сечиным, не найдется места для «Газпрома» — во всяком случае, в его нынешнем виде. Собственно, в концепции «Роснефти» прямо говорится, что «Газпром» должен пройти через реорганизацию, а все его основные функции — хранение, экспорт и транспортировка газа — быть переданными отдельным компаниям.
Время для представления своей концепции Игорь Сечин выбрал крайне удачное. В сентябре должно состояться заседание президентской комиссии по ТЭКу, значит у «Роснефти» есть время, чтобы прощупать почву и заручиться поддержкой чиновников. К тому же еще на прошлогодней комиссии Владимир Путин поручил правительству вместе с «Газпромом» разработать новую модель газового рынка — разговоры о том, что с монополизмом компании Алексея Миллера пора кончать, велись еще тогда. Но «Газпром» успешно затянул выполнение поручения, так что концепция Сечина имеет все шансы быть использованной в качестве базовой. Добавим к этому, что «Газпром» сейчас находится в не самом лучшем положении для того, чтобы противостоять аппаратному весу главы «Роснефти»: он измучен борьбой с Еврокомиссией, газопроводы путаются, идея «Турецкого потока» разваливается на глазах, гордые планы отказаться в 2020 году от транзита через Украину выглядят все более туманными.
ТОР в массы
Одна из самых чувствительных российских экономических проблем, решить которую не удается уже третье десятилетие, — доставшаяся нам в наследство от СССР россыпь моногородов. Правда, и решали ее все эти годы не то чтобы очень активно. Как правило, речь всегда шла о комплексе пожарных мер, включающих в том числе визиты в проблемные города первых лиц, и использовавшихся только когда ситуация начинала выходить из под контроля. А вот системного подхода не наблюдалось, кажется, никогда. Даже занимались моногородами в правительстве всё время разные люди. До 2014 года проблема находилась в ведении Минрегиона, а когда ведомство было упразднено, перешла к Минэкономразвития. Здесь ответственным за моногорода был назначен довольно энергичный глава департамента ОЭЗ и проекта регионального развития Андрей Соколов. Господину Соколову удалось выбить на поддержку моногородов почти 50 млрд рублей из федерального бюджета, но через несколько месяцев 40 млрд из этой суммы забрала вице-премьер Ольга Голодец — на строительство детских садов. А потом Соколова перевели из МЭР на должность замминистра по делам Крыма. Наконец, в прошлом году Внешэкономбанком был учрежден Фонд развития моногородов (ФРМ), главной задачей которого стал отбор и финансирование инвестпроектов в моногородах. Сообщается, что к 2017 году правительство выделит на эти цели порядка 30 млрд рублей, правда, сейчас фонд может похвастать только смешной суммой в три миллиарда.
Этих денег явно недостаточно. Для наглядности стоит очертить масштаб проблем. На сегодняшний день в России насчитывается 319 моногородов, в которых проживает 14 млн человек — почти десятая часть населения РФ. Только 71 город может похвастать стабильным положением. В 154 населенных пунктах существуют риски ухудшения социально-экономической ситуации, еще в 94 положение дел оценивается как критическое. Выправить положение в каждом из этих городов — идея, по амбициозности явно не соответствующая финансовым возможностям бюджета. Собственно, это и подтвердил на днях министр экономического развития Алексей Улюкаев: по его словам, денег хватит на от силы 20-30 самых перспективных инвестпроектов.
Поняв, что нужно придумывать нечто новое, на минувшей неделе чиновники неожиданно вспомнили о территориях опережающего развития. Напомним, что хотя законопроект о ТОР писался Минвостокразвития специально под Дальний Восток, усилиями МЭР и по протекции Владимира Путина в текст включили и моногорода. Так что теперь план по спасению советского индустриального наследия опять меняется: денег давать не будут — или будут, но только самым избранным — вместо этого предоставят налоговые льготы. Правда, есть ощущение, что процесс этот будет очень неторопливым. Предполагается, что с инициативой о присвоении населенному пункту статуса ТОР будут выступать власти самих моногородов. Затем Минэкономразвития будет изучать заявки и решать: кому давать льготы, а кому — нет.
Пилотным проектом, которому позволено будет воспользоваться внушительным набором налоговых льгот, должен стать иркутский город Усолье-Сибирское, в котором расположено градообразующее предприятие «Усольехимпром». Известен этот завод тем, что в 2006 году на нем началось производство поликремния компанией НИТОЛ. «Роснано» вложило в этот проект порядка 13 млрд рублей, перспективы казались радужными: цены на поликремний в 2008 году составляли 300-400 долларов за кг. Правда, потом обнаружилось, что поликремний в промышленных масштабах начал производить Китай, из-за чего цена килограмма всего за пару лет упала до 16 долларов. Сейчас «Усольехимпром» законсервирован, а владельцы НИТОЛА судятся с Анатолием Чубайсом и его коллегами.
Космос Мильнера
И в заключение — небольшая история не столько про экономику, сколько про то, зачем она нужна и как ее надо использовать. Один из крупнейших венчурных инвесторов мира и по совместительству российский миллиардер Юрий Мильнер, создавший некогда великий и могущественный холдинг Mail.ru Group и признанный газетой «Ведомости» бизнесменом 2010 года, объявил о запуске нового проекта. В минувший понедельник на пресс-конференции в Лондоне господин Мильнер заявил, что в течение ближайшего десятилетия вложит не менее 100 млн долларов в проект Breakthrough Listen, главной задачей которого будет поиск инопланетного разума. Инвестиции будут осуществляться через фонд Breakthrough Prize Foundation, выступающий учредителем одноименной научной премии — крупнейшей в области биологии и медицины. В совет директоров фонда входят такие замечательные и не нуждающиеся в представлении люди, как Марк Цукерберг, Джек Ма, Сергей Брин и его бывшая жена Энн Вожицки — они в финансировании участвовать проекта не будут, но не исключено, что в будущем разделят энтузиазм Мильнера. А идеологом и вдохновителем Breakthrough Listen является Стивен Хокинг.
Фонд уже подписал договоры на аренду крупнейших на Земле радиотелескопов: 100-метрового Green Bank в Америке и 60-метрового Parkes в Австралии. Поиски планируется вести в примерно сотне ближайших галактик, причем искать будут именно следы инопланетного разума, а не жизни как таковой. При этом посылать в космос какие бы то ни было сообщения команда Breakthrough Listen (а это признанные ученые и астрономы и еще порядка 9 млн добровольцев) не собирается. В недавнем интервью РБК Мильнер рассказал, что против этой идеи категорически выступил сам Хокинг. Зато параллельно с Breakthrough Listen будет объявлен конкурс Breakthrough Message с призовым фондом в 1 млн долларов, который получит человек, придумавший лучшее послание, которое могло быть отправлено представителям внеземной цивилизации.
То, чем начинает заниматься Мильнер, еще называется SETI (Search for Extraterrestrial Intelligence) — с 1950-х годов под этой аббревиатурой были объединены различные проекты по поиску внеземных цивилизаций. Правда, российский предприниматель выводит его на новый уровень — как минимум с точки зрения объемов финансирования. Так, основанный в середине 1990-х калифорнийский Институт SETI за все годы своих исследований располагал довольно скромным бюджетом, не превышавшим 5 млн долларов в год.
Итого:
Как надо жить? Да вот буквально как Юрий Мильнер: зарабатывать деньги и стремиться к звездам. Определенно, это лучше, чем постоянно чувствовать себя обманутым белорусским президентом, писать бесполезные экономические программы, бороться с Игорем Сечиным, с тревогой ждать зимы или жить в умирающем сибирском моногороде.
