Что случилось с экономикой за неделю 29 февраля — 5 марта 2016 года? Специальный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома»

В этом выпуске: Дмитрий Медведев подписал антикризисный план, в ВЭБ пришел спаситель, Китай повторяет старые ошибки, в Подмосковье останавливаются стройки, «Северсталь» переоценивает безопасность, «Новатэк» атакует «Газпром», капитальный ремонт не задался, священники выращивают огурцы. Специальный еженедельный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома».

Интеллектуальное перенапряжение

Свершилось! Больше месяца несколько десятков взрослых людей придумывали, как они будут спасать российскую экономику, и, наконец, в первый весенний день премьер-министр Дмитрий Медведев подписал антикризисный план на 2016 год. Теперь можно не довольствоваться скупыми инсайдами деловых СМИ, а взглянуть на конкретные цифры. Оговоримся сразу — результаты интеллектуального напряжения чиновников нас не впечатлили.

План написан в полном соответствии с той логикой, исходя из которой Минфин верстает федеральный бюджет: денег, на первый взгляд, выделяют много, но если вычесть из общей суммы пару-тройку ключевых статей, останутся сущие копейки. Так, общая стоимость плана — 676 млрд рублей, из которых на долю федерального бюджета приходится порядка 470 миллиардов. Основная расходная статья — бюджетные кредиты регионам: она стоит 310 млрд рублей. Бюджеты подавляющего большинства российских регионов дефицитны, неудивительно, что Кремлю приходится (и еще долго придется) тянуть их на своей шее — ущербный федерализм в действии.

Вторая особенность плана: он состоит из 120 пунктов, по 48 из них предполагается тратить какие-то деньги, но объемы и источники финансирования определены для от силы двух с половиной десятков. Например, в плане прописана докапитализация «Государственной транспортно-лизинговой компании» для развития лизинга SSJ-100, но во сколько она в итоге обойдется казне, не уточняется. Не сообщается также, сколько денег потратят на поддержку ВЭБа. Тотальная пустота ожидает читателя в пунктах, посвященных проблемам лекарственного обеспечения, развитию внутреннего туризма и поддержке российских предприятий, регистрирующих свои изобретения на внешних рынках.

Из оставшихся после поддержки регионов 366 млрд рублей 63 миллиарда уйдут на социалку. Здесь тоже особо не получится разгуляться: 30 млрд рублей — на обеспечение инвалидов техническими средствами для реабилитации, 25 миллиардов — на строительство 30 общеобразовательных учреждений, остатки — на поддержку занятости и выплату пособий по безработице.

Остается еще 306 млрд рублей на поддержку экономики. Больше всего — 137 с лишним миллиардов рублей — направят в автопром. Второе по размеру направление трат — РЖД: госкомпании выделят почти 40 млрд рублей из Фонда национального благосостояния на закупку тягового подвижного состава. Еще 33,5 млрд рублей получит малое и среднее предпринимательство. В эту цифру заложены и гранты инновационным малым фирмам, и докапитализация Корпорации МСП, и поддержка гарантийных и микрофинансовых фондов, и еще множество мелочей. В плане говорится, что поддержать планируется до 70 тыс. субъектов, получив на выходе 20 тыс. новых рабочих мест.

Докапитализация Фонда развития промышленности обойдется бюджету в 20 млрд рублей (столько же потратят на поддержку транспортного и с/х машиностроения), субсидирование ипотеки — в 16,5 миллиарда, поддержка ГКНПЦ имени М.В. Хруничева (разрабатывает ракеты-носители «Протон» и «Ангара») — в 7,4 миллиарда, моногородов — 7,2, несырьевого и высокотехнологичного экспорта — 11,1. Дальнейший анализ расходов в рамках антикризисного плана, скажем прямо, лишен какого бы то ни было смысла. В самом деле, что такое жалкие 1,4 млрд рублей для легпрома или 2,2 миллиарда, которые направят на субсидирование ставки по кредитам для всей остальной экономики? Исключения ради отметим только один пункт — поддержку разработчиков отечественного программного обеспечения. Объем трат здесь небольшой — всего 5 млрд рублей, причем собранных с пользователей радиочастотного спектра. Эти деньги (плюс 6 млрд частного софинансирования) потратят на реализацию восьми отобранных в ближайшие месяцы проектов по разработке отечественного ПО. И самая интересная часть: уже в 2018 году все восемь проектов должны принести России не менее 40 млн долларов.

Оставшиеся 72 пункта в плане — самые, надо полагать, любимые в Министерстве финансов: затраты на их реализацию измеряются не в рублях, а в единицах умственной деятельности российских чиновников. Речь идет о десятках законов, нормативных актов или постановлений, которые необходимо будет придумать, сформулировать, обсудить и принять. Если не вдаваться в подробности, то в эту часть плана попал весь тот винегрет из институциональных реформ, который сформировался в России за последние годы. Многие идеи витают в воздухе уже не первый год.

Несколько примеров. Совершенствование правил подключения объектов капитального строительства к сетям газораспределения? Это из провозглашенной почти пять лет назад задачи подняться как можно выше в рейтинге Doing Business. Сокращение числа проверок малого и среднего бизнеса и совершенствование налогового и трудового законодательства в этой области? Об этом, кажется, пару лет назад впервые говорил Путин. Внедрение технологического и ценового аудита инвестиционных проектов с госучастием? Идея трехлетней давности. Расширение программы приватизации? Без комментариев. Формирование модели опережающего социально-экономического развития Калининградской области? А об этом и вовсе стыдно говорить в 2016 году.

Справедливости ради отметим, что если бы не кризис, все эти идеи так и продолжили бы кочевать из одного необязательного документа в другой. Но новый план нельзя назвать антикризисным при всём желании. Компиляция старых идей и федеральный бюджет на 2016 год в масштабе 1 к 23 — вот что это такое.

Человек из Сбербанка

Несмотря на то, что в антикризисном плане напротив пункта о поддержке Внешэкономбанка стоит многозначительный прочерк, кое-какие подробности операции по спасению главного российского института развития есть. Во-первых, появились слухи о том, что федеральный бюджет может выделить госкорпорации 150 млрд рублей — это не 1,5 миллиарда, о которых говорили в конце прошлого года. Во-вторых, вместе с этими деньгами в ВЭБ придет новое руководство. На прошлой неделе Владимир Путин отправил в отставку Владимира Дмитриева, председательствовавшего в госкорпорации с 2004 года. Его место занял Сергей Горьков — зампред (теперь уже бывший) правления Сбербанка. Господину Горькову есть чем похвастать — этим он отличается от Олега Белозерова, назначенного в прошлом году спасителем РЖД. Начинал Горьков с учебы в Академии ФСБ — большой плюс в резюме любого российского управленца. Затем почти 10 лет он занимался HR в банке «Менатеп» и ЮКОСе. После развала нефтяной компании Горьков руководил кадровой политикой в Сбербанке, дослужившись в итоге до куратора международного направления — он направлял зарубежную экспансию крупнейшего российского банка. Трудно отделаться от ощущения, что на посту главы ВЭБа Путин хотел видеть Германа Грефа. И это вполне мог быть идеальный выбор: к Грефу можно относиться по-разному, но не признать в нем лучшего российского госбанкира нельзя.

Под руководством Сергея Горькова ВЭБ должен в полной мере реализовать свою очередную ипостась. Напомним, за девять лет своего существования банк развития сменил несколько ролей: он привлекал инвестиции в страну, он поддерживал отрасли экономики, лишенные доступа к кредитам обычных банков, он спасал кредитные организации в кризис 2008–2009 годов, он инвестировал в сочинскую Олимпиаду. Сейчас ВЭБ планируют освободить от большей части противоречащих друг другу функций и задействовать в первую очередь в поддержке российского несырьевого экспорта. Это, однако, не мешает ему заниматься и другими интересными вещами. На минувшей неделе совместно с Фондом развития моногородов Внешэкономбанк запустил группу «ВКонтакте» под названием «Диалог 319». Чтобы было понятно, 319 — это количество моногородов в России. Выглядит эта инициатива как безумный хипстерский стартап: в группу предлагается вступить всем, кто заинтересован в судьбе каждого из 319 моногородов — от мэров и предпринимателей до рядовых жителей. Ожидается, что туда забредут инвесторы, всегда готовые превратить загибающееся советское наследие вокруг какой-нибудь медной шахты в настоящий Эдем.

Но если «Диалог 319» укладывается в функционал ВЭБа, то совсем уж странно выглядит покупка 40% в компании «Евродон», крупнейшего производителя мяса индейки в России. Мы писали о ней не так давно (см. «Волки с Москвы-реки»). Уже тогда ситуация вокруг «Евродона» казалась абсурдной, сейчас история прояснилась, но веселее от этого не стала. Целых четыре недели владельцем 40% «Евродона» была компания А1 (инвестиционное подразделение холдинга «Альфа-Групп»). Сначала А1 заявляла, что намерена развивать «Евродон» и выводить на международные рынки, затем начала судиться с основателем компании Вадимом Ванеевым, требуя исключить его из числа собственников, и в итоге продала свою долю ВЭБу. Говорят, что планы злобных захватчиков нарушил директор Мариинского театра Валерий Гергиев, обратившийся с просьбой оставить Ванеева в покое к самому Путину.

Место главного злодея в этой истории оставалось вакантным недолго. В конце февраля был арестован бывший топ-менеджер ВЭБа Ильгиз Валитов. По версии следствия, именно он в свое время заставил Ванеева отдать злополучные 40% «Евродона» безвестной компании из Белиза, угрожая в противном случае не одобрить кредитную линию. Ванеев (святая простота) полагал, что компания подконтрольна Внешэкономбанку, но выяснилось, что ее конечный бенефициар — экс-министр имущественных отношений РФ Фарит Газизуллин. В итоге справедливость восторжествовала, доля в «Евродоне» ушла его главному кредитору, но что ВЭБ намерен с этим приобретением делать — решительно непонятно.

Китай повторяется

В Китае готовятся к массовым сокращениям: местные власти объявили о планах в ближайшие три года уволить до 6 млн работников госпредприятий. Это, конечно, капля в море, если сравнивать с 800 млн работоспособного населения в КНР. Но дело здесь в другом. В конце 90-х Пекин уже занимался чем-то подобным: тогда выяснилось, что государственные предприятия, пользующиеся особыми преференциями, в массе своей неэффективны. В итоге многие из них были закрыты или приватизированы, а без работы остались около 33 млн человек. Затем грянул мировой финансовый кризис, и позиция Пекина в отношении госсектора изменилась. Началась массированная закачка денег в экономику — через государственные банки и предприятия — с одной-единственной целью: не дать прославленным на весь мир китайским темпам роста сократиться.

В итоге ситуация повторяется. В стране переизбыток мощностей, частные компании не могут на равных конкурировать с государственными, последние вновь огорчают компартию низкой эффективностью. Налицо проблема с долгами: корпоративная задолженность достигла 131% ВВП. Для сравнения, в 2008 году этот показатель составлял всего 76% ВВП. В региональных бюджетах ситуация не менее плачевна. Кроме того, несмотря на то, что в Китае уже четверть века строят общество всеобщего благоденствия, местные чиновники по части коррупции не отстают от российских коллег.

Хватит строить

Строительный бум в Подмосковье рискует уйти в прошлое. Губернатор Московской области Андрей Воробьев запретил местным властям согласовывать новые стройки. Под запрет не попадут дома, возводимые в рамках программы переселения из ветхого жилья, а также те, квартиры в которых раскуплены дольщиками. В иных случаях разрешения на строительство будут выдаваться только при гарантии появления в области новых рабочих мест.

Идея достойна всяческих похвал. Последний раз подобные проблески разума озаряли небосклон градостроительной политики году в 2011-м, когда Дмитрий Медведев предложил переселить федеральных чиновников за МКАД. Логика «жить в области — работать в столице» уже давно стала деструктивной и из года в год приводит лишь к нарастанию транспортных проблем, решать которые пытаются по старинке — масштабным дорожным строительством. Хотя надо признать: для многих радость новоселья по-прежнему перевешивает страдания от многочасовых пробок по дороге на работу и обратно.

Другое дело, что не очень понятно, как чиновникам из Подмосковья удастся увеличить число новых рабочих мест в своей вотчине. План на ближайшее десятилетие (1 млн рабочих мест) приводит на ум обещания Путина о 25 млн высокопроизводительных рабочих мест по всей стране к 2020 году.

Безопасность для всех

2011 год. Компания «Воруктауголь» тратит на промышленную безопасность и профилактику несчастных случаев более 553 млн рублей и пишет на своем сайте: «Снижение травматизма и исключение смертельных случаев на предприятиях „Воркутауголь“ является приоритетным направлением работы компании. С 2005 года… реализуется комплексная программа „Безопасность для всех“».

2016 год. С 25 февраля по 1 марта на шахте «Северная», которой владеет «Воркутауголь», происходит шесть взрывов, в результате которых гибнут 31 шахтер и 5 горноспасателей. Владимир Путин требует разобраться в причинах трагедии, на шахту приходят сотрудники Следственного комитета, в СМИ появляются феерические истории об особенностях соблюдения техники безопасности в забоях, а сторонний наблюдатель узнает, что значит «загрубить» газовый датчик.

«Воркутауголь» — одно из пяти предприятий, входящих в состав «Северсталь Ресурс» — дивизиона, занимающегося производством коксующего угля и железной руды и обеспечивающего 10% выручки одноименного металлургического гиганта, принадлежащего скромному олигарху Алексею Мордашову. В 2014 году предприятия, входящие в состав «Воркутаугля», добыли 11,4 млн тонн угля — сущая мелочь на фоне 372 миллионов тонн, добытых в 2015 году всей отечественной угольной отраслью. В то же время на шахту «Северная» последние десять лет стабильно приходится от 15 до 22% всей добычи «Воркутаугля». Другими словами, завешивание газовых датчиков фуфайками может оказаться дорогим удовольствием для всей «Северстали». Как авария на «Северной» скажется на производстве всего холдинга, никто, разумеется, не говорит. Но есть уже ряд оценок, согласно которым о добыче угля на шахте можно забыть на шесть (а то и на все двенадцать) месяцев. Каждый месяц простоя обойдется «Северстали» в 2,5–3,3 млн долларов по EBITDA, а восстановительные работы потребуют дополнительно 60 млн долларов.

Это не очень много, если сравнивать с прошлогодней выручкой корпорации, которая составила 6,4 млрд долларов, зато вполне сопоставимо с 53 млн долларов, потраченными в прошлом году на социальные цели и благотворительность, и 70 миллионами, направленными на природоохранную деятельность. Видимо, в этом году благотворительность и забота об окружающей среде в «Северстали» отменяются.

Самый богатый против самого дорогого

«Новатэк» ищет инвесторов для своего крупного проекта «Арктик-СПГ». Сообщается, что в качестве таковых могут выступить японцы, которые хоть и пытаются вернуться к атомной энергетике, но по-прежнему испытывают потребность в поставках топлива. Особенно если речь идет об СПГ, цены на который сейчас снизились вслед за нефтяными котировками.

Не так давно компания Леонида Михельсона (он, кстати, в недавнем рейтинге Forbes был назван самым богатым россиянином с состоянием в 14,4 млрд долларов) решала аналогичную задачку в отношении другого крупного проекта — «Ямал-СПГ», только вместо японцев там фигурировали китайцы. Получить восточное финансирование оказалось непросто: российское правительство уже выделило на «Ямал-СПГ» деньги из Фонда национального благосостояния, а китайские банкиры все тянули. Затем в числе инвесторов появился Фонд Шелкового пути, но его вклад оказался столь мал, что самому министру экономического развития Алексею Улюкаеву пришлось (несмотря на санкции) затронуть тему «Ямал-СПГ» в беседе с министром экономики Франции Эманюэлем Макроном.

Еще одна новость от «Новатэка» — компания продолжает борьбу с экспортной монополией «Газпрома». На минувшей неделе министр энергетики РФ Александр Новак попросил Владимира Путина разрешить «Новатэку» поставлять газ в Европу — правда, не самостоятельно, а через «Газпром-экспорт», которому предлагается покупать газ у независимых производителей по цене, сопоставимой с экспортной. Сегодня российские газовые компании и так имеют возможность продавать российский газ европейским покупателям, но для этого его приходится сначала покупать на местных газовых хабах.

Интересный факт: если Леонид Михельсон признан богатейшим российским бизнесменом, то глава «Газпрома» Алексей Миллер — самым высокооплачиваемым топ-менеджером. По оценке Forbes, его вознаграждение в 2014 году могло составить 27 млн долларов. Соперники достойны друг друга.

Кап(не)ремонт

Многие, вероятно, помнят прошлогоднюю истерию, вызванную введением взносов на капитальный ремонт. Длилась она недолго и очень быстро сошла на нет. На минувшей неделе появился повод вновь вернуться к этой теме: стали известны итоги первого года программы капремонта. Как сообщает Минстрой РФ, из 97 млрд рублей, собранных в 2015 году на капитальный ремонт, израсходовано только 25 миллиардов. Остальные деньги спокойно лежат на счетах и ждут своего часа. Особенно отличились здесь Красноярский край и республика Алтай, где за целый год было отремонтировано всего пять и десять домов соответственно. Совсем иные проблемы на Кавказе и Дальнем Востоке: здесь на счетах ничего не лежит, взносы просто не собираются. В Ингушетии собрано 1,8% от плана, в Кабардино-Балкарии и на Чукотке — 6,7%. Не исключено, что в ряде регионов заботливые чиновники уже поспешили освоить часть средств привычным нецелевым образом. Не из жадности, разумеется, а чтобы они не обесценились в условиях двухзначной инфляции.

Со всей этой затеей нужно что-то делать. В идеале — отменять и прорабатывать по новой. Но в правительстве не торопятся и идут проверенным путем: к 1 апреля регионы должны предоставить в Минстрой РФ обновленные программы капремонта. Тех, кто не справится, по словам главы ведомства Андрея Чибиса, ждут решения «вплоть до кадровых».

Чем-то напоминает пресловутую систему «Платон». Власти придерживаются одной логики: сначала собрать деньги, а потом сесть и подумать, как их тратить. С дальнобойщиков, напомним, изначально планировали брать по 3,06 руб. за километр, потом испугались и заморозили тарифы на уровне 1,53 рубля. Зачем вообще вводить налог, который не выполняет свою главную функцию — пополнение дорожных фондов? Вопрос, разумеется, риторический.

Овощи для паствы

Наша регулярная рубрика «Импортозамещение в агропроме». В Московской области начато строительство второй очереди тепличного комплекса по выращиванию огурцов и помидоров. Проектом занимается компания «Агрокультура Групп». Владельцев у нее всего два: 50% принадлежит генеральному директору Владимиру Чернышеву, 50% — компании «Пересвет-Агро». Последняя на 95% находится в собственности банка «Пересвет». Замыкает цепочку собственников Русская православная церковь: сама она никому не принадлежит, но зато владеет 49,7% «Пересвета».

Примечательно, что «Агрокультура Групп» была зарегистрирована только в 2014 году — как раз под введение продовольственных санкций. Истинные христиане — люди крайне прозорливые. В 2014 году предприниматели только присматривались к агропрому, а в РПЦ уже знали: автомойки уходят в прошлое, будущее — за огурцами.

Трогательная деталь — первую очередь тепличного комплекса в прошлом году освятил благочинный церквей Каширского района Валерий Сосковец.