В сегодняшнем выпуске: шотландцы так и не убежали от англичан, американцы проигрывают войну Исламскому Государству, которое уже грозит Путину войной
Референдум о независимости Шотландии: поражение и победа
На историческом референдуме о независимости Шотландии гордые кельты приняли решение оставаться в составе Британии: уже к вечеру четверга на 26 из 32 избирательных участках 54,2% избирателей проголосовали против отсоединения, в то время как за сецессию проголосовали 45,7%. Разрыв не такой большой, но достаточный для того, чтобы оставить Шотландию в составе Соединённого Королевства.
«Oh! ye’ll take the high road and
I’ll take the low road,
And I’ll be in Scotland afore ye;
But me and my true love
Will never meet agai
On the bonnie, bonnie banks of Loch Lomond»
В принципе результат был «немного предсказуем»: за несколько месяцев до референдума мы говорили о том, что реальной независимости шотландцам всё равно не видать. Даже недавнее улучшение позиций националистов в опросах ничего не дало: по результатам последних опросов, перед самым референдумом юнионисты внезапно оказались впереди на целых 8 пунктов — и, как мы можем видеть, именно они и решили исход голосования.
Перед голосованием фунт просел, после голосования укрепился, что лишний раз доказывает ту простую истину, что среди инвесторов преобладают, как сказали бы в дореволюционной России, «дураки, бабы и паникёры», которым невдомёк, что можно забрать страну из Англии, но Англию из страны не заберёшь никогда.
Но говоря о голосовании, следует отметить, что первоочерёдную роль там сыграли именно экономические соображения: сохранить фунт (как хотели сделать националисты из SNP), будучи независимой страной, — всё-таки не самая лучшая идея с точки зрения финансового планирования; упование на нефтяные ресурсы как основной источник пополнения казны — вдвойне плохая идея; Европейский союз не гарантирует членства Шотландии, а если и дал бы его, то это всё равно не стало бы полноценной заменой нахождению в составе Британии; «зелёная программа» националистов (создать 12 тысяч рабочих мест за $22 миллиарда) из-за рисков, всегда сопровождающих обретение независимости, могла быть отложена на неизвестный срок; и без того высокие цены за электричество в Шотландии грозили вырасти ещё больше в случае отделения. Могли повлиять и политические амбиции: в составе Великобритании шотландцы всегда могли рассчитывать на карьеру в дипломатических и силовых кругах (что, принимая во внимание статус Британии как державы № 2, — очень и очень много), как граждане независимого государства на такое они рассчитывать уже не могли бы. В случае сецессии делить с шотландцами военные базы и посольства англичане собирались очень долго и со скрипом, и это точно не украсило бы внешнюю политику молодого государства. Ждали независимую Шотландию и размежевание границ, и дилемма сохранения (или несохранения) общебританских паспортов. В общем, всякие неприятные житейские вопросы.
Вполне возможно, что решающий перевес в голосовании юнионистам принесли 432 семьи, владеющие половиной всех шотландских земель: правительство Салмонда собралось строить в новой стране «скандинавский социализм», что крупнейших землевладельцев устроить никак не могло.
Но произошедшее парадоксальным образом не стало проигрышем для шотландских националистов. Совсем наоборот: в Вестминстере уже пообещали дать Шотландии большую автономию, а этого, по сути, Салмонд и компания добивались: никаких минусов отсоединения, зато больше бонусов внутри существующего союза. Откровенно говоря, затем взрослые люди и играются с сепаратистскими идеями — выторговать больше преференций у центра. По-настоящему превращаться в Украину никто не хочет.
Алекс Салмонд, лидер Шотландской национальной партии
Просто слово «сепаратизм» звучит страшно и гордо (особенно когда угрожаешь убрать со своей территории английский ядерный арсенал и аннулировать все военные договоры с Британией и присоединиться вместо них к соглашениям об обеспечении военной безопасности с ЕС), а не вполне уверенный исход референдума (всё-таки почти половина голосов у националистов) является козырем в переговорах с Англией. Всё по Дмитрию Горчеву: «Главное — х*й почаще показывать. Люди от этого вздрагивают и слушают потом внимательно. А то обычно кивают, да-да, говорят, конечно-конечно». Так что поздравим с победой гордых скоттов: можно считать, что они добились своего.
Исламское Государство против всего мира: американский ответ и угроза для России
ИГИЛ (ИГИШ, ISIS, ИГ и т.д.) за последние три месяца проделало впечатляющий путь из рядовой террористической организации и нелюбимого «бастарда» «Аль-Каеды» до главной угрозы стабильности мусульманского мира и возрождения халифата. Нынче все лучшие умы Вашингтона заняты решением этой проблемы, как лучшие умы России нынче заняты Украиной. Но, в отличие от ситуации на Украине, чёткого ответа на вопрос «как же нам победить этих негодяев?» никто не даёт.
В начале сентября Обама так и сказал: «У нас пока нет чёткой стратегии борьбы с ИГ». На данный момент американцы пытаются построить коалицию для войны против этой организации, поскольку конфликт очень серьёзный: несмотря на абсолютное военное превосходство, американские ВС последние крупные войны вели только в составе международной коалиции. В этот раз получается хуже, чем обычно.
По заявлению Обамы на начало сентября, у США нет четкой стратегии борьбы с Исламским Государством
Давний стратегический союзник американцев Турция после известных событий уже не так горит желанием участвовать в войнах на стороне США. Конечно, с точки зрения американских элит, «Турция — абсолютно незаменима в деле борьбы с ИГ», но 11 сентября (ах, какая ирония!) выяснилось, что Турция является единственной мусульманской страной среди американских союзников, отказавшейся предоставлять свои аэродромы: мол, «обойдёмся гуманитарными миссиями». Обвинения Турции в сотрудничестве с «Аль-Каедой» в Сирии делают позицию Анкары, хм, ещё более двусмысленной. Но, кроме происламистской ориентации, есть ещё два важных момента: первое, летом боевики ИГ захватили в плен 49 сотрудников турецкого консульства в Мосуле — и угроза расправы над заложниками уже является достаточной причиной для нежелания Эрдогана выступать против строителей халифата; вторая причина, гораздо более глубокая, — иракские курды (и, как следствие, те военизированные формирования курдов, которые 30 лет воевали против Турции) не на жизнь, а на смерть сражаются против ИГ в Ираке, и Анкара вполне обоснованно боится усиления позиций курдов. 1000 турков, сражающихся на стороне ИГ в Ираке и Сирии, — тоже хорошая причина не выступать против ИГ. К слову, именно экспорта террора (только в этом году из страны депортировали 453 человека, обвинённых в причастности к ИГИЛ) в Турцию боятся турецкие аналитики. Несколько легче с остальными.
Иорданцы поставляют американцам разведданные и поддерживают т.н. «умеренную» часть повстанцев в Сирии, с территории Катара на боевые и разведывательные миссии вылетают БПЛА и истребители, саудиты клятвенно обещали на свои деньги натренировать и обеспечить оружием 5 тысяч (!) человек среди «умеренных». Вообще план заняться поддержкой «неисламистской сирийской оппозиции» запоздал на пару лет и поставленное этим людям оружие рискует попасть в руки исламистов так же, как оружие и техника армии багдадского режима оказались в руках ИГ. Не сильно радуют вашингтонских умников и известия о том, что часть «умеренных» заключила с ИГ пакт о ненападении (!), в немалой степени обесценив старания США.
Из всех ближневосточных союзников США в бой рвётся только Израиль — и понятно, почему: еврейское государство первым окажется под ударом в случае победы исламистов. И тут американцы оказываются в щекотливом положении. С северной стороны границы Израиля безобразничает «Аль-Каеда», укрепившаяся в Сирии, и это заставляет евреев думать абсолютно крамольные (с точки зрения американцев) вещи вроде «ой-вэй, может, и не надо Асада смещать, и, может быть, лучше ему таки даже помочь?» Очевидная необходимость дружить с Асадом против ИГ до американцев не доходит, поэтому они предпочитают «сидеть на двух стульях»: поддерживать воюющих против него оппозиционеров и одновременно воевать против ИГ. Стратегия не то чтобы рискованная — она изначально нежизнеспособная и окончится для американцев самым печальным образом, если они вовремя не одумаются.
Из всех ближневосточных союзников США в бой рвётся только Израиль — и понятно почему: еврейское государство первым окажется под ударом в случае победы исламистов
Хотя, может быть, не всё потеряно: гуляют слухи о том, что Вашингтон и Дамаск всё же обмениваются разведданными за плотно закрытыми дверями. Что же до военного вмешательства, то оно пока не принесло плодов.
Только с 8 августа по 8 сентября американская авиация совершила 154 боевых вылета на позиции ИГ (что в два раза чаще, чем в Афганистане!), но дух и позиции исламистов крепки. В Ирак уже вернулась тысяча американских «военных специалистов», но их явно недостаточно, поэтому Обама будет вынужден либо увеличить их численность (раз коалиция за него отказывается таскать каштаны из огня), либо отказаться и проиграть битву за Ирак. И то, и другое будет политическим самоубийством: человек, окончивший Иракскую войну, не должен начинать её заново, а типовой американский избиратель (тупой жлоб-джингоист) ждёт от него полной и окончательной победы. Не было лучше антирекламы для американской демократии, чем эта!
Тут нам всё-таки хотелось бы сказать, что в происходящей на наших глазах трагедии виноваты американцы. «Если бы они не стали давить Асада», «если бы не стали приветствовать Арабскую Весну, обернувшуюся кошмаром», «если бы не стали уничтожать саддамовский Ирак» — слишком много «если бы» на совести мирового гегемона. Очевидно, что американский imperium, в отличие от римского, не приносит миру ни мира, ни процветания. Американская же политика полумер в отношении Ближнего Востока не принесёт им ничего, кроме людских и денежных потерь. Ведь, как сказали в одном известном фильме, «пламя уже поднимается». И скоро поднимется очень высоко: на одном из ноутбуков, принадлежащих ИГ, наши кучу интересной информации о том, как делать вирусы, химическое оружие и пр. нехорошие вещи. В этом есть своя страшная ирония: у Асада отобрали химическое оружие, чтобы он не травил бунтовщиков, но пропустили момент получения рецептов изготовления этого оружия исламистами.
Тем временем на территориях, захваченных ИГ, царит настоящий ужас: по последним данным ООН, ИГ принудило к сексуальному рабству почти 1,5 тысячи женщин и детей (включая мальчиков), а «Amnesty International» выпустила доклад о том, как ИГ похищает в Северном Ираке целые семьи для продажи в сексуальное рабство. Ну а изнасилования мосульских женщин боевиками из ИГ — уже повседневная реальность в захваченном городе.
На захваченных боевиками ИГ территориях царит настоящий ужас
Успехи боевиков ИГ могут повлиять и на обстановку на российском Кавказе. В начале сентября представители организации выпустили обращение к Путину, где пообещали ему «освободить Кавказ». Учитывая тот факт, что на их стороне воюют почти 2 тысячи чеченцев, они вполне могут себе позволить попробовать реализовать свою угрозу, тем более что они уже открыли в захваченной ими Ракке школу для русскоговорящих детей (!) явно с прицелом на Кавказ.
Ракка, Сирия, 2014: «Это послание для тебя, Владимир Путин! Ты послал эти самолёты Башару Асаду, а мы пришлём их тебе! Не забывай об этом! <...> Трон под тобой уже шатается!»
Но тут очень важно понимать следующий момент: если бы не кризис в Ираке, то наказание РФ за Украину было бы куда как жёстче, и ИГ, против своей воли, отвлекает американского гегемона от действительно серьёзных действий против России (не хотите же вы санкции по образцу иранских?). Теракты и возвращение террористов на родину — это решаемая проблема, которая не зависит от того, что происходит сейчас на Ближнем Востоке: подрывники в Волгограде и Домодедово не воевали за границей, так что террористическая угроза внутри России — это просчёт ФСБ, разучившейся «ловить мышей» за годы репрессий против русских националистов. К тому же почти весь исламизм в РФ, будем честны, сконцентрирован в среде нацменов, и, чтобы избежать пагубного влияния ближневосточных событий на российских мусульман, нужно заняться оперативной работой в их среде: часто и больно «бить по шапке» в случае неповиновения и просто для профилактики, поощрять доносительство и заполнять эту среду провокаторами и двойными агентами. Словом, делать всё то, что делали спецслужбы в романе Джона ле Карре «Самый опасный человек» (на днях вышла экранизация, не знаю, как там всё показано, не смотрел). Игры закончились — пора заниматься настоящей работой.
Заслуживает внимания британский опыт: после 2005-го года местные мусульмане не совершают терактов на месте, а едут воевать в Сирию или совершать теракты за рубежом (с просторов Британского Содружества там воюют уже более тысячи человек). Перефразируя генерала Паттона, «Я хочу, чтобы исламисты взрывались не за Аллаха в нашем метро, а делали это за нас в метро чужих стран».
Что касается прямой угрозы со стороны ИГ, то здесь нужно куда более тесно сотрудничать с Асадом, что, конечно, будет злить американцев, но, положа руку на сердце, вполне укладывается в рамки складывающегося противостояния с Америкой.
