Что случилось с экономикой за неделю 16–22 мая 2015 года? Специальный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома»

Что случилось с экономикой за неделю 16–22 мая 2015 года? В этом выпуске: Украина шантажирует — но не «Газпром», Франция начинает торговаться, в Москве найден бюст Берии, автомобилистов пересаживают на электрички, Дагестан хочет жить богаче Ингушетии, нефтяники и газовики затевают войну престолов, «Газпром» строит трубу в никуда, Сергей Полонский возвращается домой. Специальный еженедельный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома».

В украинском стиле

На Украине Рада одобрила закон, позволяющий вводить мораторий на выплату внешнего долга. «Я считаю, что это позор и это первый шаг к дефолту, провал экономической политики», — заявил по этому поводу депутат Рады от фракции «Оппозиционный блок» Сергей Левочкин.

https://www.youtube.com/watch?v=3Ps4SPkXrZo

Соглашаемся с господином Левочкиным и напоминаем: в этом году Международный валютный фонд утвердил для Украины программу финансовой помощи Extended Fund Facility (EFF) в размере 17,5 млрд долларов. Чтобы получить эти деньги в полном объеме, Киеву необходимо договориться с кредиторами о реструктуризации 15,3 млрд своего внешнего долга до 2018 года. При этом уже в 2015-м необходимо как-то сэкономить 5,2 млрд. Первое время Киев пытался действовать цивилизованно: был собран комитет крупнейших кредиторов, начались переговоры. Однако особого успеха в этом деле украинцы пока не добились. Дело в том, что Киев настойчиво предлагает списать часть долга, а кредиторы категорически против этого возражают — их устраивает только отсрочка выплат. При этом основная часть киевского долга — перед Россией: незадолго до Майдана мы купили украинские облигации на 3 млрд долларов, расплатиться по которым Киев должен уже в декабре. Нас, кстати, в комитет кредиторов никто не позвал. Тем не менее официальная позиция Кремля — никаких отсрочек, никакого списания, долг должен быть погашен в срок.

В этих условиях Киев решил радикально сменить тактику. Сообщается, что главная цель закона о моратории — «защита активов государства и госсектора в случае атаки недобросовестных кредиторов». Речь, конечно же, идет о России: мы ведь не свои деньги требуем, а пытаемся разрушить и без того дышащую на ладан украинскую экономику. Тот факт, что мы уже давно имеем право требовать досрочного погашения украинских облигаций, но терпеливо ждем декабря, в расчет не берется.

Закон позволяет Киеву шантажировать не только Россию, но и вообще всех своих кредиторов. У них фактически не остается выбора: либо согласиться на списание части долга, либо потерять все. Помните, мы постоянно писали о надвигающемся украинском дефолте, а он все не наступал и не наступал… Хотя, какой может быть дефолт? В этом случае МВФ незамедлительно свернет всю программу помощи. А ведь именно для фонда все это и делается — его миссия сейчас гостит в Киеве. До конца июня она должна оценить, справилась ли ее «новая Греция» с реструктуризацией долга и можно ли продолжать выделять ей помощь. То есть западным кредиторам выпал шанс ознакомиться со стандартным для Украины способом ведения дел: истеричный шантаж, до боли напоминающий любые газовые переговоры.

Можно уверенно предположить: именно на российском долге украинцы постараются опробовать новый закон. Причем украинские облигации, в которые Москва умудрилась вложить средства Фонда национального благосостояния, в новом законе рассматриваются как долг перед частными кредиторами. Российское правительство пока что проявляет жесткость. Министр финансов Антон Силуанов уже заявил: «По сути дела это дефолт. У нас в июне должен быть платеж $75 млн. Если будет пропущен платеж — будем пользоваться своим правом обращения в суд».

Mauvais traitement

Россия наконец-то проявила похвальную принципиальность по поводу «Мистралей». Как сообщил «КоммерсантЪ», в конце прошлой недели французы направили в Москву свои предложения по расторжению контракта на поставку вертолетоносцев. Поскольку надежд на то, что корабли нам когда-нибудь поставят, давно ни у кого не оставалось, важно разобраться, что Париж предлагает взамен. Предупредим сразу: у французов свои представления о порядочности.

Главный вопрос, разумеется, — сколько денег нам вернут. Французы предлагают возместить порядка 785 млн евро — сообщается, что именно такие цифры прописаны в актах приемки работ. У Москвы несколько иные планы: в Кремле расходы и убытки, связанные с разрываемым контрактом, оценивают в 1,2 млрд. Помимо аванса за корабли в размере почти 900 млн евро в эту сумму входят, например, расходы на обучение экипажа, строительство инфраструктуры для «Мистралей». Сумма выходит меньше той, на которую Россия могла бы претендовать в ходе судебного разбирательства с Парижем: 900 млн евро аванса и по 800 млн неустойки за каждый вертолетоносец.

Денежными вопросами предложения Парижа, конечно, не ограничиваются. Как известно, первый вертолетоносец «Владивосток» был готов к передаче еще в ноябре и с тех пор стоит на якоре в верфи Сен-Назер. Французская компания-строитель DCNS за каждый месяц простоя платит порядка 5 млн евро.

Теперь ей предстоит еще и потратиться на демонтаж российского оборудования — в Париже хотят, чтобы Москва разделила эти расходы. Это еще не все: никаких денег французы платить не собираются до тех пор, пока Россия официально не разрешит им перепродать «Мистрали» третьей стороне. Кому Франция собирается перепродать «Мистрали», неизвестно. Вообще, какое-то время назад ходили безумные слухи о том, что французы собираются вертолетоносцы утопить. Затем в качестве нового покупателя был назван Китай. Буквально несколько дней назад появилась идея использовать «Мистрали» для истребления контрабандистов, переправляющих африканский мигрантов в Италию. Но не так уж важно, кому Париж хочет отдать многострадальные корабли. Впечатляет, как ловко Франция хочет выйти из крайне неприятной для нее ситуации. Зачем унижаться самой, когда можно унизить Россию? «Русские, приберитесь на своем корабле. Русские, какие деньги? — мы покупателей ищем. Ну ладно, русские, вот вам немного денег».

В Минобороны, как сообщается, ни с одним из предложений Парижа не согласны. Значит, есть повод с радостью признать: ошибались те, кто полагал, что Кремль махнет на «Мистрали» рукой и молча стерпит унижение. Пока что российское руководство даже язвит. Так, на недавней встрече с журналистами Сергей Лавров коротко высказался по ситуации с «Мистралями»: «Пусть деньги отдадут. Сейчас, как видите, они уже начали торговаться».

Останутся только электрички

И еще пара слов о безумных идеях, осеняющих чиновников. Несмотря на то, что электрички, отмененные РЖД в целом ряде субъектов федерации два месяца назад, были оперативно восстановлены, как таковая проблема пригородных перевозок решена не была. Компания Владимира Якунина запросила из бюджета 50 млрд рублей, чтобы полностью компенсировать расходы пригородных пассажирских компаний (ППК), но ей, разумеется, отказали. Вместо этого из антикризисного фонда было выделено около 8,8 миллиарда, чтобы решить самые острые проблемы. Было сделано и еще кое-что: отменен НДС на пригородные перевозки, плата за пользование инфраструктуры, не компенсируемая бюджетом, снижена с 0,25 до 0,1 процента. Что самое важное — РЖД согласилась передать электрички на баланс ППК — сейчас они их арендуют у монополии, в итоге 80–90% всех расходов ППК — не самые прозрачные выплаты в адрес РЖД.

Скорее всего, в будущем эти меры покажут какой-то результат, но власть, кажется, слишком увлеклась решением проблем с электричками и придумала еще одну меру. Отныне те регионы, которые не смогут решить проблемы с пригородными перевозками, лишатся автомобильных дорог. В этом году правительство готово выделить на строительство автодорог 60 млрд рублей. За каждым регионом закреплена своя часть этой суммы. В ближайшее время регионы должны предоставить в правительственную комиссию по транспорту, возглавляемую вице-премьером Аркадием Дворковичем, договоры с местными ППК на транспортное обслуживание в 2015 году. Если комиссию все устроит — регион получит деньги на автодороги, если нет — субсидия уйдет другому субъекту федерации.

Есть ли здесь хоть какие-то зачатки логики и здравого смысла? Разумеется, есть. Известно, что в России извечная проблема с автомобильным сообщением, развивать которое необходимо ударными темпами. Известно, что залог прибыльности пригородных электричек — большое количество людей, регулярно перемещающихся на них из одного города в другой. Значит, нужно выбрать что-то одно: либо все ездят на автомобилях, либо массово пересаживаются на электрички. Иного объяснения этой идеи трудно придумать.

Как в Ингушетии, но богаче

Когда-нибудь это должно было случиться: Министерство по делам Северного Кавказа посчитало, что Дагестан несправедливо обделен вниманием федерального бюджета и предложило написать для него отдельную программу развития.

Сейчас деньги в кавказские республики (если не считать трансферты из бюджета) целевым образом идут по госпрограмме «Развитие Северо-Кавказского федерального округа», утвержденной в 2012 году и рассчитанной до 2025 года. Программа — как и все документы соответствующего уровня — крайне амбициозна. Отметим, например, что в качестве целевого показателя в ней записан рост ВРП региона до 6,1 трлн рублей в 2025 году против 1,2 трлн в 2012-м. Заявленные траты федерального бюджета тоже нельзя назвать маленькими: 204 млрд рублей до 2020 года, дальше расходы не расписаны. Это, разумеется, не единственный источник финансирования: за тот же период составители программы — а это были специалисты ныне упраздненного Минрегиона — запланировали, что частные инвесторы вложат в регион 1 трлн рублей, а местные бюджеты — еще 23 миллиарда.

Внутри «Развития СКФО» — четыре подпрограммы. Три из них не предполагают федеральных расходов и направлены на развитие инвестиционного потенциала региона, а также ряда туристических зон. Четвертая подпрограмма смету по расходам содержит и посвящена бюрократическому сопровождению всего этого великолепия (называется она «Обеспечение реализации госпрограммы „Развитие СКФО“»), а также финансированию ранее начатых строек в Чечне.

Есть еще три федеральные целевые программы. В них-то и заложены основные объемы финансирования — масштабные стройки в области инфраструктуры и социальной сферы. Это две программы «Юг России» и одна персональная — для Ингушетии, общей стоимостью в 18 млрд рублей. При всем желании оценить эффективность госпрограммы не получится. Дело в том, что период 2013–2015 годов — подготовительный, основные вложения стартуют в 2016 году. Единственный, кто уже получил почти все деньги — Ингушетия. Ее ФЦП завершается уже в 2016 году. В 2015-м планируется построить в республике 32 объекта: от многоквартирных домов до поликлиники и детского сада. Уже слышны предложения на этом не останавливаться и пролонгировать программу. То есть намек понятен: денег дали много, но все равно мало.

Дагестан, по всей видимости, хочет как в Ингушетии, но еще богаче. Претензии Минкавказа на ближайшее десятилетие — 150 млрд рублей, из которых большую часть должен выделить федеральный бюджет. Правительство Дагестана, в свою очередь, готово раскошелиться на порядка 11 миллиардов. И это помимо уже заложенных в программу «Развитие СКФО» денег на развитие республики. Коллеги Минкавказа по кабмину очень быстро отреагировали на это предложение. В Минэкономразвития заявили, что не поддерживают создание для региона отдельной программы. Мотивация очень интересная — другие кавказские республики тут же захотят свои собственные программы. Другими словами, денег бы дали, но тогда и другим придется дать.

А с Дагестаном вообще происходят удивительные вещи. В прошлом году глава республики Рамазан Абдулатипов заявил, выступая в Госдуме: «Многие из федеральных руководителей, непосредственно отвечающих за регион, фактически не знают, чем мы там занимаемся, с какими проблемами сталкиваемся. Поэтому я попросил главу страны принять отдельный документ по Дагестану». С господином Абдулатиповым трудно не согласиться: нам про его регион вообще мало что известно. Известно, например, что 60% экономики региона — в тени. Известно, что именно с его отмывочных банков началась в 2013 году чистка банковской системы. Известно, что в прошлом же году господин Абдулатипов запросил 1 млрд рублей в рамках программы поддержки моногородов для Каспийска, главой администрации которого является Джамал Абдулатипов — сын, а не однофамилец. Известно, что 70% бюджета Дагестана — трансферты из федерального бюджета.

Какой тут можно сделать вывод? Дагестанцы — люди бедные, которые и хотели бы вывести свою республику из оков депрессии, но для этого им нужно помочь, окружить заботой и финансовой помощью. Кто, кроме федерального центра, это сделает? Ведь даже китайцы не хотят вкладывать деньги в кавказские республики. А вот когда федеральный бюджет построит в Дагестане детские сады, дороги, аэропорты и газопроводы, тогда-то там появятся уверенные в себе состоятельные люди, которые оперативно найдут инвесторов и начнут вместе с ними вкладывать деньги в процветание своей родной республики.

Хотя… подождите. Такие ведь уже есть. Еще в 2012 году в Дагестане зарегистрированы 460 миллионеров и целый один миллиардер — Сулейман Керимов.

Нефтегазовые престолы

А вот в делах внутренних у «Роснефти» не все так гладко. Разворачивающиеся на российском нефтегазовом рынке процессы пусть и незаметны для массового зрителя, но очень показательны. Если говорить прямо, происходящее уже давно и очень сильно похоже на грызню ожиревших за 2000-е годы монстров.

Главное соперничество проходит по линии «Роснефть» — «Газпром». В прошлом году, например, Игорь Сечин направлял в правительство список совершенно безумных антисанкций, часть из которых выглядела как откровенная попытка покуситься на бизнес «Газпрома». Это, например, призыв к свержению монополии «Газпрома» и предоставлению «Роснефти» доступа к трубопроводам последнего. До этого «Роснефть» на пару с «Новатэком» уже добились возможности экспортировать российский СПГ — до этого у «Газпрома» была монополия на экспорт газа. Теперь же речь шла о том, что газовый гигант построит газопровод «Сила Сибири», а Игорь Сечин совместно с Леонидом Михельсоном будут по нему торговать с Китаем.

На этой неделе свой ход сделал «Газпром»: компания начала переговоры с «Лукойлом» о совместной работе на шельфе. Здесь важно отметить, что у «Лукойла» уже давно есть претензии к Игорю Сечину. В начале 2000-х компания Вагита Алекперова была первой по добыче в России. Что произошло потом, всем известно: государство разгромило ЮКОС и останки нефтегазового гиганта скупила «Роснефть», навсегда превратив «Лукойл» в «игрока номер два».

Следующий удар по «Лукойлу» был нанесен в 2008 году, когда Сечин пролоббировал принятие поправок к закону «О недрах», запретивших частным нефтегазовым компаниям разрабатывать месторождения на шельфе. Это решение было для Алекперова тем обиднее, что именно «Лукойл» первым в РФ начал работать на шельфах Каспийского и Баренцевого морей. Но сейчас основные лицензии на шельфовые месторождения разобраны «Газпромом» и «Роснефтью», а за каждую новую ведется настоящая война.

Так что альянс с «Газпромом» — это прекрасная для «Лукойла» возможность наверстать упущенное за последние годы и потеснить «Роснефть» на шельфе. Напомним, что в конце марта помощник президента Андрей Белоусов предложил отменить дискредитирующее положение закона «О недрах». Игорь Сечин, разумеется, был категорически против. Неудивительно: иностранные партнеры по шельфовым разработкам уже разбегаются из совместных проектов с «Роснефтью»; сотрудничество с «Лукойлом», если тот начнет получать лицензии на шельфе, окончательно заставит их отвернуться от неповоротливой «Роснефти».

У «Газпрома» тоже есть своя выгода от альянса. Компания Вагита Алекперова — крупный производитель газа. В 2014 году «Лукойл» добыл 20 млрд кубометров газа, «Роснефть» и «Новатэк» — по 56,7 и 62,1 млрд. Отрыв большой, но поддержка «Лукойла» вполне может сыграть решающую роль в борьбе Алексея Миллера за газотранспортную монополию.

Камбоджийский пленник

Бизнесмен Сергей Полонский вернулся в Москву после нескольких лет отсутствия. Не по своей, правда, воле — камбоджийские власти выдали его по запросу об экстрадиции российским силовикам. Сейчас господин Полонский находится в «Матросской тишине» и, как сообщают его адвокаты, проходит процесс акклиматизации, не позволяющий давать показания. Между тем Полонского обвиняют в мошенничестве в особо крупном размере. Он должен 3,2 млрд рублей дольщикам жилых комплексов «Кутузовская миля» и «Рублевская Ривьера», которые когда-то начал, но так и не достроил.

При всем неоднозначном отношении к господину Полонскому, нельзя не признать — это последний бизнесмен российских нулевых. Вот на этом моменте — его экстрадиции с арендованного камбоджийского острова в московское СИЗО — можно ставить жирную точку на том, что называется «путинские двухтысячные». За несколько лет благоденствия российская экономика не сумела выдумать ничего изобретательнее системы координат «нефть-нефтедоллары-недвижимости». Полонский со своей «Миракс Групп» когда-то считался главным застройщиком Москвы. Когда благоденствие закончилось, его жизнь превратилась в чистейшее безумие с драками, поеданием галстука, голодовками и психоактивными веществами. Разве можно его за это винить? Россия, какой мы ее знаем, сама темна, бесчеловечна и безумна.

Кстати, следующим после Полонского долгожданным гостем из 2000-х (хотя, тут всё-таки скорее излет 1990-х) в России может стать Урал Рахимов, которого обвиняют в краже акций предприятий башкирского ТЭК и легализации доходов, полученных от их продажи АФК «Система». Господин Рахимов уже шесть лет проживает в Австрии и, кажется, даже успел получить там вид на жительство. Тем не менее в ближайшее время земельный суд Вены начнет рассматривать дело об экстрадиции сына экс-главы Башкирии в родную Россию.