Акт четвертый: Создание Украины
Украинская идентичность. Галицкое русофильство.
Немецко-австрийский след. Советская украинизация. Украинская мова.
Казалось бы, все русские земли были собраны, развивалась Новороссия, но оставалась еще Галиция, которая сыграет в будущем свою роковую роль. Галиция по последнему разделу Польши отошла империи Габсбургов, сохраняя на себе сильное польское влияние. Именно Галиция стала метрополией идеи «украинства» — формирования украинской идентичности, альтернативной малороссийской, основными признаками которой являются утверждение о различном этногенезе русских и украинцев (то есть отрицание родства), сепаратизм, курс на построение единого независимого украинского государства, ориентация на Запад и противопоставление себя России. Русский публицист и политический деятель, коренной киевлянин Василий Шульгин так писал об украинстве за пару лет до того, как маховик сепаратизма закрутился в России во всю свою силу:
«Надъ нашимъ краемъ дѣйствительно кое-гдѣ собираются тучи. Мазепинское движеніе, представляющее несомненную государственную измѣну, мечтающее о томъ, чтобы продать русскія земли австрійской коронѣ за цѣну „автономіи“, снова подняло свою голову. Дѣло это серьезное. Если это измѣнническое направленіе пріобрѣтетъ большую силу, то, разумѣется, оно, а не какое иное, перевернетъ Россію. Отнять у единой Россіи 20 000 000 чистокровнаго русскаго народа, отнять огромныя пространства богатѣйшей земли, отнять страну, напоенную солнцемъ и радостью, — это значитъ низвести Россію до положенія второстепеннаго государства. Да и полно, любятъ ли они дѣйствительно Украину, какъ они объ этомъ говорятъ? Если бы они её любили, если бы они желали этому благодатному краю мирнаго и прекраснаго развитія, если бы они любили этотъ народъ, если бы они хотѣли ему богатства и счастья и духовнаго расцвѣта, неужели они продавали бы его въ еврейско-немецко-австрійскую неволю только изъ-за того, что благодаря собственной бездарности, грубости, дикости и тупости имъ не удалось выдвинуться на общерусской нивѣ, гдѣвесь недѣлимый и огромный русскій народъ былъ ихъ судьею?!».
Датой рождения украинства в Австро-Венгрии можно считать 25 ноября 1890 года, когда депутаты сейма в Галиции Юлиан Романчук и Анатолий Вахнянин заявили с трибуны, что «православно-униатское население Галицкой Руси, называющее себя русским, на самом деле не имеет ничего общего с русским народом, а является украинцами». Эта декларация была явно инспирирована австрийским правительством и ознаменовала начало политики украинизации в австрийской Галиции и борьбы с русофильскими партиями и организациями.
Отвлекаясь немного от украинства, скажу пару слов о Галицких русофилах.
1848 год, революционное поветрие пришло на Австрийские земли, а русские опять решили спасти Европу «на свою голову». По договору двух императоров, русские войска перешли границу и подавили восстание в Венгрии, за что австрийский император уже через несколько лет сполна отплатил, бросив Россию в Крымской войне один на один со «сборной мира». Вскоре после этих событий в Галиции начало активно развиваться русофильское движение — местные славяне, пообщавшись с прокатившейся волной русской армии, видимо, вспомнили о своих корнях и воспылали теплыми чувствами к русском миру. Так, например, Богдан Андреевич Дедицкий, один из основателей галицко-русского движения, пообщавшись с полковым священником русской армии, проникся идеей единства русского народа и написал статью «В один час научиться малорусину по-великорусски». Приближение русских войск спасло от гибели другого деятеля, стоявшего у истоков галицко-русского движения — Александра Духновича. А Адольф Добрянский, еще один лидер оного движения, и вовсе примкнул добровольцем к русским отрядам. После этого русофильство стало оформляться в партии и организации, и только тогда австрийцы спохватились. На русофилов начались гонения, произошел целый ряд судебных процессов, когда русофилов обвиняли в государственной измене и работе на Москву. А с началом Первой мировой войны русофильство фактически оказалось под запретом: были закрыты все газеты, общественные организации, прокатилась волна массовых арестов и, как аппетитная вишенка на пироге германских забав, — печально известный Талергоф, австрийский концлагерь времен Первой мировой, через который прошло 20–30 тысяч прорусски настроенных галичан и буковинцев, а не менее трех тысяч были казнены (расследование преступлений до конца проведено не было, точное число жертв не знает никто).
Так описывает эти события современник:
«…Талергоф, пекло муки страданiй, лобное мѣсто, голгофа русскаго народа и густой лѣс крестов „под соснами“, а в их тѣни они — наши отцы и наши матери, наши братья и наши сестры, которые сложили там головы. Неповинно! Но во истину ли неповинно? Нѣт, они виноваты, тяжко виноваты. Ибо своему народу служили вѣрно, добра, счастья и лучшей доли ему желали, завѣтов отцов не ломили, великую идею единства русскаго народа исповѣдывали. И не преступление ли это? Однако наиболѣе страшным, наиболѣе волнующим, наиболѣе трагическим в этом мученичестве русскаго народа было то, что брат брата выдавал на пытки, брат против брата лжесвидѣтельствовал, брат брата за iудин грош продавал, брат брату Каином был. Может ли быть трагизм больше и ужаснѣе этого? Пересмотрите исторiю всѣх народов мiра, и такого явленiя не найдете. Когда лучшiе представители народа „изнывали по тюрьмам сырым, в любви беззавѣтной к народу“, в то время вторая его часть создавала „сiчовi“ отдѣленiя стрѣлкови плечо о плечо с палачем — гнобителем своего народа добровольно и охотно защищала цѣлостьи неприкосновенность границ австрiйской Имперiи. Гдѣ же честь, гдѣ народная совѣсть? Вот до чего довела слѣпая ненависть к Руси, привитая на продолженiи долгих лѣт, словно отрава народной душѣ. Предатель забыл свою исторiю, отбросил традицiи, вырекся своего историческаго имени, потоптал завѣты отцов…».
Другой современник, отец Иосиф Яворский из села Ляшкова, дополняет и без того мрачную картину важным обстоятельством: «Административные власти изготовили списки и на основании их все русские были арестованы. Армия получила инструкции и карты с подчеркнутыми красным карандашом селами, которые отдали свои голоса русским кандидатам в австрийский парламент. И красная черточка на карте оставила кровавые жертвы в этих селах еще до Талергофа. Если бы кто-нибудь не поверил в мои слова, что Талергоф приготовили вышеупомянутые мною украинцы, пусть посмотрит в стенографические записки делегации».
Но мы поверим. Спустя три десятка лет такие же украинские молодчики из 118-го шуцманшафт батальона полиции прославятся массовым сожжением людей в печально известной белорусской Хатыни, а в 2014 — в Доме Профсоюзов в Одессе, где украинцы устроят «Талергоф» для как минимум сорока пяти современных «русофилов».
Михаил Грушевский, один из авторов идеи украинства, утверждал, что Галиция выполняла роль «культурного арсенала, где создавались и совершенствовались средства национального культурного и политико-общественного возрождения украинского народа», что Галиция являлась «передовой частью украинского народа, которая давно обогнала бедную российскую Украину», и что «до сих пор Галиция шла, а Украина стояла или шла за Галицией». К слову, Грушевского смело можно назвать как одним из авторов украинского «галицкоцентристского» мифа, так и одним из активных претворителей его в жизнь. Он написал десятитомный фолиант «Истории Украины-Руси», в котором он продлил историю Украины чуть ли не до Древних Времен и доказывал различный этногенез русских и украинцев. Но интереснее другое. В 1924 году он вернулся из Австрии в Киев, и вернулся не просто так, а по приглашению советского правительства для теоретического обоснования проводившейся политики украинизации, а позже дослужился до члена Академии Наук СССР. Позже, правда, когда Грушевский совсем уж заигрался в украинский национализм, его репрессировали за контрреволюционную деятельность и отход от идей марксизма-ленинизма.
Другое мнение высказывает Павел Скоропадский, ставший гетманом Украины в 1918г.:
«…к сожалению, их культура из-за исторических причин слишком разнится от нашей. Затем, среди них много узких фанатиков, в особенности в смысле исповедования идеи ненависти к России… Для них неважно, что Украина без Великороссии задохнется, что её промышленность никогда не разовьется, что она будет всецело в руках иностранцев, что роль их Украины — быть населенной каким-то прозябающим селянством».
По другую сторону баррикад царили совсем иные настроения. В 1912 году писатель и чиновник Сергей Никифорович Щёголев, коренной киевлянин, написавший фундаментальный труд по истории украинского сепаратизма, так высказывался на этот счет:
«Партизаны украинства принесли в 1905 году в Россию выработанный ими для малороссов особый книжный (украинский) язык. Язык этот сознательные украинцы применяют в качестве орудия борьбы против роста русской (школьной и внешкольной) культуры в среде южнорусского населения, в надежде вытеснить постепенно эту культуру на юге России и водворить новую культуру — украинскую».
Щёголев выступил с обвинениями в адрес «украинства» как польско-немецко-австрийского проекта, в своих трудах он доказывал русско-украинское родство и естественный статус украинского языка как диалекта русского. Щёголев был расстрелян 15 мая 1919 года Особой комиссией Киевского ЧК, его книга оказалась под запретом, а критикой его удостоит сам вождь мирового пролетариата:
«Ругает всё польское с слюной у рта, а сам пишет с полонизмами… Пишет неграмотно… Невежда… Черносотенец бешеный! Ругает украинцев гнусными словами!».
Особенно удивительно видеть разницу в отношении к Щёголеву и к Грушевскому и его теориям, и пусть, читатель, тебя не удивляет, казалось бы, столь неожиданное поведение советской власти — о советской украинизации мы еще поговорим ниже.
Еще один из крупнейших специалистов начала ХХ века по истории Украины Стороженко Андрей Владимирович, коренной полтавчанин, исследовав польско-украинские отношения, резюмировал, что «всеми своими корнями украинская идеология вросла в польскую почву», что после Вечного мира 1686 года поляки всеми силами старались «затереть самое имя Малой России в своих пределах и заменить его именем Украины», и, наконец, что «в первой четверти XIX века появилась особая „украинская“ школа польских ученых и поэтов, давшая чрезвычайно талантливых представителей. К. Свидзинский, М. Грабовский, Э. Руликовский, А. Мальчевский, С. Гощиньский, Б. Залеский и многие другие продолжали развивать начала, заложенные графом Я. Потоцким и Ф. Чацким, и подготовили тот идейный фундамент, на котором создалось здание современного нам украинства». Стороженко в начале 1919 года эмигрировал, дабы не разделить участь остальных участников Киевского Клуба русских националистов — все они были расстреляны большевиками.
Я специально делаю акцент на том, как по-разному отнеслись большевики к сторонникам украинства и сторонникам русофильства, предваряя рассказ о предпоследнем этапе становления украинской государственности — создании УССР и советской украинизации. Здесь нужно понимать, что украинцы были в числе основной движущей силы революции — т. н. национальных меньшинств, или окраин (так и хочется сказать: украин). Грубо говоря, революция была для них хорошим шансом получить желаемую независимость. Украинские революционные партии стали расти как на дрожжах на фоне первой русской революции 1904–1905 гг., однако некоторые появились намного раньше. Так, летом 1891 года было создано т. н. «Братство Тарасовцев» — одна из первых организаций украинских националистов, провозгласивших стремление к независимости, причем независимую Украину они видели в границах от Карпат до Кавказа — аппетиту можно позавидовать. В 1900 году была создана Революционная Украинская Партия, независимость в их программе стояла первым пунктом. В том же году появилась Украинская Социалистическая Партия, скопировавшая свою программу с таковой же польской партии, также выступала за независимость. В 1902 году — Украинская Народная Партия, провозгласившая лозунг «Украина для украинцев» и пр. В 1904 году — Украинская Радикальная Партия, в 1905 появились и украинские социалисты-революционеры. Я перечислил здесь эти партии, чтобы ты, читатель, имел представление о том, как украинцы отнеслись к революционной «движухе» в России и что пункт о независимости (или автономии) был ключевым в повестке украинских партий. А вот на деятельности другой организации мы остановимся подробнее. Речь пойдет о т. н. Союзе освобождения Украины.
«Союз визволення України» был создан в 1914 году в кабинетах австро-венгерского Министерства иностранных дел как организация, которая должна была заниматься пропагандой среди украинского населения на подконтрольных Австро-Венгрии землях и среди военнопленных украинского происхождения, содержащихся в концлагерях. Целью Союза было отделение Украины от России и переход ее под протекторат Германии и Австро-Венгрии. Тебе это должно что-то напоминать, читатель. Времена Гетманщины, например, когда украинские гетманы, держа нос по ветру, просились под крыло то одного, то другого государства. Ничто не ново! Ко всему прочему, совместно с германским Генштабом Союз организовывал диверсионные группы, действовавшие в тылу русской армии. Тогда же, в 1914 году, была создана Главная Украинская Рада — межпартийная организация, чьей целью было построение независимого украинского государства и создание автономии на украинских землях в Австро-Венгрии. Уже после Первой мировой войны немецкий генерал Гофман в интервью газете «Daily Mail» прямо скажет: «В действительности Украина — это дело моих рук, а вовсе не плод сознательной воли русского народа. Я создал Украину для того, чтобы иметь возможность заключить мир хотя бы с частью России». В составе Австро-Венгерской армии также были созданы и воинские формирования из украинцев — т. н. Украинские сечевые стрельцы, в сентябре 1914 года присягнувшие Австро-Венгрии. По иронии, в своем первом бою украинские сечевые стрельцы сражались против 2-й Кубанской казачьей дивизии.
«Только что мне на глаза попался нумер „Berliner Tageblatt“ от 1 октября нового стиля, в котором видный член украинской фракции австрийского рейхсрата д-р Евгений Левицкий развивает следующий проект. Весь юг и юго-запад России должны образовать независимую „Украйну“. Московитская Россия должна быть оттеснена от Черного моря. И между Россией и Балканами в областях Украйны должен быть против России воздвинут засов», — писал уже упомянутый выше Шульгин в 1917 году.
Тут мы снова видим геополитические амбиции Австро-Венгрии, боровшейся с Россией за доминирование на Балканах. «Украйна» должна была стать буфером-засовом для российской экспансии на Балканы, где её позиции традиционно были весьма высоки. Снова слушаем «украинца», слышим — немца/австрийца. Упомянутый Левицкий идет дальше, он настойчиво приглашает Австрийскую и союзную с ней Германскую Империю к «хозяйственному проникновению» в будущую «независимую Украйну», обещая при этом великую наживу германскому капиталу и предприимчивости. То есть в очередной раз речь идет не о какой-то мифической «самостийности», а о смене господина, поэтому нынешняя ситуация, когда на фоне «борьбы с москалями» Украина продается Европе и США — это нормально, можно сказать, даже традиция.
Но в 1918 году Тройственный Союз пал, распались Австро-Венгерская и Германская Империи, так и не успев «освоить» Украину. На руинах великих европейских империй родились новые национальные государства, среди которых были и Польша, и УНР (Украинская Народная Республика), и ЗУНР (Западно-Украинская Народная Республика). Поляки мечтали возродить Речь Посполитую, а независимая Украина им в этом сильно мешала, поэтому в 1918–1919 годах между Польшей и Западной Украиной произошла малоизвестная война — Польско-украинская, по итогам которой земли Западно-Украинской Народной Республики были поделены между Польшей, Румынией и Чехословакией. Украинская незалежность длилась недолго.
Поляки на этот раз уже медлить и церемониться не стали и масштабная полонизация на галицких землях развернулась буквально сразу. Украинский язык вытеснялся с официального делопроизводства, в польском Сейме украинцы не имели своих представителей, на местах должности в органах самоуправления украинцам занимать было запрещено. В Галицию хлынул поток польских крестьян, что привело к тому, что, по данным польской статистики того времени, во Львовском воеводстве украинцев осталось лишь 44,6%, а среди жителей Львова украинцев было только 16%. Украинские деятели делали много громких заявлений о вооруженной борьбе, «перемоге» на ляхами и пр., но к практике так и не перешли, ограничившись лишь словами.
Украинская Народная Республика также жила недолго. В 1918 году ее оккупировали немцы, тогда же гетманом был провозглашен Павел Скоропадский, центральная рада распущена, а УНР переименована в Украинскую державу. Но как только кончилась Первая мировая война и немцам стало не до Киева, Украинская держава пала и снова была восстановлена УНР, с февраля 1919 года главой которой стал Симон Петлюра. Петлюра, в свою очередь, заключил договор с Польшей в борьбе против большевиков во время советско-польской войны 1919-1921 гг., по которому в обмен на помощь он признавал территории ЗУНР за Польшей. Война закончилась подписанием Рижского договора, по которому земли Западной Украины вошли в состав Польши, а все остальные образовали Украинскую Советскую Социалистическую Республику — УССР. Скоропадский бежал в Германию, где умер под бомбами авиации союзников. Петлюра эмигрировал в Польшу, затем Венгрию, Австрию, Швейцарию, и, наконец, Францию, где и закончил свой путь от руки еврейского анархиста Самуила Шварцбурда.
На самом деле, чтобы рассказать о сложных хитросплетениях государственного строительства УССР за какие-то 3–4 года послереволюционного хаоса, не хватит и целой главы — это дело отдельной книги или монографии. Да и миновав уже два десятка страниц, пора переходить к собственно моменту, когда украинская мечта стала реальностью: 10 марта 1919 года была провозглашена Украинская Советская Социалистическая Республика со столицей в Харькове.
В апреле 1923 года на XII съезде РКП(б) официальный курс компартии на Украине в национальном вопросе был выбран в сторону украинизации. Все рабочие и служащие предприятий и учреждений были обязаны выучить украинский язык под угрозой увольнения с работы. В июле 1930 года президиум Сталинского окрисполкома принял решение «привлекать к уголовной ответственности руководителей организаций, формально относящихся к украинизации, не нашедших способов украинизировать подчиненных, нарушающих действующее законодательство в деле украинизации». Украинизировались газеты, школы, вузы, театры, учреждения, надписи, вывески и т. д.
В Одессе, где учащиеся-украинцы составляли менее трети, были украинизированы все школы. К 1930 году на Украине остались только 3 большие русскоязычные газеты. При активном давлении КП(б)У в 1920-х — начале 1930-х годов проводилась украинизация Кубани, Ставропольского края, части Северного Кавказа, Курской и Воронежской области РСФСР, исторически заселённых выходцами с Украины. В приказном порядке школы, организации, предприятия, газеты переводились на украинский язык обучения и общения. Украинизация затронула и ряд областей Северного Казахстана, на тот момент являвшегося автономией в составе РСФСР. Так, почти все школы Фёдоровского района Кустанайского округа в 1930–1932 гг. были переведены на украинский язык, а сама украинизация в районе была закреплена за Харьковским Обкомом партии.
В том же 1923 году к Украине были присоединены территории РСФСР: станица Луганская, территории Донской области РСФСР, территории Курской губернии, Семеновская волость Гомельской губернии, Троицкая волость Воронежской губернии и часть Донецкого округа Северо-Кавказского края. Но подарки от советской власти на этом не закончились: в 1939 году, по итогам последнего раздела Польши между СССР и Третьим Рейхом, в состав УССР вошла, наконец, Западная Украина. В 1940 году — северная Буковина и Бессарабия. В 1946-м — Подкарпатская Русь. В 1954-м — Русский Крым. Так, по частям, большевиками была собрана нынешняя Украина. После всего этого странно слышать из уст украинских националистов о «советской оккупации» и видеть падающие памятники Ленину. Ленин — пламенный борец с «великорусским шовинизмом», за права «угнетенных народов», оправдывавший украинский национализм и ненавидевший национализм великорусский — лучший друг украинского народа. Сталин, проводивший украинизацию русских земель и русских людей, подаривший украинцам Галицию, северную Буковину, Бессарабию и Подкарпатскую Русь — лучший друг украинского народа. Хрущев, «за спасибо» отписавший Украине Крым, — лучший друг украинского народа. Вся нынешняя Украина — это плод творчества большевиков, нравится это кому-то или нет.
Особое значение в русско-украинском антагонизме занимает вопрос языка. В современном космополитичном мире, где стираются этнические и культурные границы, отчего люди теряют ориентиры для национального самоопределения, основным инструментом такового самоопределения остается язык. Именно язык выступил одной из главных причин восстания на Донбассе, где русскоязычное большинство воспротивилось перспективе, что их дети будут говорить на сельской галицкой мове.
Дело в том, что для полноценного оформления украинскому национальному проекту нужно выходить за рамки кружков по интересам и идти в массы. Массы нужно украинизировать, как то происходило в СССР, а язык — это основа культурного кода. Поэтому созданием украинского языка точно так же занимались кабинетные ученые в рамках украинского национального проекта, и как ты увидишь дальше, читатель, и здесь не обошлось без польского и немецкого следа. Смотри сам.
В 1834 году польско-украинским языковедом Иосифом Лозинским была предпринята первая попытка ввести в галицко-русскую письменность латинский алфавит на польский манер. В 1859-м новый проект латиницы для украинского языка разработал чешский литератор и политик Йозеф Иречек. В 1856 году была изобретена т. н. кулишовка, по имени украинского писателя, языковеда П.А. Кулиша. Сам он так говорил об украинском лингвотворчестве: «Полякам приятно, что не все русские пишут одинаково по-русски; они в последнее время особенно принялись хвалить мою выдумку: они основывают на ней свои вздорные планы и потому готовы льстить даже такому своему противнику, как я… Теперь берет меня охота написать новое заявление в том же роде по поводу превозносимой ими „кулишивки“. Видя это знамя в неприятельских руках, я первый на него ударю и отрекусь от своего правописания во имя русского единства». А в 1893 году в Австро-Венгрии официальной системой правописания для украинского языка стала разработанная в 1886 году Е. Желеховским т. н. желеховка. Именно на основе «желеховки» и было создано нынешнее украинское правописание. Другим вариантом искусственной языковой конструкции было т. н. язычие. Этот искусственный язык был создан на основе смешения местного галицкого диалекта с церковным литературным, дабы приблизить нормы языка к русскому литературному, очистив язык от полонизмов. Продвигался сей язык галицкими русофилами, которые видели в нем переходный этап на русский литературный язык, а украинофилами, разумеется, отвергался. Этот вариант языка не прижился, как и большинство других, и позже стал вытесняться русским литературным языком. Кстати, основателем современного украинского литературного языка считают, пожалуй, самого известного украинского писателя Тараса Шевченко (1814–1861 гг.), который создал «Украинский букварь», правда, назывался он тогда почему-то… «Букварь южнорусский». Так как для украинской самоидентификации язык играет важную роль, поэтому и Шевченко стал одним из символов украинской национальной идеи, пусть и некоторые неудобные моменты из его деятельности были забыты. Так как в Российской Империи западнорусский язык считался наречием русского языка, а не самостоятельным и независимым, как того хотели «украинствующие», это породило, с одной стороны, царскую политику по противодействию попыткам юридически закрепить западнорусский язык как самостоятельный, с другой — идею о репрессиях и даже «искоренении украинского языка царской властью».
Резюмируя все вышесказанное: до второй половины XVIII века никакого украинского языка не существовало, все отсылки на древность «мовы» — манипуляция фактами и попытка выдать желаемое за действительное. Сами носители именовали свой язык «руська мова» либо «русинска мова», а в России сначала пользовались термином «малорусское наречие» русского языка, а позже — «западнорусский язык».
Процесс формирования западнорусского языка, по мнению ученых, начался не раньше XIV века, то есть можно предположить, что это стало очевидным следствием распада Древнерусского государства и расхождением двух его частей в векторах своего развития. Первый из дошедших до нас письменных источников, где наблюдаются диалектные черты, характерные для будущего западнорусского языка, является «Пересопницкое Евангелие», написанное в XVI веке. Но украинствующие деятели, безусловно, не оставили без внимания и сей важный момент в создании национального мифа и выдвинули встречную теорию, согласно которой украинский язык развивался независимо от древнерусского, который, в свою очередь, являлся литературным, чем объяснялось полное отсутствие литературных памятников на предполагаемом «протоукраинском языке».
Сейчас процент владения украинским языком изменяется с запада на восток страны, доходя до минимальных значений в Крыму (10,1%) и Севастополе (6,8%), а владение им стало чуть ли не главным этноопределяющим маркером украинской самоидентификации. Поэтому важно понимать, что процесс создания украинского языка (т. е. приведение сельских диалектов западнорусского языка под некие единые нормы) происходил параллельно с процессом создания из украинцев отдельной от русских нации. Причем метрополией этого движения, движения «украинства», была Галиция — именно там, в славном австрийском городе Лемберге-Львове, вызревал будущий украинский сепаратизм. Тут история снова напомнила, что она мастер драматургии, и, по иронии, спустя сто лет уже украинцы будут притеснять, а впоследствии и убивать русских за их сепаратизм от Украины, за их желание говорить по-русски и вернуться домой. Как говорили создатели украинского государства: «кто был никем, тот станет всем».
