Generals gathered in their masses
Just like witches at black masses
— Black Sabbath
Радостные и тревожные новости с Украины — отличный повод посмотреть, какую цену платят за военные действия разные страны в разных обстоятельствах.
Османский марш
Думаю, будет уместно начать разговор о военных тратах с непризнанных государств.
В начале 1960-х Кипр представлял из себя, подобно Украине, две страны в одной: богатая греческая часть (80% населения) и бедный турецкий север (треть территории острова и 20% населения). Отношения между двумя общинами были не очень, и в 1963-м году на острове имели место взаимные погромы, дело дошло до вмешательства миротворцев ООН. В 1974-м году власть на острове захватили представители «Национальной организации освобождения Кипра» (греко-киприотский вариант «Правого сектора»), что вызвало вторжение турецкой армии для защиты турецкого меньшинства. Единственная разница при сравнении с Украиной в том, что бунтующий кипрский север был и остаётся довольно бедным и неразвитым. Имела место небольшая война с десятью тысячами убитых и раненых с обеих сторон (турецкая армия потеряла 568 солдат убитыми и 2 тысячи ранеными), после чего было объявлено о создании Турецкой Республики Северного Кипра, до сих пор не признанной никем, кроме Турции.
Кипрский Крым отмечен желтым на карте
Сегодня Турции приходится держать на острове 35 тысяч солдат — неизвестно, во сколько это обходится Анкаре, но стоимость содержания небольшого контингента миротворцев ООН на острове составляет примерно $57 млн. в год. Экономика Северного Кипра полностью зависит от помощи со стороны «исторической родины»: в период 2003-2006 непризнанная республика получила от Турции $550 млн. (в целом, считается, что одна только финансовая помощь республике за 40 лет её существования составила более $5 млрд). Турция является главным импортёром северо-кипрских товаров (40%) и, одновременно, главным экспортёром в эту республику (60%). Любопытно, что на выборах президента Северного Кипра раз за разом побеждают сторонники независимости (но и у сторонников воссоединения сильные позиции — 30% электората), только 1/10 населения (в подавляющем большинстве — мигранты из Турции) поддерживают дальнейшую интеграцию с «материковой Турцией». Возможная причина — в политической и социальной жизни Северного Кипра большую роль играют офицеры турецкой армии (как отставные, так и находящиеся на службе), а, как известно, светская армия противостоит исламистскому правительству Эрдогана.
Международная изоляция одним из своих последствий имеет отсутствие договоров об экстрадиции — так Северный Кипр стал популярным местом назначения для бегущих от правосудия британских преступников. К их услугам — 20 казино, 40 оффшорных банков, сотни баров и клубов. Вообще, несмотря на дотационность, экономика Северного Кипра росла в 2000-е довольно быстрыми темпами (около 10% в год).
Однако, для Турции кипрский вопрос несёт всё больше проблем, главная из которых — блокирование вступления Турции в Евросоюз. Кипр состоит в ЕС (но не турецкая часть) и каждый раз, когда Анкара, приложившая так много усилий для евроинтеграции, приближается к членству в ЕС — ей вспоминают про Кипр и отбрасывают назад. Интересно, что европейцы, озабоченные правами меньшинств, почти не вспоминают об антитурецких погромах на Кипре, зато часто припоминают туркам этнические чистки в северной части острова. Северный Кипр сегодня — это причина недополучения Анкарой потенциальных десятков и сотен миллиардов евро выгоды от вероятного членства в Евросоюзе. С другой стороны, винить турков в «бесполезном имперстве» не стоит — допустим, турецкая армия сдаст северную часть острова, и что тогда? Разве есть какие-то гарантии вступления Турции в ЕС в этом случае? Не станет Кипра — будет найден другой предлог для отказа, а национальные интересы обратно не отыграешь.
Турецкие #вежливыелюди в столице непризнанной Республики Северного Кипра Никосии
Не стоит забывать и о курдских партизанах, засевших в иракских горах. Это, конечно, не непризнанная республика, но так как курдов в мире почти 40 миллионов (а государства у них нет), то упомянуть о них будет нелишним. 30 лет войны стоили стране около $400 млрд (министр транспорта Бинали Йылдырым говорит об $1 трлн), погибло 40 тысяч человек — неудивительно, что правительство Эрдогана стремится заключить мир, и летом прошлого года курдские сепаратисты объявили о перемирии. Этому способствовали отличные отношения Анкары с полунезависимым Иракским Курдистаном, откуда Турция получает столь важные для неё нефть газ. Сегодняшние дневные потребности Турции в топливе составляют 700 тысяч баррелей нефти в день, и примерно треть от этого количества скоро сможет поставлять Иракский Курдистан (70% турецкого экспорта в Ирак тоже идёт в курдскую область). С другой стороны, 7 предыдущих перемирий заканчивались нарушением с той или иной стороны. Мирное разрешение конфликта точно будет не в интересах турецкой армии: сократятся закупки новейшего вооружения, снизятся темпы роста турецкой военной промышленности, прекратится безудержный рост военного бюджета. Проблема ещё и в том, что рождаемость по стране довольно средняя, а вот на курдском юго-востоке она заметно выше. Пока сложно сказать, чем всё это закончится, но то, что курдам благоволят правящие исламисты, и то, что их недолюбливают светские националисты (а это не только армия, но и турецкие предприниматели — миграция селян-курдов давно раздражает горожан-турков) — это неоспоримый факт.
Орёл республики
США тратит на оборону больше всех остальных стран и, воюет, соответственно, тоже больше всех. Явное и скрытое военное присутствие США в самых разных регионах мира — это материал для отдельной большой статьи (или ещё лучше — книги). Здесь же мы сосредоточимся на цене и последствиях войн мирового гегемона в Ираке и Афганистане.
Перед самым вторжением стоимость войны с Саддамом Хуссейном оценивалась в размере $60 млрд. Однако сейчас, по прошествии 10 лет (со всеми выплатами раненым и семьям убитых, стоимостью льгот, долгосрочными экономическими последствиями и т.д.), вырисовывается цифра в размере…$6 трлн. Конечно, первоначальная «смета» базировалась на предположении о том, что все военные действия вместе с оккупацией займут не более 6 месяцев. Тогдашний министр обороны Дональд Рамсфелд вообще утверждал, что, «в самом худшем случае, война продлится не дольше 5 месяцев». В итоге, США вывели войска из страны только в конце 2011-го (оставив, впрочем, немало частных контрактников и военных инструкторов), потратив на войну свыше $1,6 трлн. А изначальные $60 млрд — это только те деньги, которые были выделены американским правительством на послевоенное восстановление Ирака. Откуда такие траты?
Война для американцев — естественная среда обитания
Начнём с того, что стоимость размещения одного американского солдата в Ираке составляет $350 тыс. Кучу денег съели контрактники — например, инженерно-строительная и сервисная компания KBR получила $20 млрд. $75 млрд получили подрядчики вроде нефтегазовой Halliburton (в течение 10 лет американские нефтяные компании планируют инвестировать в добычу нефти в Ираке $150 млрд). Климатическая разница между США и Ираком объясняет $20 млрд, тратившихся каждый год (!) на кондиционирование воздуха. $7 млрд должен США новый Ирак (но никто не верит в то, что эти деньги вернут). $4 млрд долгов уже не вернёт и казнённый Саддам. В среднем, один месяц войны в Ираке стоил американскому бюджету $12 млрд (или $5 тыс. в секунду). Свыше 6 млн. литров топлива, ежедневно потреблявшихся армией США, тоже стоят денег. $490 млрд — выплаты и льготы американским ветеранам этой войны. Стоимость потерянных запчастей — $546 млн. Ну а самое главное: так как война велась на заёмные деньги, сумма всех выплат американского правительства к 2053-му составит $7 трлн.
Человеческие траты тоже впечатляют: 4,5 тыс. убитых и 32,2 тыс. раненых американских солдат; 134 тысячи убитых гражданских; 655 тысяч погибших из-за вторжения (т.е. больные, дети — все косвенные жертвы происходившего в стране беспорядка); 2,8 миллиона беженцев.
Но если иракский поход можно ещё как-то объяснить нефтью (в 2011-м, например, доходы иракского правительства превысили $75 млрд), то афганские расходы не объяснить ничем.
Если сравнить расходы на войну в Афганистане (невероятные $641 млрд) со стоимостью других больших войн американцев, то получится, что подражание македонянам, британцам и советам обошлось Америке дороже большинства остальных войн (Вторая Мировая является недосягаемой вершиной — она стоила свыше $4 трлн и военные расходы составляли 37,5% ВВП). В современных ценах (укажем и процент оборонного бюджета в ВВП страны указанного временного периода) стоимость других войн США выглядит примерно следующим образом: $2,41 млрд на Войну за независимость; $1,55 на войну 1812-го года (2,7% ВВП); $2,38 млрд на Мексиканскую войну 1846-1849 гг. (1,9% от ВВП); расходы обеих сторон (но 2/3, всё же, деньги юнионистов) в Гражданской войне 1861-1865 гг. составили $79,7 млрд (11,7% ВВП); Американо-испанская война 1899-го стоила $9,03 млрд (1,5% ВВП); участие в Первой Мировой стоило $334 млрд (14,1% ВВП); Корейская война обошлась в $341 млрд (13,2% ВВП); первая война с Саддамом стоила $102 млрд (4,6% ВВП). Внимательный читатель, должно быть, заметил, что чего-то не хватает. Да, не хватает Вьетнамской войны — 10 лет, $735 млрд и примерно такой же, как и в Афгане, бесславный итог. Впрочем, Афганистан — это только один из фронтов глобальной войны против терроризма: кроме Ирака и Афганистана, за последние 12 лет американское правительство потратило ещё $1,7 трлн на комплекс соответствующих заявленной войне мероприятий (военные операции, удары беспилотников, сбор разведданных, поддержка дружественных режимов, выплаты информаторам и т.д. и т.п.).
С 2001-го по 2010-й на внутреннюю защиту от террористов в США (таможня, береговая охрана и т.д.) было потрачено $401 млрд — что, впрочем, не обезопасило страну полностью, как мы поняли из ситуации с терактом в Бостоне год назад. К слову, в США свыше 50 тысяч человек в год умирают от болезней, связанных с работой — то есть, «бостонские теракты» происходят на американских работах каждые 30 минут (а на борьбу с вредными рабочими местами выделяется менее $600 млн. в год). Рассуждая о приоритетах в политике по обеспечению национальной безопасности, будет уместно вспомнить и о том, что психологический эффект 11 сентября имел смешные и грустные последствия: средняя температура в США повысилась на 2 градуса (потому что правительство временно посадило на землю все самолёты в стране, включая, без шуток, кукурузники); имели место 1595 дополнительных смертей в автокатастрофах (потому что люди так боялись пользоваться самолётами, что начали активнее пользоваться автомобилями, что вызвало опасную интенсификацию дорожного движения); США испытали нашествие насекомых египетских масштабов (потому что всех специалистов по насекомым и химикатам в первые дни после теракта отозвали с работы искать следы бомб).
Память об 11 сентября американцы пронесут через поколения — в том числе, и в силу масштабных косвенных экономических последствий этого теракта
Американский оборонный комплекс столь прожорлив, что только за последние 5 лет сумма всех R&D-инвестиций в отменённые проекты составила $50 млрд. На этом фоне Пентагон трогательно пытается снижать свои расходы на $100 млн. в год, сокращая официальный список стран, в которых американский солдат может «подвергнуться немедленной опасности» — таким образом, солдатам не платят «надбавку за риск». Все слышали о снижении военных расходов США — но новые $500 млрд военного бюджета всё равно будут намного выше суммы военных бюджетов «вероятных противников».
Королевский шиллинг
Британия, мировой субгегемон, тоже не воздерживается от участия в войнах.
После американцев, наиболее активное участие в Косовском конфликте принимали англичане. Правительство Её Величества отправило на Балканы подразделения ВВС (30 единиц воздушной техники), флот (5 кораблей, включая Ocean, самый большой британский боевой корабль того времени) и 6500 солдат для наземных операций. Примечательно, что в происходящем принимал участие и будущий певец Джеймс Блант (который «You’re Beautiful»). Согласно официальным данным, оперативное участие британских войск в косовских событиях в 1999-м году обошлось казне в 80 млн. фунтов (половину которых составила гуманитарная помощь), то есть, примерно 0,025% государственных трат в том году. Очень мало, особенно если сравнить с $15 млрд, выделенными Конгрессом США на эти же цели. Фолклендская война тоже стоила больше (1,6 млрд фунтов), как и участие в первой войне против Ирака (2,5 млрд фунтов, однако, разделённые между союзниками Британии в той войне). Эти цифры не включают стоимости выпущенных снарядов и использованных пуль, общая стоимость которых доведёт балканские военные расходы в том году до четверти миллиарда фунтов. В целом, все «непредвиденные обстоятельства» (разместить войска на месте, обеспечить подвоз припасов, поддерживать в порядке вооружение и технику и т.д. и т.п.), связанные с Косово в том году, обошлись британской казне в 1,2 млрд фунтов. Тогда процент ВВП Британии, тратившийся на оборону, составлял 2,6% (в два раза меньше, чем в 1980-х), сегодня он составляет ещё меньше — 2,4% ВВП. Однако, Косово — это всё-таки не такая большая война.
В период между 2001-м и 2010-м британцы потратили в Ираке 9,4 млрд фунтов, из которых 9/10 составили боевые и армейские расходы. Не стоит удивляться такой экономии — основные траты, как мы уже все увидели, понесли именно американцы. Заметно большие суммы (30% военного бюджета Британии за тот период) поглотил Афганистан — 11,1 млрд фунтов (в 2013-м сумма расходов выросла до 25 млрд фунтов). Фрэнк Ледвидж, заслуженный британский офицер (побывал на Балканах, в Ираке и Афганистане), в своей книге «Инвестиции в кровь» утверждает, что один только Афганистан стоил Британии 37 млрд фунтов (а к 2020-му эта цифра вырастет до 40 млрд фунтов). На эти деньги можно было бы:
— создать 5 тысяч рабочих мест для среднего класса в самой Британии и оплачивать их 30 лет
— 10 лет оплачивать получение высшего образования всеми британскими студентами
— создать современную ударную авианосную группировку для британского флота
— набрать, экипировать, подготовить и 10 лет оплачивать содержание трёх бригад королевских морпехов
«Я сожрал 10 лет бесплатного университетского обучения для студентов 60-миллионной страны.
А чего добился ты, мальчик?»
В Афганистане Британия потеряла 448 солдат убитыми, 6,6 тысяч ранеными и больными. Потери заметно выше, чем в Фолклендском конфликте и Ираке. По оценкам Совета Медицинских Исследований Великобритании, афганская кампания оказалась для английских солдат самым серьёзным испытанием со времён войны в Корее. Видимых приобретений от этой войны нет. Впрочем, в плане снижения расходов в Вестминстере сделали правильные выводы: самое первое британское вторжение в Афганистан, длившееся заметно меньше (4 года), потребовало 50 млрд фунтов (в современных ценах), 40 тысяч человеческих и 50 тысяч животных (в основном, это были верблюды и вьючные животные, но точно известно об одном погибшем полковом коте) жизней.
У Британии есть ряд спорных территорий, но пока самый вероятный боевой конфликт — это нападение Аргентины на Фолклендские острова. Военные расходы Аргентины на этот год выросли на 33%, правительство страны назначило «министра Мальвинских островов», экономика Аргентины (как и в 1982-м) находится в довольно плохой форме, сокращается британский военный бюджет, две трети аргентинцев поддерживают возвращение островов — Буэнос-Айрес вполне может решиться на новую войну. Что может противопоставить Туманный Альбион?
Англия держит на островах достаточные для их защиты подразделения флота, авиации (4 многоцелевых истребителя Typhoon) и пехоты — в общем, примерно 1300 человек. Есть средства ПВО и артиллерийские батареи. Стоимость содержания войск на островах составляет примерно 74 млн. фунтов в год. В случае, если конфликт всё же будет иметь место, то Британия, скорее всего, направит на острова 8 тысяч солдат (в их числе — не менее двух батальонов парашютистов). Эсминец «Эдинбург», патрульные военные корабли «Клайд» и «Защитник» почти всё время находятся в рейдах, но в случае необходимости смогут оперативно вернуться на Фолкленды и поддержать войска до момента, когда подтянутся основные силы ВМФ (в прошлый раз оказалось достаточно двух фрегатов и двух эсминцев). Стоимость всех военных действий, в худшем случае, составит 4-5 млрд фунтов. Это самый затратный вариант, который предусматривает активные наступательные действия со стороны Аргентины. Ну а в решимости англичан отстаивать острова сомневаться не приходится.
Русские выводы
В случае Украины фондовые индексы заговорили раньше (и громче) пушек: убытки России от слухов и спекуляций на тему «А будет ли война в Крыму?» на данный момент составляют что-то около $75 млрд. На этом фоне прогнозируемые 2,5 млрд руб. ежедневных военных расходов (в случае полноценного военного вторжения на Украину, которое пока ещё не произошло) выглядят очень умеренно. Возможная война видится недолгим мероприятием — украинские ВС уже достигли стадии разложения, невиданной даже в русской армии образца сентября 1917-го (много ли набралось украинских аналогов Корнилова?), единственной украинской силой, которая может представлять опасность, является «Правый сектор». Но партизанская война по заветам Бандеры и Шухевича в современных условиях — это какой-то совсем апокалиптический вариант (хотя всё же стоит быть готовым и к нему). Как мы понимаем, главной проблемой в украинской проблеме является мир за пределами Украины.
Именно реакция мировых центров силы оказалась тем, чего так боялись (и, судя по новостям с биржи, продолжают бояться) инвесторы.
Европа, как и всегда, заняла «аморально-выжидательную позицию». Мы уже говорили о том, что экономические отношения между РФ и ЕС крепнут год от года, единая и сильная Украина вообще не в интересах Брюсселя (а также Лондона, Берлина и Парижа). Следует помнить и о том, что пока Янукович был у власти и лихо отдавал преступные приказы, вся Европа «гневно осуждала» украинского президента, не предпринимая по отношению к нему никаких серьёзных мер. Но стоило Януковичу бежать из Киева и стать бесполезной куклой Кремля — начались аресты его активов в Британии и Швейцарии. А вот Америка совсем не прочь сделать из Украины нового троянского коня в ЕС по образцу «Польши до 2010-го». Американцы уже приняли санкции в отношении российских политиков и вполне могут пойти дальше (запретить экспорт ряда товаров, наложить ограничения на бизнес американцев в России и т.д.). Рациональные доводы вроде «транзит грузов через Россию обеспечивает 40% американских солдат в Афганистане и важность этого маршрута только увеличивается с каждым днём!», к сожалению, могут и не подействовать.
США — действительно демократическая страна, и в схватке за общественное мнение и имидж «сильного политика» Обама (воспринимаемый американцами неоднозначно — враждебные президенту республиканцы уже контролируют Конгресс) вполне может пойти на более серьёзные меры, несмотря на сильное давление со стороны крупнейших американских компаний, не желающих разрыва с Россией. Те, кто хорошо знают историю, должны помнить, что основную долю безумств и военных преступлений в Пелопонесской войне совершала не тоталитарная Спарта, а демократические Афины, где политики повиновались резкими переменам общественного мнения. Надеясь на лучшее, не помешает морально подготовиться к худшему. Кто потеряет от осложнения отношений с США?
В первую очередь, конечно, русские IT-шники, многие из которых (если не большинство) работают на американском рынке. Затем следуют те, кто зависит от поставок сложной техники (и не факт, что европейские аналоги станут хорошей заменой) — это аграрии, машиностроительные предприятия и, да, обычные пользователи (никто не берётся предсказать, насколько могут подорожать ноутбуки, фотоаппараты и смартфоны — помыслы Госдепа сложны и запутанны). Опасности следует ожидать и со стороны российского правительства — кто знает, сколько репрессивных законов, абсурдных запретов и ограничительных пошлин могут ввести чиновники, обиженные ужесточением визового контроля. Не хотелось бы повторяться, но «Северная распределительная сеть» (NDN) — это уже достаточно сильный козырь в любых переговорах с американцами. Альтернативный путь в Афганистан создавать трудно и долго, любые же перебои в поставках вызовут резкий скачок смертности среди американских солдат в Афгане здесь и сейчас, с соответствующим негодованием американского общественного мнения.
Но со всеми возможными проблемами, можно ли сказать, что борьба за Украину не стоит возможных потерь? Давайте посмотрим на все вышеописанные страны.
17-я экономика мира срывает своё вступление в один из мощнейших экономико-политических блоков планеты из-за убыточного клочка острова в Средиземном море. 5-я экономика мира активно ведёт войны, важность которых не может объяснить избирателям, и удерживает свои спорные острова вопреки всему. 1-я экономика мира на грани дефолта тратит сумасшедшие триллионы на поиск несуществующего оружия массового поражения и мифических террористов. Почему 8-я экономика мира не может позволить себе нести заметно меньшие издержки при возвращении незаконно отторгнутых территорий? Крым и Донбасс стоят мессы.
