Карибский кризис

К началу сентября на Кубу прибыли первые советские ракеты. И здесь Советам помог случай: американцы почти на месяц прекратили разведывательные полеты. По одной версии, это случилось из-за плохих погодных условий для полетов, по другой — Кеннеди временно запретил полеты, опасаясь спровоцировать конфликт. Версия с погодой звучит убедительнее: ранней осенью в регионе начинается сезон циклонов с сильными ливнями, летать в такую погоду неудобно и небезопасно.14 октября 1962 года доставили последнюю партию ракет, и в тот же день американцы возобновили воздушную разведку. Этот день считается началом резкой эскалации конфликта. Американский самолет-разведчик Lockheed U-2, считавшийся крайне эффективным благодаря огромной рабочей высоте, которая делала его практически неуязвимым (правда, русским и китайцам случалось их сбивать), пролетел над Кубой. На расшифрованных фотоснимках довольно быстро обнаружилось нечто подозрительное. На следующий день в ЦРУ пришли к выводу, что это советские ракеты с ядерными боеголовками Р-12. Об этом немедленно сообщили президенту Кеннеди, а частоту разведывательных полетов увеличили — теперь разведчики летали над островом по 5-6 раз в день.

Собственно, несмотря на всю секретность, американцы не могли не заметить резкое увеличение количества советских судов, следующих на Кубу. Во время прежних облетов, летчикам удавалось сфотографировать советские зенитки, но это было пустяковое оборонительное вооружение — теперь же речь шла о ядерных ракетах фактически на границе США. Американцы давно привыкли воспринимать Кубу как зону своего влияния, практически сателлит — что-то вроде Средней Азии для России. Более того, остров имел важное пропагандистское значение: превращение США в великую державу началось как раз с войны за Кубу с испанцами.

Узнав о ракетах, Кеннеди созвал секретное совещание с участием членов Совета национальной безопасности и всех своих советников. Позднее на базе этого совещания возник ExComm, который и принимал все решения в ходе кризиса.

Обсуждались самые разные варианты реакции на угрозу. Вариант с созывом экстренного заседания ООН сразу отбросили. Дипломатические переговоры тоже посчитали излишними. Военные предлагали превентивно бахнуть по острову либо, что еще лучше, начать полномасштабное вторжение. В качестве компромиссного варианта рассматривался вариант с введением морской блокады Кубы. Военные склонялись к силовому решению, считая, что СССР не решится ответить, но Кеннеди не согласился и остановился на компромиссном выборе введения блокады. Нерешительность президента понятна: да, на Кубе СССР практически ничего не мог противопоставить США, но имелись и другие жизненно важные регионы, где СССР был если и не сильнее Штатов, то как минимум не слабее.

Добрынин, Громыко и Кеннеди на встрече

В Белом доме решили прощупать СССР по дипломатической линии. 18 октября Кеннеди встретился с Громыко и послом в Америке Добрыниным — Добрынин вообще не имел понятия, что происходит, а Громыко знал, но отрицал наличие наступательного оружия. Советских дипломатов, за исключением министра иностранных дел, даже не оповестили об операции.

А дальше началась самая потрясающая фаза конфликта: обе стороны фактически отбросили дипломатию и ключевые переговоры позднее вели по закрытым каналам спецслужб. Представьте себе, дипломаты, основа любого государства, герои XIX века с его сложнейшими интригами, многоходовочками и коалициями, оказались не нужны.

В ход пошли закрытые каналы по линии спецслужб. Брат Кеннеди Роберт встретился с советским агентом Большаковым. Большаков был полковником ГРУ и работал под видом заместителя главреда англоязычного журнала «Советский Союз». Американцы прекрасно знали, кто он такой, и иногда встречались с ним как с прямым посредником между ними и Кремлем. Роберт Кеннеди на конфиденциальной встрече поинтересовался у Большакова насчет оружия на Кубе, но у советского агента имелась четкая инструкция — подтверждать наличие оборонительного оружия и отрицать наступательное. Хрущев вспоминал:

Американцы предупредили нас в неофициальном порядке через каналы, которые у нас тогда имелись с президентом Кеннеди и его доверенными людьми, что они знают, что мы устанавливаем на Кубе ракеты. Естественно, мы все отрицали. Могут сказать, что это — вероломство. К сожалению, в наше время данная форма дипломатии сохраняется, и мы ничего нового тут не выдумали, а только воспользовались теми же средствами, которыми пользуется противник в отношении нас. Они же нас не предупреждали, что ставят свои ракеты в Турции, что поставили ракеты в Италии и в других странах — членах НАТО. Они отрицали, что ведут против нас разведывательную работу и посылают свои самолеты на нашу территорию. Когда мы даже сбили один из них, то они и в этих условиях сперва отрицали, что их самолеты летают над нашей территорией.

Американцы поняли, что затевается какая-то нехорошая игра, и решили действовать по-другому. 19 октября самолет-разведчик засек недавно установленные ракетные установки. После этого американцы решились на блокаду острова.

Однако и с блокадой все оказалось не так просто. Международное право считает морскую блокаду актом агрессии, фактически приравнивая ее к официальному объявлению войны. Формально, это внутреннее дело Кубы — какие ракеты размещать на своей территории; никаких договоренностей кубинцы не нарушали. Таким образом, в роли агрессора выступали уже США, и блокада развязывала руки СССР, у которого имелся договор о дружбе с Кубой.

Однако американцы избежали этой ловушки благодаря хитрому ходу. Они объявили блокаду не от своего имени, а от имени Организации американских государств. ОАГ кормилась у США с руки (имея штаб-квартиру в Вашингтоне), и через нее можно было принять что угодно. При этом американцы чуть изменили формулировку, что позволило им избежать ярлыка агрессора. Блокаду назвали не блокадой, а карантином, который подразумевал, что блокироваться будут только военные суда и суда с военным грузом.

США и Куба в 1961–1962 гг. Черными стрелками отмечен удар десанта ЦРУ в 1961 г., серым пунктиром — американская зона морской блокады Кубы, черной пунктирной стрелкой — направление движения советских кораблей, белыми треугольниками — расположение советских ракет, черными квадратами — военные базы США

Конфликт серьезно обострился — советские суда продолжали двигаться на Кубу, а зону в 500 миль вокруг острова тем временем брали в кольцо американские корабли. Кеннеди выступил с обращением к нации, в котором сообщил, что американские войска готовы ко всему. Часть бомбардировщиков перебазировали на аэродромы, откуда они могли беспрепятственно долететь до острова. Несколько дивизий привели в повышенную боевую готовность.

Хрущев, в свою очередь, заявил, что блокада является незаконной и что советские корабли не будут ее соблюдать, а при попытках помешать им ответят силой. Тем не менее по большей части это была игра на публику (Хрущев позднее вспоминал, что каждый час ждал сообщения о захвате советского корабля). Большая часть судов оказалась отозвана обратно, путь продолжали только четыре подлодки сопровождения и несколько судов с ракетами Р-14, уже находившихся поблизости от кубинских берегов. Корабль с грузом ядерных боеголовок успел проскочить.

24 октября американский флот окружил зону «карантина». Начались самые тревожные дни в истории двух стран. Любая искра могла спровоцировать полномасштабный ядерный конфликт. Хрущев на заседании ЦК КПСС написал письмо Кеннеди, в котором назвал блокаду актом агрессии и предупредил, что советские капитаны имеют инструкции не подчиняться американским требованиям. В США единственный раз в истории по шкале DEFCON был объявлен второй уровень, означающий близкую к максимальной боевую готовность. Правда, стоит отметить, что на второй уровень перевели только Стратегические ВВС (куда входят и ракетные силы). Остальные войска остались на 3 уровне — повышенной боеготовности.

На следующий день дело дошло до ООН. Американцы разыграли весьма драматичную сцену, которая в несколько искаженном виде стала позже весьма популярной. По легенде, советский представитель в ООН Зорин яростно отрицал наличие ракет на Кубе, после чего американский представитель, после яркой речи, представил ахнувшей публике фотографии советских ракет в прекрасном качестве и, таким образом, поймал советского дипломата на вранье.

На самом деле все происходило без голливудского драматизма. Американский представитель напомнил, что Кремль отрицает наличие ракет и попросил у советского представителя в ООН Зорина четкого ответа: отрицает он наличие советских ракет на Кубе или подтверждает? Зорин заявил, что он отказывается отвечать на «прокурорский вопрос», после чего американцы и показали фотографии.

Знал ли Зорин о наличии ракет на Кубе? Операция шла в режиме строжайшей секретности и более-менее уверенно можно подтвердить только участие министра Громыко, с которым Хрущев обсуждал их размещение. Зорин же находился на третьестепенной должности посла в ООН — скорее всего, ему просто ничего не сообщали.

Видеозапись с того самого заседания ООН, где американский посол Стивенсон представил доказательства наличия советских ракет на Кубе

Кеннеди тем временем отправил письмо Хрущеву, обвиняя советскую сторону в злостной лжи. Дальше рисковать было уже нельзя: американцы восприняли советские ракеты на Кубе как вопрос жизни и смерти, и в Кремле это отлично понимали. На заседании президиума ЦК решили предложить американцам прекратить попытки свергнуть Кастро и в обмен на это убрать ракеты.

На следующее утро Хрущев в одиночку, без президиума, написал письмо Кеннеди. Если прежние письма дышали воинственным духом и демонстрировали решительность Хрущева идти до конца, то новое оказалось выдержано в мягком и компромиссном тоне. Хрущев просил Кеннеди не терять голову и наконец признал, что советские ракеты на Кубе есть, но они под контролем советских офицеров и применять их СССР не планирует. Хрущев писал, что он не безумец и не желает развязывать войну, и предложил Кеннеди отказаться от попыток смещения Кастро. Взамен СССР демонтировал бы свои ракеты и вывез их.

Это письмо только сбило американцев с толку. Поскольку оно совершенно не походило на предыдущие письма по стилю и духу, в Белом доме зародились сомнения: а Хрущев ли его писал? Может быть, в СССР произошел переворот и власть взяла более умеренная группа коммунистов? Или наоборот, Хрущев этим письмом хотел показать, что он фактически в плену у жаждущих крови и разрушений фанатичных коммунистических военных?

Cомнения рассеялись только после того, как подтверждение информации пришло по секретному каналу спецслужб. Советский агент Фомин-Феклисов через репортера Скали, близкого к Роберту Кеннеди (служившего у брата министром юстиции) передал предложение, аналогичное содержащемуся в письме Хрущева: отказаться от планов нападения на Кубу в обмен на демонтаж ракет.

Казалось, напряжение спало, но, по всем канонам драматургии, следующий день оказался самым кошмарным за все время кризиса. 27 октября, день, который пресса окрестила «Черной субботой», практически официально считается датой неслучившегося ядерного Рагнарёка.

Компромисс едва не сорвал Кастро. Узнав о советских переговорах, он пришел в немыслимую ярость. Видимо, Фидель ожидал, что СССР и США уничтожат друг друга ядерным ударом, а сам команданте станет припеваючи жить на своем райском островке в полной безопасности. Сначала он принялся бомбардировать Кремль срочными телеграммами, в которых сообщал, что имеет неопровержимые данные: США начнут вторжение на Кубу в течение суток. Потом начал слать в Кремль требования немедленно нанести превентивный ядерный удар по США.

Самым главным в сообщении Фиделя было не то, о чем ему сообщили, а его вывод: он считал, что раз нападение неизбежно, то необходимо упредить его, и предложил, чтобы не дать вывести нашу ракетную технику из строя, немедленно нанести первыми ракетно-ядерный удар по США.

Кастро не понял всей глубины дела, которая была заложена в нашей акции, не понял политического маневра. Он даже перестал принимать нашего посла.

Позднее, уже после того, как напряжение спало, к рассвирепевшему из-за отказа начать ядерную войну Кастро послали Микояна, но даже его Фидель некоторое время отказывался принимать. Забавно, что позднее, по словам Хрущева, Кастро яростно отрицал, что призывал нанести ядерный удар по США:

Между прочим, любопытной была и другая часть нашего диалога. Я ему говорю: «Вы хотели начать войну с США. Зачем? Ведь если бы началась война, то мы бы еще выжили, но наверняка не существовала бы Куба. Она была бы стерта в порошок. А вы предложили нанести превентивный атомный удар!» «Нет, я не предлагал». — «Как не предлагал?» Переводчик говорит: «Фидель, Фидель, ты мне лично сам говорил об этом». Он опять настаивает: «Нет!». Тогда мы начали сверять документы. Счастье, что Фидель заявил это нам не устно, а послал документ. Переводчик ему показывает: «Как понимать вот это слово? Это — война? Удар?». Он растерялся.

Кастро и Хрущев на вручении ленинской премии мира в Москве в 1961 г.

27 октября советские ПВО засекли над Кубой американский самолет-разведчик. Советской группировкой на Кубе командовал маршал Плиев, но его по какой-то причине не было в штабе — никто не знал, что делать с самолетом. В итоге его сбили ракетой, причем достоверно неизвестно, кто именно отдал приказ. Существует несколько версий — три из них называют разных советских офицеров. Однако Хрущев в своих мемуарах утверждал, что приказ сбить самолет отдал воинственный Кастро:

Кастро отдал приказ открыть огонь, и наши военные сбили ракетой американский разведывательный самолет У-2. Это был второй американский разведчик после Пауэрса, сбитый нашей ракетой. Поднялся шум. Мы несколько взволновались, что президент может это не переварить. Мы тогда отдали приказ своему командующему выполнять только наши указания, и ничьи другие. На случай вторжения мы приказали ему координировать свои действия по отражению вторжения с кубинской армией.

Ситуация накалилась до предела. Военные едва ли не за шиворот трясли Кеннеди, требуя немедленно отдать приказ о вторжении на Кубу. Однако Кеннеди, видя компромиссное настроение советских лидеров, решил пойти им навстречу. В ночь на 28 октября президент пригласил на встречу советского посла и передал ему, что США согласны на предложение Хрущева. Советский посол попросил также убрать ракеты из Турции, на что американцы согласились сразу, поскольку уже разработали более современные носители и в любом случае собирались в ближайшем будущем их убрать.

Утром 28 октября Кеннеди прислал Хрущеву письмо, в котором подтверждал согласие снять блокаду с Кубы и дать гарантии ненападения в обмен на демонтаж ракет.

Пока в ЦК сочиняли формулировки для ответа, срочно позвонил испуганный советский посол и сообщил, что Кеннеди находится под очень сильным прессом со стороны военных и если на его предложение придет отказ, он скорее всего поддержит вторжение. После этого ЦК экстренно отправил в Вашингтон согласие. Во избежание провокаций советской группировке на Кубе запретили открывать огонь, а все самолеты экстренно вернули на аэродромы. Вскоре начался демонтаж ракет.

Демонтаж ракет 1 ноября

Кризис миновал, его острая фаза продлилась две недели и с тех пор ни одна из сверхдержав не подходила так близко к началу ядерной войны. Несмотря на то, что гонка вооружений продолжалась, американские и советские лидеры стали чуть сдержаннее и полюбили компромиссы — во всяком случае, когда дело касалось ядерного оружия. В Москве и Вашингтоне для связи между советскими и американскими лидерами установили прямую линию, которая с тех пор неоднократно использовалась.

Что касается расстановки сил в возможном конфликте, то по всем статьям преимущество было у американцев. Куба находилась всего в 180 километрах от американского побережья. Учитывая географическое положение и американскую доктрину, для США не составило бы никакой проблемы овладеть Кубой даже при наличии там советских войск. С другой стороны, американское вторжение могло спровоцировать ядерный удар по США. Количество ядерных боеприпасов у США в сотни раз превосходило советские запасы, но советских ракет все равно хватило бы на миллионные жертвы и огромные разрушения.

Любопытно, что дома Кеннеди подвергся за свою позицию яростной критике со стороны республиканцев. На выборах 1964 года кандидат от республиканцев Барри Голдуотер даже сформулировал целую теорию заговора, согласно которой никакого Карибского кризиса не было и демократы инсценировали его, чтобы заработать популярность. Вообще, Голдуотер весьма примечательная фигура в американской политике тех лет. Одним из главных активистов его президентской компании работал некто Рональд Рейган, тогда еще начинающий политик. Голдуотер, известный своими весьма правыми республиканскими взглядами, после достижения 70 лет внезапно начал поддерживать ЛГБТ-движение и аборты. Он 34 года просидел в кресле сенатора от Аризоны, передав его потом Джону Маккейну.

Карибский кризис — одно из немногих событий, в котором никто из участников не захотел присваивать себе победу. Подойдя к ядерной войне максимально близко, обе стороны проявили редкостное благоразумие и не решились заглянуть в бездну. Ни в США, ни в СССР не праздновали свой триумф в этом противостоянии, поскольку обе стороны пошли на примерно равнозначные компромиссы. Главным победителем этого конфликта стал Кастро. Команданте, требовавший от друзей изжариться в термоядерном огне ради Кубы, благополучно просидел во главе страны еще почти 50 лет.

Что же касается глобального противостояния американской и советской сторон… В честь 40-летнего юбилея Карибского кризиса журналисты решили организовать встречу детей американского и советского лидеров. На встречу в Бостонскую Библиотеку имени Джона Кеннеди прибыли Кэролайн Кеннеди (ныне посол США в Японии)… и Сергей Хрущев — американский гражданин.

Встреча граждан США: Кэролайн Кеннеди и Сергея Хрущева