Господин Никитин недавно опубликовал очередной материал из серии «хейтспич». Как правило, полемику по поводу текстов этой серии с Никитиным на страницах «Спутника» ведет Егор Погром. Поскольку хейтспич Андрея Никитина был на тему патриархата и феминизма, написать ответ на него решила я, будучи одной из немногих представительниц женского пола среди авторов «Спутника».
В хейтспиче Никитин последовательно развивает мысль о том, что развитие феминизма в РФ — происки российских спецслужб, которым, дескать, надо чем-то занять народ накануне президентских выборов. Но Навального делать главной темой обсуждений нельзя — а то вдруг что. При этом хейтспич полон непоследовательностей. Сначала Никитин пишет, что росвласти стремятся привлечь внимание к президентским выборам — «неприлично же, что и так все ясно». Эта мысль звучит более или менее разумно. Но затем автор выдает следующий пассаж: «Вы сейчас ждёте, что я скажу, мол, для этого подсунули спойлер в лице Навального, который создаст интригу, а потом специально проиграет. Это, может, и так. Однако, чтобы он проиграл — надо, чтоб людям на него было похуй. Чтобы люди „свистели Монсону“. Понимаете, да?», после чего заявляет, что именно по этой причине российские власти якобы продвигают феминизм. Из логики Никитина следует, что росправительство двигает феминизм, чтобы гражданам было «похуй» на Навального. Понимаете, да?
Во-первых, на Навального гражданам и так похуй — 53% не знают, кто это такой, а из тех, кто знает, поддержать на президентских выборах его готовы только 10% (в 2011 году таких было 33%). Во-вторых, совершенно непонятно, как феминизм отвлечет внимание от Навального, но при этом привлечет его к президентским выборам.
Затем господин Никитин переходит к анализу того, как именно российские власти пытаются отвлечь наше с вами внимание от Навального и привлечь к Путину при помощи феминизма. В частности, указывает на серию ток-шоу с Дианой Шурыгиной. Автора почему-то совершенно не смущает, что аналогичные сюжеты «Пусть говорят» показывает уже много лет, и дело, вероятно, не в «феминистической» повестке, а в сумасшедших рейтингах, которые собирает публичное копание в чужом грязном белье. В октябре 2015-го, кстати, примерно такие же сюжеты про изнасилованную в туалете МАДИ Ирину Сычеву выходили в программе «Говорим и показываем» на одном из федеральных каналов.
Потом Никитин пишет, что представить себе вписку с изнасилованием не может. С этим автора можно поздравить — вероятно, у него вполне вменяемые друзья. Переубеждать Никитина в том, что изнасилования на вписках вполне возможны, я не буду, просто поделюсь ссылками на сообщества многострадальной Вконтакте с говорящими названиями «Вписали» и «Это моя вписка».
Дальше Никитин пишет про какой-то модный феминистический слет, который проходит в Москве, и интервью с участницами которого он смотрел. Автор утверждает, что самым адекватным на видео был мужчина. Чтобы оценить субъективное утверждение Никитина, я честно пыталась найти соответствующее видео. Поскольку я не в курсе, о каком таком модном слете речь, а ссылок в материале не было, пришлось искать в Youtube по запросам в духе «феминистки слет Москва» и «интервью феминистки Москва». К сожалению, нужное видео найти не удалось (надеюсь, Андрей, Вы скинете мне на него ссылку, интересно же), зато нашелся замечательный сюжет телепередачи «Вести» про то, как «украинские феминистки объединились с проститутками». Пересказывать сюжет не буду, по названию все вполне ясно, просто оставлю тут ссылку, возможно, господину Никитину понравится то, что написали коллеги-журналисты с федерального канала. Непонятно, как в таких сюжетах росвласти двигают феминизм. Они как раз скорее помогают не проебать патриархат.
Затем господин Никитин отвлекается на историю про 90-е и антифу, но вскоре вновь возвращается к теме феминизма и пишет, что в РФ «тему прав женщины [стали] поднимать до той степени, что Медведев даже выпускает какие-то то ли заявления, то ли указы (какая разница), посвящённые тому, что женщин несправедливо обижают». Речь, вероятно, идет о «Национальной стратегии развития прав женщин», которую Медведев подписал 8 марта. Начнем с того, что ничего конкретного в документе нет (но какая разница, Никитин вряд ли его читал, обозвал же то ли указом, то ли заявлением). К тому же разработка документа началась еще в августе по инициативе Ольги Голодец. В августе, то есть еще до парламентских выборов, на которые никто не пришел и после которых правительство, по мысли Никитина, решило использовать феминизм, чтобы подогреть общественную жизнь. То, что документ был подписан 8 марта 2017 года, очевидно, не более, чем банальный символический жест.
Потом Никитин говорит, что современный феминизм — это плохо, потому что это уже не дискуссии в стиле «человек ли женщина», а «защита прав уродин». Непонятно, считает ли автор, что на признании женщины человеком феминизм следовало бы остановить (надеюсь, нет). Про «защиту прав уродин» — я даже не буду говорить, что автор тем самым определяет женщину через ее внешний вид. В конце концов, я далеко не во всем согласна с феминистками третьей волны, да и вообще цель моего ответа на хейтспич не в том, чтобы радикально изменить мировоззрение господина Никитина (хотя я Вас, Андрей, заметьте, через Ваш внешний вид не определяю). Но писать, что современный феминизм — это «защита прав уродин» в стране, где неравенство в зарплатах на аналогичных должностях между мужчинами и женщинами составляет 27% (Росстат), недавно отменили статью за семейные побои, а беснующаяся Мизулина ратует за запрет абортов, на мой взгляд, глупо и кощунственно. Нерешенным остается и вопрос о том, каким образом в концепцию господина Никитина о продвижении росгосударством феминизма укладываются образы медийных депутатш Мизулиной и Яровой (да и Поклонская с ее мироточащим бюстом Николая II и «Муркой» феминизма не добавляет).
Далее автор утверждает, что феминистки предъявляют больше всего претензий мужчинам в целом, а особенно «альфачам»: «При этом наибольшему давлению подвергаются условные „альфачи“ и вообще мальчики патриархального склада ума, хотя психологический портрет насильника — это скорее такая забитая ничтожная „омежка“». С удовольствием соглашусь с господином Никитиным, если он предоставит ссылку на соответствующие научные исследования о психологическом портрете типичного насильника. Пока это утверждение выглядит как субъективное мнение автора.
Потом Никитин пишет: «Нормальные люди и так видят, когда девочку уже можно целовать, когда ещё рано, а когда лучше и вовсе не трогать, ну её». Не уверена, что правильно понимаю, но, видимо, Никитин полагает, что со 100% точностью может определить намерения и желания девушки. Прекрасно, что автор так уверен в собственном мнении, но, как показывают мои предыдущие выкладки, иногда фактчекинг ему все же не помешает.
Дальнейшие пассажи хейтспича комментировать нет смысла — они вновь сводятся к тому, что феминизм — способ российских властей набрать классы и одновременно отвлечь и привлечь наше внимание к президентским выборам. А я уже, кажется, достаточно подробно расписала, почему многое из сказанного Никитиным как минимум противоречиво, и вся идея, как следствие, несостоятельна.
Засим прекращаю мешать Никитину охранять патриархат от посягательств кремлевских феминисток.
Жду новых хейтспичей и не переключаюсь.
