22 июня стало мемориальным днем лишь в ельцинской России, в 1996 году. Однако все 90-ые было немного не до воспоминаний о Второй мировой войне, поэтому в действительно важную, сакральную дату 22 июня начали превращать лишь при Путине, в рамках по работы по созданию гражданской религии вокруг Великой Победы. В отсутствие каких-либо других «духовных скреп», Великая Победа усилиями власти превращалась в основу национальной идентичности «многонациональных россиян». При этом за счет своей обращенности в прошлое Великая Победа не должна была никак влиять на актуальную политику, попутно позволяя развязывать «войны памяти» вокруг тех или иных исторических фигур, с обвинениями своих оппонентов в «фашизме» (хотя вообще-то «фашизм» — это когда тоталитарное корпоративистское государство, а не когда об истории спорят). В ситуации безвременья нулевых создание сакрального годового календаря Великой Победы (9 мая — главный праздник, 22 июня — день скорби, 7 ноября — совсем постмодернисткое «празднование парада 7 ноября 1941 года, который в свою очередь праздновал Октябрьскую революцию, но саму революцию мы не празднуем, а празднуем только парад») выглядело очень удачной идеей и позволяло как-то структурировать жизнь общества, отошедшего от христианской традиции и не пришедшего ни к каким формам гражданского национального культа (как, скажем, культ нации во Франции, порожденный Великой Французской Революцией и успешно развивающийся до сих пор).
Совсем бессмысленной путинской эпохе придавалась приятная динамика, а периодические исторические споры и инициативы депутатов по защите Священной Победы даже могли создать впечатление, что страна не просто висит в пустоте, а в ней какое-то духовное развитие происходит. Тогда же начались эксперименты по слиянию Победы с Православием (со всеми этими заявлениями про явление Богородицы штурмовавшим Кенигсберг войскам, облет Москвы с иконой Казанской Божьей матери и т.п.), когда страна, в которой на момент начала войны оставалось открытыми меньше 200 храмов, совсем по-пелевински объявлялась «оплотом православного воинства». В целом, все было приятно и безмятежно: на фоне полного отсутствия событий можно было объявлять книги Резуна главной угрозой государственности, заявлять об оскорблении священной памяти предков и устраивать скандалы в телеэфире вокруг вопроса соотношения немецких и советских потерь в войне 70-летней давности (каковые вопросы в менее праздничных странах интересуют в основном лишь профильное научное сообщество).
Однако затем нулевые кончились: сначала пошла волна протестов и Резун как угроза государственности несколько отошел на второй план, а теперь в страну и вовсе вернулась Настоящая История, мы перешли в фактическое состояние войны с Украиной, и тщательно взращиваемый культ Великой Победы ударил по своим создателям бумерангом. Например, крупнейшее сообщество «Антимайдан», абсолютно пропутинское, абсолютно лоялистское, абсолютно советско-сталинистское, сегодня выглядит так:
И так:
И так:
И так:
И еще десятки подобных постов как в «Антимайдане», так и в других патриотических пропутинских сообществах, в том числе непосредственно с Украиной не связанными. Осмелюсь предположить, что самое популярное число в соцсетях на сегодня — 1941/2014, и число это выражает не только скорбь по погибшим героям, обращенную исключительно в прошлое, но и немножко требование немножко ввести немножко войска:
Гражданская религия Великой Победы наконец-то перестала быть политтехнологическим симулякром, и на фоне войны с Украиной по-настоящему прижилась в народной психике, после чего, как и полагается всему живому и настоящему, зажила своей отдельной самостоятельной жизнью, превратившись в лучшую агитацию за ввод войск на Украину.
Это ведь логично: наши деды воевали с фашизмом, одержав над ним Великую Победу, сейчас, как нам говорят из телевизора, фашизм снова поднял голову на Украине, значит, надо не посрамить память дедов и ввести войска на Украину. Просто, понятно, логично, полностью наперекор кремлевскому курсу на слив Новороссии. Более того, как мы видим, народ частным образом уже начал инкорпорировать жертв шоколадной киевской свиньи в пантеон Павших Героев, они уже естественным образом встраиваются в народную память, автоматически превращаясь в упрек бездействующим российским властям и лично Путину.
Виктор Олегович Пелевин кончился, начался Виктор Петрович Астафьев.
Полагаю, что на все эти картинки в идеологическом департаменте Кремля сейчас смотрят в некотором шоке — наконец-то народ действительно захотел бороться с фашистами, правда, почему-то подразумевает под этой борьбой не полемику со Сванидзе и закрытие шашлычной «Антисоветская», а штурм Киева и лобовое столкновение с США, тоскливая обращенность в прошлое вдруг сменилась требованием самой натуральной войны в настоящем. Это как с детьми — пока они маленькие, они вас слушаются, а когда они вырастают, то начинают вести себя самостоятельно наперекор всем вашим желаниям и планам. И Культ Великой Победы наконец-то вырос.
Я бы хотел поздравить кремлевских политалхимиков: ваш великий эксперимент наконец удался, вы действительно создали работающую, объединяющую общество идентичность. И сейчас эта идентичность требует ввода войск на Украину поперек всех ваших планов, а дальше — бог знает чего еще. Фашист Лукашенко? Фашист Назарбаев? Фашистская Прибалтика? Фашистские США?
Выпейте по бокалу шампанского — вы это заслужили, вы действительно молодцы — и идите распродавать зарубежную недвижимость, пока ее еще не успели конфисковали правительства США и ЕС.
