Что случилось с миром за неделю 22–28 ноября 2014 г.? В сегодняшнем выпуске: хаос в Ливии, смена министра обороны в США и гибридная война. Специальный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома»
Ливия: гражданская война без конца
Начавшаяся несколько лет назад ливийская революция мало-помалу перетекла в гражданскую войну. На данный момент невозможно ответить, кто же именно управляет страной. Правильно вопрос будет звучать так: «Кто какой частью страны управляет?».
В Тобруке, городе-герое Второй Мировой, находится штаб-квартира избранного полгода назад парламента, чья власть непрочна даже в пределах этого города. В тысяче километров к западу, в Триполи, власть в результате уличных боёв между различными группировками ненадолго получил Генеральный национальный конгресс, который через подконтрольный Верховный Суд Ливии 6 ноября признал летние парламентские выборы нелегитимными.
Но чтобы не запутывать наших читателей окончательно, всё же обозначим какие-то границы: столицу Триполи и второй крупнейший город страны — Бенгази, контролируют разнообразные исламистские ополчения, международно признанное правительство ютится в Тобруке посреди Ливии, в Сирте строят шариат боевики группировки «Ансар аль-Шариа», аффилированной с «Аль-Каидой».
При этом идеология не так уж и много значит в происходящей войне. Да, меньшинство в конфликте придерживается фанатических радикальных взглядов, но настоящий водораздел проходит по линии политической власти и денег.
Скажем, в богатом портовом городе Мисурата заправляет альянс полевых командиров, включающий в себя группировки исламистов, но при этом большинство мисуратцев индифферентны по отношению к религии и в группу входят даже «азламы» (так в Ливии называют функционеров режима Каддафи). Боевые отряды из консервативного Зинтана деятельно участвовали в свержении Каддафи, но едва не пошли на войну со всей остальной страной, лишь бы не выдавать Саифа Каддафи, сына свергнутого ими диктатора, на суд в Бенгази. Словом, настоящая махновщина.
В это трудно поверить, но при таком разнообразии правительств и мнений Ливия умудряется не только добывать нефть, но даже увеличивать добычу. Ещё летом из-за вооружённых столкновений и протестов добыча снизилась до 215 тыс. баррелей в день, но так как единственным надёжным источником дохода для Ливии (дефицит бюджета которой в этом году достигнет $15 млрд) является нефть, то осенью все воюющие стороны заключили негласное соглашение, суть которого сводится к формуле «нефть отдельно, политика отдельно»: нынче в Ливии добывается около 800 тыс. баррелей в день. Кстати, увеличение нефтедобычи в Ливии — это одна из причин того, почему цены на нефть рухнули. Точнее, из-за увеличения нефтедобычи в США они всё равно бы упали, но не так сильно.
Ливийские соседи по большому Ближнему Востоку периодически вмешиваются в происходящее в стране: в августе эти страны устроили крупный авианалёт на позиции исламистов. В октябре авиакампания возобновилась, хотя обе страны отрицают своё участие в ливийской гражданской войне (отрицали они это и в первый раз) и оправдываются самым нелепым образом, говоря, например, что пилоты самолётов были ливийские, и что ответственности за их действия они не несут (!). В общем, свою интервенцию они «прячут на виду», как и Путин в случае с Украиной. Интересно, что позиция Египта в отношении происходящего в бывшей джамахирии сильно расходится с позицией американских союзников: Госдеп «внимательно изучает» упомянутое выше решение Верховного Суда Ливии о непризнании летних выборов (дипломатический вариант «ладно, мы согласны, но сделаем умное лицо, будто всё непросто»), а вот египетское правительство заявило о том, что по-прежнему признаёт итоги парламентских выборов. Это, кстати, не единственный «дискуссионный вопрос» в отношениях США и Египта, которые в значительной степени «охладели» за последние полтора года: генерал-президент убивает политических оппонентов сотнями и срывает столь нужные для американцев переговоры в Секторе Газа. Если первое спорно (дружат же американцы с катарскими и саудовскими мракобесами), то второе стало «ножом в спину»: последние 30 лет Египет успешно «мирил» евреев и палестинцев в американских интересах, но в этот раз египтяне вообще не стали помогать американцам, конфликт затянулся. Это, в свою очередь, повлияло на позицию Ирана в ядерных переговорах (никаких договорённостей в Вене не достигли, новые переговоры будут через полгода). В самом Израиле затянувшаяся война, в которой светский Египет внезапно отказался выступать миротворцем, привела к радикализации государственного национализма, делающего практически невозможным мирное сосуществование с палестинцами, которых активно поддерживают иранцы, что опять-таки не делает аятолл более сговорчивыми в вопросе о ядерной бомбе. Звучит всё это очень сложно, но если объяснить совсем просто, то получается так: американцы сместили терпимого диктатора Каддафи и, столкнувшись со страшной туземной реальностью после убийства американского посла в сентябре 2012 года, убрались оттуда сражаться с ИГ, оставив кровавый бардак на границах Египта. И Египет мстит, как может.
Кстати, несмотря на усилия США по борьбе с ИГ в Ираке и Сирии, эта террористическая организация, подобно амбициозному стартапу, распространяет своё влияние: в ливийской Дерне уже замечены активисты ИГ, организующие публичные порки (!) за пьянство.
Какой-то порядок в Ливию мог принести генерал Хафтар (поддерживающий парламент), объявивший полгода назад войну всем исламистам, но по причине недостаточного объёма помощи со стороны союзников в Египте и ОАЭ он не смог завершить войну за изначально планировавшиеся полгода. Сам он, конечно, тоже хорош: в 1980-е он вёл войска Каддафи в войне против Чада (чей диктатор, Хиссена Хабре, получал оружие, деньги, технику и инструкторов напрямую из США), проиграл, бежал в США, где, по никем не опровергнутым слухам, сотрудничал с ЦРУ и вернулся в Ливию только с началом революции.
Понятно что «других светских военачальников у меня для вас нет», но без серьёзной помощи из-за рубежа Хафтару не видать титула «спасителя нации». База Хафтара внутри страны не сильно велика — восточные племена, офицеры и солдаты армии прежнего режима, представители иных силовых структур.
В противоположном углу ринга — «Рассвет Ливии», исламистский альянс, поддерживаемый Катаром, Суданом и Турцией. Генеральный конгресс контролируется ими, и результаты парламентских выборов они признали нелегитимными потому, что эти выборы укрепили позиции Хафтара и их зинтанских врагов, начав с битвы за аэропорт Триполи, по результатам которой в августе они выгнали зинтанские отряды с этого стратегически важного объекта.
Самая главная проблема войны в Ливии это то, что нестабильность оттуда, несмотря на пустынные преграды, довольно быстро распространяется в соседние страны, особенно на юг. Например, интервенции Франции в Мали предшествовали следующие события: в октябре 2011-го беспокойные малийские туареги, участвовавшие в войне против Каддафи, поехали выручать угнетаемых соплеменников на севере страны, что закончилось военным поражением режима и переворотом в Бамако. Но положения дел это не исправило, и туареги, шефство над которыми взяла местная «Аль-Каида», начали продвигаться всё дальше на юг, привлекая джихадистов со всего региона, что и заставило Париж вмешаться. Но пиратское гнездо, появившееся в пограничной зоне, уже заработало в полную силу: в январе 2013-го исламисты атаковали газовое месторождение в Алжире, а ещё через 4 месяца аналогичная атака случилась в Нигере — группировки были разные, но прятаться они убегали на юг Ливии.
В идеале, ливийские проблемы могло бы решить создание правительства национального согласия, но разность интересов всех возможных участников столь сильна, что подобный вариант можно сразу отмести. Подобное возможно только в случае полноценной военной интервенции НАТО или Лиги Арабских государств, но брать на себя ответственность за происходящее дураков желающих нет.
Для России падение Каддафи было большой бедой, поскольку «товарищ полковник» был лояльным покупателем нашей военной продукции. Впрочем, продолжающаяся война в Ливии тоже даёт немало возможностей нашим оружейникам — были бы желание да поддержка Кремля. В идеале, конечно, при таких ценах на нефть было бы хорошо саботировать нефтедобычу в Ливии, но раз даже заклятые враги в этой стране наложили табу на вопрос о «чёрном золоте», то у русских этого и подавно не выйдет.
Хотя здесь будет достаточно точечной работы.
В ноябре этого года вооружённая группировка, поддерживающая правительство в Триполи, по своей инициативе атаковала самое большое нефтяное месторождение Эль-Шарара. Нападение не увенчалось успехом, и операторы месторождения смогли восстановить работу достаточно быстро. Но недолгое время простоя временно сократило уровень нефтедобычи в Ливии на целых 300 тыс. баррелей в день. Более длительный простой наверняка бы смог повлиять на мировую цену нефти. Вывод из этого следует простой: нужно поддерживать отношения с вожаками самых разных военных формирований (так как их принадлежность к той или иной фракции зачастую весьма условна) и провоцировать их на подобные действия. Сделать это будет не так сложно — все эти люди, как мы уже убедились, не придерживаются какой-то определённой идеологии и обладают ментальностью бандитов. Сама по себе война на Ближнем Востоке больше не даёт повышения цен на нефть даже в краткосрочной перспективе. Парадокс, но теперь война даже влияет на увеличение темпов добычи — все так испугались взлёта ИГИЛ, что начали качать нефть ещё интенсивнее обычного. Так что интенсификация милитаризованной конкуренции конкретно вокруг нефтяных месторождений поможет несколько снизить темпы падения цен на нефть и, как результат, темпы падения рубля. Что, согласитесь, было бы совсем нелишним.
В США ушёл старый министр обороны, но новый ещё не пришёл
На этой неделе стало известно о том, что Чак Хейгел покинул пост министра обороны США, который он занимал менее двух лет. Это было бы совершенно рядовое событие, если бы не тот факт, что после ухода Хейгела не произошло целых два самоотвода наиболее перспективных кандидатов на этот пост. По сравнению с «закрытием правительства» в прошлом году это не Бог весть какой политический кризис, однако ситуация всё же любопытная. Давайте для начала рассмотрим прошлое уже бывшего министра обороны.
Несмотря на серьёзный бэкграунд (Хейгел доблестно сражался во Вьетнаме и получил «Пурпурное сердце», в груди у него застряла шрапнель, а на лице, если приглядеться, видны следы старых ожогов), Хейгел, в отличие от другого республиканского ветерана Джона Маккейна, никогда не был «ястребом». Перед самым вторжением в Ирак говорил о недопустимости «гордыни, которая приходит вместе с ощущением великого могущества»; в 2006-м он предупреждал, что война в Ираке закончится, в лучшем случае, ничем; не уставал напоминать правительству о необходимости быстрого вывода войск из Афганистана и Ирака; выступал в целом против интервенций и «простых выборов», мотивируя это тем, что мир значительно сложнее, чем кажется кабинетным умникам. Хотя с точки зрения русских, Хейгел — это глава военной машины, оказывающей помощь киевским войскам, необходимо понимать, что на самом деле это исключительно благодаря его сравнительно умеренной линии поведения помощь американцев Украине сравнительно невелика. Данные «КиберБеркута» о том, что американцы тратят на украинские войска сотни тысяч долларов, не меняют общей картины в ситуации, когда один день войны в Новороссии «съедает» $4 миллиона в день.
«Миролюбие» или «пассивность» Хейгела распространялись и на другие театры военных действий.
Когда надо было подписывать договор с Афганистаном о продлении пребывания американских войск в Афгане — это делал не он, а госсекретарь Джон Керри. В ядерных переговорах с Ираном год назад он не проявил себя никак, уступив инициативу Джону Керри, который последние пару лет вынужден выступать в совершенно несвойственной ему роли кризисного менеджера.
Хейгел (второй слева) выделялся как на фоне республиканцев, так и на фоне демократов. Помимо прочего, он ещё и человек Рокфеллеров.
Слухи об увольнении Хейгела с поста ходили давно, однако решение было принято в последний момент: президент Обама до сих пор не назвал преемника. Когда в 2006 году Джордж Буш-мл. убрал с поста Дональда Рамсфелда, он сразу же назвал его преемника, Роберта Гейтса. Среди наиболее вероятных кандидатов называли экс-заместителя главы Пентагона Мишель Флурной и сенатора-демократа Джека Рида. Но оба кандидата внезапно взяли самоотвод.
Мишель Флурной могла стать первой женщиной-министром обороны и её долгая карьера в военной сфере была отличным прологом к этому, но она решила остаться во главе Центра новой американской безопасности (Center for a New American Security), созданного ей интеллектуального центра по подготовке кадров для демократической администрации.
Джон Рид, выпускник военной академии Вест-Пойнт и бывший армейский «рейнджер», тоже отказался от чести стать новым министром обороны. Интересным кандидатом является Эштон Картер, бывший заместитель Хейгела.
Это человек, имеющий в Вашингтоне репутацию «всезнайки» (профессор Гарварда, как-никак), сведущий в вопросах военной отрасли (потому что длительное время занимался закупками для военных), и, кроме всего прочего, один из главных кандидатов на пост главы минобороны ещё с 2012 года. Может статься, ему повезёт на этот раз. По образованию он учёный-ядерщик, а это отличный выбор для администрации, озабоченной ядерными амбициями Ирана.
Также кресло Хейгела может получить Джон Хамр, сам бывший замминистра обороны и нынче президент Центра стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies).
Нового министра обороны, однако, должен утвердить Сенат — а с этим, нынче проблемы: глубоко враждебные по отношению к Обаме республиканцы могут затянуть этот процесс вплоть до образования вполне себе реального политического кризиса, просто «назло» Обаме. Но и без внутриполитических разногласий желающих получить пост Хейгела сегодня очень немного. Почему? Да по той же причине, по которой убрали самого Хейгела.
Быть министром обороны США сегодня так же тяжело, как быть президентом. Нужно возвращаться в Ирак, чтобы сражаться в ИГ, или наоборот — отступать, хороня свою политическую карьеру в любом случае. Нужно дружить с Асадом против ИГ или воевать с ними обоими одновременно. Нужно сокращать военный бюджет так, чтобы это никак не затронуло позиции США в качестве глобального мирового гегемона. Нужно вывести войска из Афганистана, при этом обеспечив сохранность существующего афганского режима. Нужно что-то делать с Украиной. И да, под боком главный торговый партнёр США терроризирует американских же союзников. Остановимся на этом подробнее, ибо китайская угроза с каждым годом будет играть всё большую роль в американской внешней политике.
Главной заслугой Хейгела стал поворот американской военной машины в сторону Азии. Именно при нём американцы начали выстраивать сеть военных союзов и альянсов, направленных на сдерживание КНР. В политике, особенно в Азии, очень важна роль личности, и бывшего министра обороны в регионе знают и уважают. Уход Хейгела с поста плохо отразится, прежде всего, на Японии.
На минувшем саммите АТЭС в Пекине КНР и Япония выпустили заявления о том, что они будут урегулировать свои морские споры исключительно мирным путём. Однако детальный перевод этих заявлений с китайского и японского позволяет увидеть, что они очень разные по содержанию и интерпретировать их можно как угодно. В том числе и так: китайцы не отказываются от претензий на острова, а Япония готова защищать свой суверенитет, в том числе и силой оружия. Тем более что в Японии нынче началась рецессия и геополитическое поражение закончится для японского правительства в его нынешнем составе очень плохо. А японского премьера Синдзо Абэ все знают как, в первую очередь, японского националиста, так что столкновение Японии и КНР всё ещё остаётся весьма реальным. Уход самого «азиатского» министра обороны США и заминка в выборе нового министра обороны может спровоцировать китайцев на, выражаясь языком героев последнего фильма Андрея Звягинцева, «слегка потрогать за фаберже» несговорчивых японцев.
Для России же уход Хейгела, скорее всего, означает грядущий переход американцев к ещё более активной политике на Украине — если не с поставкой полноценных вооружений и масштабной посылкой инструкторов, то хотя бы с ужесточением санкций. Сделать это будет не в пример проще, чем весной, ведь теперь на стороне американцев Германия.
Всё это, конечно, немцы делают не от хорошей жизни: на территории Германии до сих пор стоят 15 действующих военных баз США, немецкую элиту АНБ прослушивало с 2004 года, а немецкий золотой запас американцы упорно не отдают. Нидерландам повезло — они смогли вывезти значительную часть золота обратно, потому что статус у этой страны выше (монархия, причём не декоративная — с ними их родственники Виндзоры считались), да и получилась своеобразная компенсация за жертвы крушения «Боинга» (на днях голландцы как раз отказались забирать обломки «Боинга» с территории ДНР, мол, «не нужны они»). В этих условиях нарастание противостояния Америки с Китаем будет как нельзя кстати: нужно помочь построить китайцам сильный флот, чтобы занять американцев на пару десятилетий вперёд.
«Как противостоять гибридной войне русских?»
26 сентября Командование Специальных Операций США выпустило доклад о возможных мерах противодействия «неконвенциональным способам ведения войны» в виде совмещения партизанской войны с действиями регулярной армии и разведки. Иван Селиванов, в принципе, уже давно написал хороший материал по этой теме, мы же сосредоточимся на американской работе.
Сразу бросается в глаза «короткая историческая память» авторов доклада — они начинают описание с действий ИГ на Ближнем Востоке и РФ на Украине, забыв о том, что много лет назад сами сражались с таким противником. Во время войны в Корее, столкнувшись с абсолютным преимуществом США в воздухе (которое позволило им выиграть на Западном фронте в «нормальной» войне против нацистской Германии), китайская армия, состоявшая как будто бы из добровольцев (ну что такое для Китая несколько сотен тысяч «добровольцев»?), взяла на вооружение партизанскую тактику (передвигаться по ночам и небольшими группами), чередуя её с укреплённой обороной и успешными наступлениями. При ограниченных средствах, китайцы смогли одержать ряд убедительных побед при не таких уж и больших потерях. При этом, однако, отмечается успешный опыт ведения подобных боевых действий Россией в Южной Осетии: имеется в виду чрезвычайно широкое использование ВС РФ существующих сепаратистских вооружённых формирований для поддержки наступления основных вооружённых сил и саботажа против Грузии.
О том, как американцы планируют сражаться с подобной напастью, в докладе написано много верных и очень общих слов о взаимодействии всех родов войск и частно-государственном партнёрстве, но, как вы знаете, всё зависит от реализации. Однако нам кажется, что тут американцы игнорируют уже свой недавний опыт в этой сфере.
Майор Джим Гант за 9 лет войны в Афганистане добился колоссальных успехов на своём участке фронта и резко выделился на общем фоне контрпартизанской войны НАТО благодаря особому подходу к ведению боевых действий в провинции Кунар, что на востоке Афгана. В 2009-м он выпустил научную работу, в которой доказывал, что для того, чтобы победить талибов в этой стране, американским бойцам спецподразделений нужно интегрироваться в местное сообщество на оккупированных территориях и рекрутировать их сражаться на своей стороне, дав им большую автономию в том, как они будут бороться с талибами.
Можно было бы поспорить с Гантом, но его метод показал свою реальную эффективность в его части провинции, а сам он стал героев для местных пуштунов — что, на самом деле, колоссальное достижение для любого иностранного захватчика в этой стране. Потом его, правда, отстранили и понизили в звании из-за проблем с болеутоляющими, алкоголем и общей эксцентричности (жил в зоне боевых действий со своей женой). Но его опыт всё же заслуживает внимания, благо в крупных войнах последних лет заметно технологическое и культурное превосходство одной стороны над другой, войны между равными противниками практически ушли в прошлое — а значит, для уверенной победы необходимо учиться работать с местным населением (только если вы не хотите ковыряться как Наполеон в Пиренейской кампании или американцы в Ираке). Работать по-настоящему, потому как американская программа контрпартизанской борьбы хорошо смотрится только на бумаге: половина обученных НАТО афганских солдат до сих пор не умеют читать, а количество гражданских и военных жертв находится на самом высоком уровне с момента вторжения.
Интереснее выглядит та часть, где оценивается международная обстановка. По мнению авторов доклада, к 2030 году Америка утратит позиции безоговорочного мирового лидера, страны БРИКС сумеют укрепить своё влияние в родных регионах, а негосударственные образования (вроде «Хезболлы» и «Талибана») только укрепят своё влияние. Если насчёт первого можно поспорить, то второе замечание вызывает меньше сомнений: всё вполне в духе концепции «мегадипломатии» Парага Ханны, согласно которой в международных отношениях в ближайшем будущем тон будут задавать уже не столько государства, сколько негосударственные сущности и отдельные яркие личности.
Дальше там идёт перечисление стандартного набора американской политической машины: санкции, продвижение демократии, создание сети союзов, контртеррористические операции, инфраструктурные проекты и т. д. Ничего оригинального, если бы не одна мысль: все эти действия должны планироваться и управляться из единого центра. Задача крайне амбициозная и, на первый взгляд, совершенно невыполнимая, поскольку предусматривает невиданный доселе уровень централизации власти и координации/интеграции различных департаментов. Скажем, в рамках этой концепции нужно одной рукой координировать финансирование аналога Твиттера для кубинских диссидентов под прикрытием предоставления продовольственной помощи (это не шутка, а реальный случай), другой рукой готовить спецназ для заброски на Остров Свободы для совершения там диверсий, и ещё как-то умудряться комбинировать дипломатическое давление с вербовкой агентов в силовых структурах братьев Кастро. Звучит крайне амбициозно и интересно, но также и опасно в том плане, что сама концепция создаёт широчайшие возможности для растрат под видом «ведения нелинейной войны».
С другой стороны, появление такого документа всё равно стоит приветствовать, как попытку военных отойти от привычного им «линейного» мышления. Это шаг в правильном направлении: офицер XXI века должен быть человеком разносторонне развитым и готовым абсолютно ко всему. Звучит довольно поверхностно и «по-стартаперски» в плохом смысле слова, но глядя на то, как совершенная с технической и организационной точки зрения военная машина Соединённых Штатов уже 13 лет не может справиться с африканскими дикарями и «Аль-Каидой», начинаешь как-то сомневаться в успешности «дедовских методов». И ведь даже чудо-беспилотники сами по себе ничего не дают — при их помощи так и не удалось найти и убить лидеров ИГ, хотя, казалось бы, — такой «вызов».
Из серьёзных минусов доклада стоит отметить полное игнорирование вопроса о ведении боевых действий в крупных городских агломерациях — тема, особенно актуальная для обозначенного в докладе 2030-го — времени, когда центр мировой экономической, политической и социальной жизни окончательно переместится в города-левиафаны.
