20 июня 2014 года. Вечер. В дом начинают приезжать ребята. Сперва Славян со своей экипировкой, потом Римкус с рюкзаком поменьше. Рюкзак собран, понимаю: тяжело. А еще броню тащить.
Уезжать не хочется. Именно в эту ночь за окном «Алые паруса», красивые выпускницы в коротких юбочках и атмосфера праздника, а мы идем в неизвестность.
Отъезд затягивается: Славян приехал из Норвегии месяц назад, последние необходимые элементы экипировки уже две недели как куплены. Пора было ехать, но тормозила «Родина», которая никак не могла отправить машину с гуманитаркой, на которой мы должны были добраться до войны. Два дня назад позвонил А. и назвал адрес на севере города, куда нам надо подъехать для отправки. Радостно. Обзваниваем ребят, уточняем готовность. Римкус с нами, Цветка и Джохара надо ловить под Ростовом.
Грузим вещи в БМВ — вот по машине я точно буду скучать. Садимся, подвеска проседает — тяжелые. За окном темнеет, насколько это возможно в белые ночи. На откровенно «левые» номера никто не обращает внимания. Мы выезжаем из центра и двигаемся в сторону точки сбора — к длинному заводскому зданию, которое, судя по вывескам, активно используется под офисы.
Звоню А.:
— Мы подъехали.
— Автобус еще не приехал, поднимайтесь наверх, поможете нам вынести гуманитарку.
Иду наверх, встречаюсь с А., и он меня знакомит с еще одним человеком.
— Это Саша Акелла, он из КЦПН, и если вам нужно доэкипироваться, то говори сейчас.
Я сразу обратился к полноватому мужчине в очках:
— Броня нужна.
— Сколько комплектов?
— Два.
— Иди, глянь в комнате справа, выбери получше и проверь комплектность.
— «Ночники» есть?
— Да, но убогие, брали простые, 1+ поколение, они же массово нужны.
— Пойдет, у нас и их нет.
— Сколько надо?
— Два.
— Бери, батарейки в комплекте. Заклеишь светящиеся элементы изолентой и норм.
Начинаем грузить гуманитарку, постепенно подтягиваются еще люди: два журналиста, которые едут в Славянск, и здоровый, под два метра, молодой мужик спортивного телосложения. Обращаю внимание, что к отправителям груза подходят люди и передают вещи в помощь ополченцам, купленные на свои деньги (одна бабушка, работающая, видимо, на производстве формы, принесла взятые за пенсию снайперские костюмы «Леший»).
Меня инструктирует А.: «Приедешь в Москву, позвонишь Алексею Маркову (Марков потом уедет в „Призрак“ и возьмет позывной Добрый), там догрузите машину и еще людей возьмете».
Фотографируемся напоследок, и в путь. В машине некоторое время узнают друг у друга, кто, куда и зачем. Мы со Славяном обсуждаем тактические нюансы построения обороны, и в конце концов засыпаем.
Автобус по пути в Москву
Утром 21 июня прибываем в Москву. Я на трубке. Чуть не проспав время звонка, связываюсь с Алексеем и уточняю место: «Площадь Ильича? Принял. Будем через час». Звоню девушке, которая должна была помочь медициной. Назначаю встречу там же, около картавого интернационалиста.
Остальные толпой идут в «Теремок» за блинами, а я — на встречу с девушкой (имя забыл — стыдно). С ней мужик небольшого роста, с бородкой, очень худой. Это Фёдор — бизнесмен средней руки, сторонник Новороссии. Он всё время помогал нам там, помогает и сейчас.
Понимаю, что лекарств категории «А» у них нет, а остального у нас в достатке. Федор предполагает купить ПНВ, но мы не находим его поблизости от метро. Всячески просит сообщить, как доехали и как расположились.
Отъезжаем от метро, получив от Маркова адрес складов. Приезжаем на склад и видим ждущих нас там троих молодых ребят и одного пожилого дедушку. Парень из Питера — Ваня Морпех, москвичи — Коля Апрель и дедушка Волга.
Марков принимает нас тепло, показывает склады, параллельно вызванивая водителя еще одной машины. Находим необходимую нам экипировку и грузим вторую машину. Потом Марков зовет к себе, дает небольшую сумку:
— Категория «А» ребятам со Славянска. ГИБДД остановит — выкидывай, это лет 8. В Туле заберете у одной женщины трубки холодной пристрелки. Три комплекта — одну в Славянск, одну в Стаханов и одну Луганск, там три калибра. В машине ты старший, через границу вас переведет Денис (позывной указывать не будут — Денис, надеюсь, поймешь, почему).
С пополнением двумя машинами едем в Тулу.
Познакомился с ребятами: «Морпех» уже был пару раз в Луганске, Апрель оказался мастером на все руки, но ехал открывать производство снаряжения. Коля недавно отслужил в армии и хотел помочь людям, хорошо разбирался в оружии и тактике. Волга оказался преподавателем одного из московских университетов и занимался картографией, с собой тащил кучу материалов и добытых где-то карт областей. Хотел их обновить и привязать к гугл-картам, использовать в военных целях. Очень приятный человек.
Доехав до Тулы, звоню женщине, передаю деньги и забираю лазерную пристрелку. «Удачи, возвращайтесь живыми».
Держим путь на русский Донецк. За окном жаркая ночь, а в автобусе шутки, обсуждение последних новостей и нетолерантные высказывания в адрес всех и вся. По пути — пара остановок на перекус, и часам к двум ночи — созвон с Цветком:
— Мы около станицы Лихая, сидим в траве у трассы. Вы когда подкатите?
— Через час, будьте наготове.
Подъехав к указателю на Лихую, звоню Цветку:
— Выползайте.
Выползли. Я охренел: в полной броне, с «Вепрями-12» и по форме (мы-то ехали «по гражданке»).
Быстро сажаем в автобус, зачехляем «железо» и продолжаем путь. Встреча запланирована на 7 утра, а мы к месту (указатель «Донецк») приехали в 5. Вылезли и переоделись по форме, отойдя от обочины.
Садимся с Волгой изучать карты:
Волга: «Мы здесь, а тут укры, и тут укры, похоже, поедем по коридору».
Я: «Б*я, узкий».
Волга: «Километров пять, примерно, но КПП Изварино обходить точно надо».
Коля: «С ПТУРа достанут с любой стороны».
Волга: «Тут по карте посадки и складка. Можно, наверно, через нее уйти».
Я: «Да пох в принципе, я думаю, проводник знает, как нас тянуть — чуть что обойдем».
Волга: «Обходить км 35, и там вплавь через реку, но верно — не тащиться же назад».
Услышав этот разговор, здоровый мужик из Питера резко передумал идти через границу, и сказав что-то вроде «кошка рожает» начал договариваться с водителем на обратный путь. От холода стучат зубы, хочется есть. Звоню Денису, трубка выключена, а времени без десяти минут семь. Ладно, бывает. Обещали — значит приедут, или пойдем сами.
Пока ждали, мимо нас абсолютно без интереса проезжали машины полиции, остановился микроавтобус с наклейкой «Вежливые люди», и два вышедших из нее человека в форме сказали, что вечером перевели группу на ту сторону, и есть шанс увидеться в Луганске с Жучковским.
Тут звонок от Дениса со словами: «Будем через час». Все успокоились и начали кемарить в автобусе. Час спустя звонок от Дениса: «Едем на „Ниве“ — давайте за нами». Грузимся в автобусы, видим «Ниву» и следуем за ней.
А потом мы заехали во двор частного дома… и оказались «за речкой», на бывшей территории Украины. Там нас ждала машина, люди с оружием и в форме — хозяева дома, видимо, были с ними друзьями, наливали нам воды, предлагая перекусить.
Денис сказал: «Времени мало, быстро экипируемся и разгружаем автобусы. За воротами у посадки стоит Шишига, в ней поедете».
Пока перегружали гумку в машину, ко мне подошел мужик в гражданском и сунул в руку пачку гривен со словами: «Я туда больше не вернусь, мне они не нужны, а вам понадобятся». Как я узнал позже, это был коммерсант, который помогал ополчению и его эвакуировали в Россию.
Груз перегружен, бегом в Шишигу. В колонне еще две легковых машины. Понятно, боевое охранение. Залезаем внутрь как в печку — жара, а в «горке» и броне вообще ад.
Выезжаем на дорогу, вдалеке дым от горящих полей и слабый звук взрывов. Атмосфера располагающая. Страха нет, а мата много. Жарко и пот в три ручья. Заехали на заправку, закрытую со всех сторон мешками с песком — даже касса работает. Напротив — блокпост, расположен и оборудован неправильно: люди кто в чем, разгрузка или броня только у каждого третьего. Одним словом — ополчение.
Заправившись, мы поехали дальше, и тут произошел момент, сильно нас напрягший: Шишига заглохла и встала. Один из журналистов, всю дорогу читавший Новый Завет, спросил у нас имена.
— Зачем? — возмутился Славян.
— Помолиться за вас, — ответил журналист.
— За себя помолись, а нам это не надо, — сказал Славян и показал на выход из машины.
В Шишиге на пути в Стаханов (слева молится журналист)
Цветок и Дхожар отдали нам свои «Вепри», мы вышли и залегли у обочины. Нервничающий Денис наорал на водителя: «Чини быстрее!»
Подошел к нам, сказав:
— Не думаю, что ваши гладкостволы здесь помогут.
— Ну это лучше, чем ничего, — ответил я.
— Сейчас починимся и уйдем до блокпоста. Все норм будет, — и ушел к водителю разбираться с поломкой.
Починили машину минут за сорок, поехали дальше. Ориентироваться вообще не мог, пока не увидел слева от дороги огромные ветряные электростанции, и дорога не пошла вправо.
Примерно неделю спустя ВСУ перерезали эту дорогу и убили на ней добровольца из Москвы, который даже не успел доехать до подразделения. Выстрелили в живот и не оказывали помощь, торговались за возврат, и даже когда он скончался, требовали, как за живого.
— В Стаханов едем, — констатировал Волга.
— Марков говорил, что там разгрузимся, разделим гуманитарку, и нас заберут, — сказал Апрель, а Морпех его поддержал.
Следов войны мы больше не видели. На месте выползли из машины и огляделись. Вербовочный пункт — двухэтажный дом с растянутым на фасаде флагом ЛНР (старым, а не той явно совковой ерундой, на который его вскоре заменили). Тут уже была куча народу — как я понял, на дележ гуманитарки. Я не стал слушать намечающейся ругани, подошел к двум казакам с огромными бородами, но очень молодым и хорошо экипированным.
Это оказались правые ребята из Владивостока, Остряк и Бобер. Потом оказалось, что это самые достойные представители казачества, увиденные мной на той войне.
Разговор я не помню, за два года многое забылось, но помню точно, что они советовали мне: «Никому не верь здесь, и все проверяй». Совет оказался хорошим и помог не раз. Посмеялись насчет разговоров про чеченцев, сказали: «Местные их ждут как панацею, а сами не понимают, что чечены за них воевать не будут. Нас несколько раз перепутали с ними из-за бород. Мы их видели раза два всего, а сказок — про дивизию».
Нас позвал Денис. Рядом с ним стоял мужчина лет 40:
— Это Крот из ГБР, он вас забирает, журналисты едут со мной.
Сказано — сделано. Помогли перегрузить гуманитарку для ГБР в ЗИЛ (по словам проходящих мимо, Крот был неплохой зампотыл — многие были недовольны тем, что ему досталось много гуманитарки, больше отправили только адресно в Славянск). Выяснили у севшего в кузов Фобуса, что база в городе, магазин рядом, а командир Бэтмен — самый справедливый командир в Луганском ополчении. Поехали в сопровождении легковушки с вооруженными людьми. Всю дорогу на вещах мы держали сектора наблюдения за задней полусферой, курили и смеялись.
Вот Луганск — работают магазины и ходят люди, войной особо не пахнет (что резко поменялось через неделю, когда закончилось перемирие). Приехали к воротам, затянутым маскировочной сетью, которые нам открыл охранник с АК-74. Остановились у пятиэтажки — потом выяснилось, что там было общежитие машиностроительного института, а сейчас казарма ополченцев. Мимо нас забегали люди с оружием, а мы, сгрузив вещи на газон перед зданием и сняв экипировку, сели ждать командира. Ждали часа 4 (вроде как тогда приехали журналисты и просили показать ПЗРК). К нам подходили люди, спрашивали кто мы и откуда, интересовались экипировкой (на нас был полный комплект и упакованы мы были, как оказалось, лучше других), встретились с Александром Жучковским и выяснили, что он скоро поедет на Славянск. Подошел один дедушка с длинной седой бородой и представился как Док, начал расхваливать свою Сайгу 7.62 и интересоваться, нет ли у нас оптического прицела на обмен.
Когда стемнело, к нам вышел низкого роста человек спортивного телосложения в черной разгрузке и кепке, с шевроном ГБР на рукаве и груди, подошел к нам и сказал примерно следующее: «Я командир ГБР Беднов Александр, мой позывной Бэтмен, и мы самое лучшее подразделение в Луганске. У меня служат люди, которые хотят воевать, а не зарабатывать, я не прощаю предательство, алкоголизм и крысятничество, и если кого-то замечу за этим — прострелю ноги. Вы, я вижу, приехали одной командой, и значит служить будете вместе. Я не допущу противоречий командирскому составу и лени, у меня нет армейской дрочи по уставу, но и вольницы тоже не будет. Вы согласны на условия?»
Все ответили: «Да».
Тогда Беднов сказал Доку: «Пусть ребята поедят, и найди им комнаты на 3 этаже, завтра в 8 построение и после него заполнят анкеты».
Зашли в столовую на 1 этаже — из холодильника нам дали по палке колбасы и по батону, налили чаю: «Извините, но ужин уже съеден, если еще захотите — берите, что найдете».
После еды мы поднялись наверх, где нам выделили две комнаты (судя по оформлению и мягким игрушкам, в нашей жили студентки), попросили вещи хозяев не трогать и не выкидывать, и оставили спать. Мы сразу вырубились. Мне снилось, что я ищу страшно нужный мне РПГ — почему-то на кухне.
