Очень полезно время от времени поднимать архивы, пересматривать старые папки, перечитывать старые газеты. Можно узнать множество вещей, на которые тогда никто не обращал внимания, а именно они оказали ключевое влияние на формирование будущего, то есть той реальности, в которой мы сейчас живем. Вот уже год все гадают, что творит Путин, чего он хочет, зачем он делает то или иное, сошел ли он с ума и что вообще происходит? Сейчас, на пике самого острого за последние 30 лет конфликта России с западными странами, самое время поднять старые папки и выяснить, как же мир докатился до жизни такой: от Путина, желавшего вступить в НАТО и ЕС до евразийского разворота и противостояния в стиле «Я вам щас устрою».
15 лет — долгий срок, и теперь уже всем кажется, что Путин вечен и вечно был таким, как сейчас. Почти все забыли, что свой первый президентский срок Путин был абсолютно прозападным политиком. В этом тексте мы в хронологическом порядке по материалам СМИ проследим за превращением проевропейского Путина в евразийца и борца с западным миром и постараемся не упустить ни одной детали.
Путин пришел к власти в 1999-м, но формально стал президентом только в 2000 году. На фоне коматозного Ельцина, в основном «работавшего с документами», Путин казался идеальным вариантом: он был молод и не пил (тогда это было действительно важно). На западе президентство бывшего офицера КГБ восприняли не слишком позитивно, но без вражды. Все ждали, как себя покажет Путин, и он сразу постарался развеять все возможные сомнения у «западных партнеров».
В конце февраля — начале марта 2000 года, за несколько дней до президентских выборов, Путин неожиданно заявил, что Россия была бы не против вступить в НАТО:
Россия может стать полноправным членом НАТО, «если с интересами России будут считаться, если она будет полноправным партнером». Такое заявление сделал и. о. президента РФ Владимир Путин в телепрограмме «Завтрак с Фростом», вышедшей в воскресенье в эфир британской вещательной корпорации BBC. Интервью Путина ведущему этой программы сэру Дэвиду Фросту было записано в Кремле 29 февраля.
Объясняя свою позицию по НАТО, Путин заявил, что Россия — это часть европейской культуры. «Я не представляю себе своей собственной страны в отрыве от Европы и от так называемого цивилизованного мира, поэтому с трудом представляю себе и НАТО в качестве врага.
Тем не менее идеи Путина не вызвали особого энтузиазма у альянса (позднее мы выясним, почему). Больше Путин тему вступления в НАТО не поднимал. Однако весь свой первый президентский срок он искал сближения с западными лидерами, несмотря на критику с их стороны Чеченской кампании и преследования олигарха Гусинского, а потом и Ходорковского. Момент, который реально мог сблизить Россию и США, случился в 2001 году. 11 сентября, атака на башни-близнецы. Путин оказался первым из политиков, который выразил Бушу свои соболезнования, а также пообещал любую возможную помощь в борьбе с терроризмом. Казалось, появилась реальная возможность для беспрецедентного за последний век сближения России и западных стран на фоне нового вызова. Тени Холодной войны все дальше уходили в прошлое. Американцы попросили открыть воздушное пространство для перевозки грузов для сил альянса и две военных базы в бывших советских республиках: Узбекистане и Киргизии, на время борьбы с талибами. Надо сказать, что несмотря на полную беспомощность России в 90-е годы, администрация Клинтона не пыталась укрепить свое влияние в бывших советских странах, за исключением Прибалтики. То ли американцы побаивались Ельцина, то ли слишком хорошо помнили Холодную войну, а может, им было не до этого. Тем не менее это факт. В итоге Путин согласился на американские базы в Средней Азии.
Спустя две недели после террористической атаки на США Путин выступил с речью в Бундестаге, причем выступал на немецком языке. Он говорил вещи, в которые сейчас невозможно поверить, но это действительно было:
Уважаемые дамы и господа, только что я говорил о единстве европейской культуры. Однако в свое время это единство не помешало развязать на континенте две ужасные войны — две мировые войны в течение одного столетия. Не помешало оно и соорудить Берлинскую стену, ставшую грозным символом глубокого раскола в Европе. В наше время Берлинской стены больше нет. Она уничтожена. И сегодня было бы уместным еще раз вспомнить о том, почему это стало возможным. Я убежден: грандиозные изменения в мире, в Европе и на пространстве бывшего Советского Союза были бы невозможны без главных предпосылок. А именно — без тех событий, которые происходили в России 10 лет назад. Эти события имеют важное значение для того, чтобы осознать, что именно происходило в нашей стране и что можно ожидать от России в будущем.
Ответ, собственно, прост. Под воздействием законов развития информационного общества тоталитарная идеология сталинского типа уже больше не могла противостоять идеям свободы и демократии. Дух этих идей овладевал умами подавляющего большинства российских граждан. Именно политический выбор российского народа позволил тогдашнему руководству СССР принять решения, которые в конечном итоге и привели к сносу Берлинской стены. Именно этот выбор многократно расширил границы европейского гуманизма и позволяет нам утверждать, что уже никому и никогда не удастся развернуть Россию в прошлое.
Что касается европейской интеграции, то мы не просто поддерживаем эти процессы, мы смотрим на них с надеждой. Смотрим как народ, хорошо усвоивший уроки Холодной войны и пагубность оккупационной идеологии. Но здесь, как мне кажется, было бы уместно добавить: Европа от такого раскола тоже не выиграла. Твердо убежден: в сегодняшнем быстро меняющемся мире, в котором происходят поистине драматические демографические изменения, и наблюдается необычайно высокий рост экономики в некоторых регионах мира, Европа также напрямую заинтересована в развитии отношений с Россией. Никто не ставит под сомнение высокую ценность отношений Европы с Соединенными Штатами. Просто я придерживаюсь мнения, что Европа твердо и надолго укрепит свою репутацию мощного и действительно самостоятельного центра мировой политики, если она сможет объединить собственные возможности с возможностями российскими — людскими, территориальными и природными ресурсами, с экономическим, культурным и оборонным потенциалом России.
Сегодня решения зачастую принимаются в принципе без нашего участия, а нас лишь затем настойчиво просят эти решения поддержать. А после этого вновь говорят о лояльности по отношению к НАТО. Говорят даже, что без России, мол, невозможно воплотить эти решения. Давайте зададим себе вопрос: нормально ли это? Действительно ли это подлинное партнерство? Да, утверждение демократических принципов в международных отношениях, умение найти правильное решение и готовность пойти на компромисс — это сложное дело. Но ведь именно европейцы первыми пришли к пониманию того, насколько важно искать консенсусные решения, преодолевая национальный эгоизм. Мы согласны с этим! Это все — хорошие идеи. Однако качество принимаемых решений, их эффективность и, в конечном итоге — европейская и международная безопасность в целом зависят от того, насколько мы сегодня сможем воплотить эти ясные принципы в практическую политику. Еще недавно казалось, что уже скоро на континенте вырастет действительно общий дом, где европейцев не будут делить на восточных и западных, северных и южных. Однако эти линии разреза будут сохраняться и далее. И в первую очередь — потому, что мы до конца так и не смогли освободиться от многих стереотипов и клише Холодной войны.
Сегодня мы должны раз и навсегда заявить: с Холодной войной покончено! Мы находимся на новом этапе развития. Мы понимаем — без современной, прочной и устойчивой архитектуры безопасности нам никогда не создать на континенте атмосферу доверия. А без атмосферы доверия не может быть единой Большой Европы.
Речь Путина произвела впечатление, и СМИ отзывались на нее весьма благосклонно. Вождь империи снега и медведей предлагал дружбу и, как казалось, искренне:
Даже спустя двенадцать лет после падения Берлинской стены, более чем примечательными кажется то, как глава российского государства заклинает в Германии окончание Холодной войны, дистанцируется от тоталитарной сталинистской системы и называет реформы в своей стране необратимыми. В тот же день, когда Россия открывает свое воздушное пространство для доставки гуманитарных грузов международного альянса, Путин агитирует за сближение с Западной Европой. В этом находит выражение та степень сотрудничества, которое может окончательно превратить остающиеся неизменными военные противоречия с НАТО в материал для учебников по истории. А та откровенность, с которой Путин говорил также о проблемах, стоящих перед его страной, делает то, что он говорил исключительно правдоподобным.
Так отреагировали европейские СМИ на путинское выступление. Лед тронулся. Спустя несколько дней Путин приказал закрыть последние символы былого советского могущества: военно-морскую базу Камрань во Вьетнаме и радиоэлектронный центр в кубинском Лурдесе. Это был весьма символичный шаг, означавший готовность России навсегда перевернуть страницу Холодной войны. Параллельно шел вывод российских баз из Грузии. Однако новой главы не получилось.
В декабре 2001 года Джордж Буш объявил о том, что США выходят из договора по ПРО в одностороннем порядке:
Президент США Джордж Буш заявил, что в следующем году США выйдут из договора по ПРО. По условиям подписанного в 1972 году договора, с этого момента начинается отсчет последних шести месяцев срока действия договора. Теперь уже можно с уверенностью говорить: соглашение по ПРО уйдет в историю 13 июня 2002 года.
США впервые в новейшей истории вышли из крупного договора по ограничению вооружений. Это сделано, несмотря на возражения России и Китая, власти которых считают, что такой шаг может подорвать мировую систему обеспечения безопасности.
Президент Буш назвал договор по ПРО пережитком Холодной войны и заявил: «Как главнокомандующий вооруженными силами США, я не могу допустить, чтобы США оставались участниками договора, который мешает нам развивать эффективные системы самозащиты.
В России, разумеется, это было воспринято негативно. Договор был подписан еще в 1972 году и на 30 лет зафиксировал баланс сил, а также уберег США и СССР от серьезных конфронтаций. Согласно этому договору, каждая из стран должна была иметь не более одной системы ПРО, размещать которую можно было либо в столице, либо вокруг ракетных шахт с МБР. Суть договора была в том, что обе стороны оставались беззащитны перед ядерным ударом друг друга, тогда как создав мощную ПРО у США или СССР мог возникнуть соблазн спровоцировать ядерную войну.
Взамен Буш предложил России отменить поправку Джексона-Вэника, которая была введена еще в 70-е годы. Ее причиной стали ограничения, накладываемые в СССР на евреев, пытающихся уехать (советские власти пытались стрясти с них возврат денег, затраченных на их обучение). Поправка вводила дискриминационный режим в отношении любых советских товаров, а также накладывала запрет на какие-либо инвестиции и выдачу кредитов СССР. С 1989 года на поправку ежегодно накладывался мораторий, однако она не отменялась.
Кроме того, как заявил сегодня на пресс-конференции в Кремле Джордж Буш, наступило время для того, чтобы поправка Джексона-Вэника была отменена. Вопросы, которые вызвали ее принятие «позади, и наступило время отреагировать конгрессу на это», подчеркнул Буш. Он подчеркнул, что «Россия и США продвинулись далеко вперед по тем вопросам», которые существовали в период, когда данная поправка была введена.
По завершении переговоров в Кремле глава Минэкономразвития Герман Греф сообщил журналистам, что до 14 июня США, скорее всего, отменят поправку Джексона-Вэника и признают Россию страной с рыночной экономикой. Кроме того, министр сообщил, что достигнуты договоренности и по вопросам, связанным с экспортом российской стали в США. По его словам, с 27 мая в министерстве торговли США будет работать группа российских экспертов, которая должна согласовать вопросы экспорта стали.
Самое смешное, что и при Буше ее не отменили. Отменили только десять лет спустя, в 2012 году, взамен на «закон Магнитского». При этом отмена этой поправки превратилась в какой-то абсурдный фарс, когда все как один американские официальные лица твердили, что, конечно, разумеется, поправка должна быть отменена, вот-вот уже отменим, но все оставалось как раньше.
Тем не менее в 2002 году Москва и Вашингтон подписали Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов. Он был гораздо менее важен, чем отмененный договор по ПРО, но тем не менее это было хоть что-то. Госсекретарь США Кондолиза Райс радовалась:
Советник Буша по вопросам национальной безопасности Кондолиза Райс назвала отношения между двумя президентами эпохальными.
«Отношения, которые установились между президентами Бушем и Путиным, и курс, который Россия твердо держит на Запад, — сказала она, — подлинная мечта не только эпохи пост-холодной войны: этой мечте уже 300 лет».
Однако дальше произошли два события, которые перечеркнули путинский настрой. Сначала была война в Ираке. Путин тогда чуть ли не впервые позволил себе критику США, назвав войну большой политической ошибкой, и предпринял ряд усилий, чтобы война не состоялась (например, Примаков пытался уговорить Саддама уйти в отставку). С этого момента в российской пропаганде вновь стали появляться антиамериканские нотки, к тому моменту уже позабытые (хотя всплеск подобных настроений был и во время операции НАТО в Югославии). Путин решил переориентироваться на Европу. В 2003 году в послании Федеральному Собранию он заявил:
Важный элемент нашей внешней политики — широкое сближение и реальная интеграция в Европу. Разумеется, речь идет о сложном и длительном процессе. Но это — наш с вами исторический выбор. Он сделан. Он последовательно реализуется. На данном этапе — через активизацию двусторонних отношений, развитие стратегического партнерства с Европейским союзом, через активное участие в работе Совета Европы.
Окончательно конфетно-букетный период закончился в 2004 году, когда на Украине произошел первый Майдан. Пришедший к власти Ющенко объявил, что приоритетной целью Украины будет вступление в НАТО, а также объявил о намерении вывести Черноморский флот с территории Украины. Путин вступление Украины в НАТО воспринимал как самый страшный из возможных кошмаров, а попытку американцев закрепиться на постсоветском пространстве (причем уже вторую после «революции роз» Саакашвили) воспринял примерно так же, как американцы — приход к власти Кастро на Кубе. Очень важно и то, что за год до этого, в 2003 году, на постсоветском пространстве пошли какие-никакие интеграционные процессы, которые были сорваны Майданом.
23 февраля 2003 года президенты России, Казахстана, Беларуси и Украины заявили о намерении сформировать Единое экономическое пространство. 19 сентября того же года было подписано Соглашение о намерении сформировать Единое экономическое пространство. 15 сентября 2004 года на саммите в Астане президенты стран «четвёрки» утвердили перечень документов, подлежащих согласованию и подписанию в первоочерёдном порядке. Предполагалось, что первоочередные соглашения должны составлять неразрывный пакет и должны быть подписаны и вступить в силу одновременно. Украина, однако, с первых же дней начала тормозить процесс формирования ЕЭП, стремясь к получению односторонних политических и экономических преимуществ. Когда же к власти пришёл президент Ющенко, то новое руководство поставило во главу угла идею Евроатлантической интеграции.
Забавы ради можно вспомнить, что как раз Янукович поддерживал интеграцию в ЕЭП, в отличие от Ющенко, который сразу ставил на Запад.
Майдан напрямую отразился и на России, внутренняя политика Путина поменялась: началось активное закручивание гаек, появились многочисленные кремлевские молодежные движения. С Европой у Путина тоже получилось не очень. Со старыми европейскими странами типа Италии и Германии ему удалось наладить отношения, однако в 2004 году состоялось расширение Евросоюза, которое серьезно охладило отношения с ЕС из-за того, что в него были приняты страны, с которыми у России традиционно складывались плохие отношения: Латвия, Литва, Эстония, Польша. Теперь эти страны, получив резкое повышение статуса, начали откровенно заниматься троллингом России, что в Кремле воспринимали с яростью. Кроме того, этим расширением был поставлен крест на любой интеграции России в Европу, поскольку теперь недовольства крошечной Латвии или Эстонии было достаточно, чтобы заблокировать любую инициативу.
Несмотря на крайне отрицательное отношение к Майдану, Путин, во всяком случае на словах, не особо возражал против европейских устремлений Украины, резко отрицательно высказываясь только против членства в НАТО:
Президент России Владимир Путин считает, что расширение Евросоюза за счет вступления в него Украины стало бы позитивным фактором в отличие от расширения НАТО. Об этом он заявил на пресс-конференции по итогам переговоров с испанским премьером Хосе Луисом Родригесом Сапарето в Кремле.
«Если Украина хочет вступить в ЕС, если ее туда примут, нам можно будет только порадоваться, — заявил Путин, отвечая на вопрос испанских журналистов. — У нас особые отношения с Украиной, тесные связи в экономике, тесная кооперация в производстве. Включение этой части, по сути, российской экономики в ЕС надеюсь, положительно отразится и на России», — сказал Путин.
Он подчеркнул, что Россию «впрямую не касается» возможное вступление Украины в Евросоюз, «хотя, конечно, у нас есть много, что сказать по этому вопросу». «Мы всегда негативно относились к расширению НАТО, так как оно не способствовало нейтрализации современных угроз, — заметил Путин. — Что касается расширения ЕС, то мы всегда относились положительно».
«Поскольку мы знали позицию Евросоюза о том, что в ближайшие 10-летие это (вступление в ЕС) маловероятно, мы начали действовать по двум направлениями, — пояснил Путин. — С одной стороны, мы создаем Единое экономическое пространство на значительной части бывшего СССР (Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан), с другой — выстраиваем общее экономическое пространство с ЕС».
По словам президента, Россия исходит из того, что общеэкономическое пространство с Евросоюзом «в интересах и России, и ЕС, это будет гармонизировать наши экономические связи с Европой». Все эти действия «не находятся в противоречии с возможным принятием в ЕС кого бы то ни было, в том числе Украины. Наоборот, делают этот шаг более возможным», подчеркнул Путин.
Как назло, Ющенко считал важнейшей целью именно вступление в НАТО, понимая, что в ЕС Украину никто не примет в любом случае.
На следующий год (2005) Путин продолжил попытки подружиться с Европой, правда, уже отмечал, что сейчас Россия уже не сможет вступить в ЕС. Однако он признался, что мечтал бы получить такое приглашение:
Путин отметил, что для России невозможны условия, на которых в ЕС собираются вступить многие восточноевропейские государства.
«Я понимаю восточноевропейские страны, которые хотят и стремятся во что бы то ни стало вступить в ЕС, потому что полагают, что это улучшит их экономику, повысит жизненный уровень их населения, — заявил президент. — Конечно, прямо надо сказать, в значительной степени за счет донорской помощи со стороны старых членов ЕС.
Путин подчеркнул, что «такие принципы объединения России и Евросоюза невозможны по объективным обстоятельствам в силу нашей территории, населения и так далее».
Несмотря на то, что значительная часть России находится в Азии, россияне — европейцы по своей ментальности и культуре, считает президент. Глава государства пообещал подумать, если Россию пригласят в ЕС, и добавил, что «был бы счастлив, если бы это произошло». Однако сам он не будет выступать с такой просьбой. «Меня с детства учили ничего не просить и ни о чем не жалеть», — сказал президент.
Однако никакой реальной интеграции, кроме увеличения объемов торговли, добиться от ЕС так и не удалось. Несмотря на то, что глава ЕС Проди еще в 2001 году предлагал создать единое экономическое, научное и образовательное пространство с Россией, за 14 лет стороны не приблизились к этому ни на шаг. Даже такой вопрос, как введение безвизового режима не продвинулся за десять с лишним лет. В 2002 году в ЕС официально объявили о том, что в перспективе у РФ и ЕС будет безвизовый режим. Через год Проди обещал, что он будет введен в течение пяти лет, в 2010 году испанцы обещали «уже вот-вот», в 2012 году Меркель обещала, что виз не будет уже в следующем году, а в итоге как были визы, так и есть. Наиболее правдоподобную версию предложил Берлускони, который рассказал, что, в принципе, Западная Европа не против, но палки в колеса ставят бывшие советские восточноевропейцы.
Что касается России и США, то отношения между странами к концу второго президентского срока Путина и Буша значительно ухудшились по сравнению с началом их правления. Помимо Ирака Кремль был обеспокоен намерением США развернуть в Европе сеть ПРО, что существенно изменило бы стратегический баланс сил. Американцы заверяли, что система ПРО в Польше и Чехии направлена не против России, а против Ирана. В ответ Путин предложил совместную эксплуатацию российской РЛС в Азербайджане, однако Буш отверг это предложение. Тогда Путин сказал: ок, ребята, если эта система не против нас, то мы тоже будем в ней участвовать. Давайте нашу строящуюся станцию в Армавире туда включим, а всю систему поставим под контроль совета Россия-НАТО. Американцы сделали усталое лицо и в тысячный раз сказали: ну вы тупые, говорят же вам, что система не против вас, а остальное не вашего ума дела, отвалите. Хотя нет, Буш выразился дипломатичнее: он сказал, что предложение смелое, однако, США будет строить свою систему.
В ответ Путин объявил о выходе России из договора ДОВСЕ и приказал возобновить полеты стратегических бомбардировщиков, которые не выполнялись с 1992 года, т. е. на протяжении 15 лет.
В том же году (2007) была произнесена знаменитая «Мюнхенская речь» с которой логично вести отсчет новой Холодной войны. Краткое содержание речи: «Ах вы нам так? А мы вам устроим вот так!» Путин раскритиковал однополярный мир, действия США, расширение НАТО и вообще выступил с самой жесткой речью со времен окончания Холодной войны. СМИ сразу же назвали ее поворотным пунктом в политике Путина, и это действительно так. В 2008 году на совете НАТО-Россия Путин откровенно заявил, что воспринимает расширение НАТО как угрозу России и пригрозил… аннексировать Крым. Конечно, тогда это никто не воспринял всерьез, но вот статья «Коммерсанта» от 7 апреля 2008 года:
Владимир Путин сообщил коллегам, что Москва воспринимает приближение НАТО к российским границам как реальную угрозу интересам государства, и пообещал адекватные меры. Когда же речь зашла об Украине, Путин вспылил. Обращаясь к Бушу, он сказал: «Ты же понимаешь, Джордж, что Украина — это даже не государство! Что такое Украина? Часть ее территорий — это Восточная Европа, а часть, и значительная, подарена нами!» И тут он очень прозрачно намекнул, что если Украину все же примут в НАТО, это государство просто прекратит существование. То есть фактически он пригрозил, что Россия может начать отторжение Крыма и Восточной Украины».
Уезжая из Бухареста, президент Грузии Михаил Саакашвили заявил журналистам:
В итоговом коммюнике прямо обозначено: главы 26 государств дали нам гарантии и взяли на себя обязательство принять Грузию и Украину в НАТО.
Он подробно рассказал, как Германия настаивала на принятии в отношении Грузии и Украины формулы «ПДЧ без гарантии присоединения», а затем предложила разработать «план действий для перехода к плану действий». Однако, по словам Михаила Саакашвили, США, балтийские государства и Польша отстояли Грузию. «Они боролись за нас так, как борются страны за собственные интересы, и мы этого никогда не забудем,— в свойственной ему эмоциональной форме сказал грузинский президент.— Мы уже знаем, кто наши истинные друзья». По словам Михаила Саакашвили, Джордж Буш и лидеры ряда стран «до шести часов утра спорили с лидерами Германии и Франции».
— Наши друзья пригрозили, что если решение не будет принято по Украине и Грузии, то они не подпишут итоговое коммюнике и пересмотрят свои отношения в рамках ЕС,— делился подробностями президент Саакашвили.— Президент Буш боролся за нас как лев, и в конце концов появилась запись, что Украина и Грузия обязательно станут членами НАТО. Это политическая гарантия. Ни одна страна заранее не получала такую гарантию.
С приходом Обамы и Медведева предпринималось еще несколько попыток наладить отношения. В частности, перезагрузка отношений с США, которая оказалась пшиком. Судя по всему, американцев интересовало только подписание договора СНВ-3, после чего они потеряли к перезагрузке всяческий интерес.
Тем не менее в 2010 году Путин неожиданно выступил с идеей Большой Европы от Лиссабона до Владивостока. Он опубликовал в немецкой газете Sueddeutsche Zeitung своеобразный манифест, предложив как минимум экономическую интеграцию:
По словам Путина, кризис показал, что экономики ЕС и России являются уязвимыми. Россия, пишет премьер, все еще сильно зависит от сырьевого рынка. Среди минусов Европы Путин назвал деиндустриализацию экономики, которая приводит к потере позиций ЕС на рынке, в том числе и на рынке высокотехнологичных товаров.
Чтобы изменить ситуацию, считает премьер, необходимо четко использовать плюсы обеих экономических систем — России и ЕС. Россия может предложить Европе ресурсы, инвестиционный капитал, новые технологии. Кроме того, отмечает Путин, Россия гордится способностями своих граждан.
Для того, чтобы повысить конкурентоспособность общей Европы, Путин предложил ЕС подумать над унификацией таможенных тарифов и технического регулирования. В качестве первого шага к созданию альянса, считает Путин, необходимо, чтобы ЕС как можно быстрее снял все вопросы по вступлению России во Всемирную торговую организацию.
В своей статье Путин коснулся и отмены визового режима между ЕС и Россией. По его словам, такая отмена будет не завершением, а началом интеграции России и ЕС.
Проблема в том, что Россия не интересует ЕС ни в каком интеграционном проекте. С 2008 года развивается европейский проект «Восточное партнерство», который заключается в постепенной интеграции Украины, Армении, Белоруссии, Грузии, Молдовы и Азербайджана. Речь не идет о членстве в ЕС, но прорабатываются различные варианты интеграции (соглашение об ассоциации — их важная часть), обсуждается либерализация визового режима и т. д. Россию в данный проект позвали на роль свадебного генерала. Предполагалось, что она сможет участвовать исключительно в обсуждении вопросов, которые как-либо касаются Калининградской области, а по всем остальным вопросам ее даже не будут приглашать, поэтому в Кремле от такого подарка с великодушного польского плеча (инициаторами проекта считаются поляки) отказались. Вместо этого Кремль сосредоточился на построении своего единого экономического пространства с блэкджеком и духовностью — Таможенного союза ЕвразЭС.
В США, к слову, на этот российский проект отреагировали крайне жестко. В декабре 2012 года госсекретарь Хиллари Клинтон заявила:
Существует движение в сторону ресоветизации региона, — приводит слова Клинтон «Файнэншл таймс». — Это не будет называться именно так. Это будет называться таможенным союзом, это будет называться Евразийским союзом и все в таком роде. Не будем заблуждаться на этот счет. Мы знаем, в чем заключается цель, и мы стараемся разработать эффективные способы того, как замедлить это или предотвратить это.
Ну а на следующий год случился очередной Майдан. Конечно, речь не идет о том, что его организовали США. К нему было достаточно предпосылок начиная с 2004 года. И все же очень велика вероятность того, что Белый дом выкрутил руки Януковичу, который в итоге просидел все три месяца дурак дураком (пока Стариков объяснял это хитрыми многоходовочками). Во-первых, Януковичу был послан недвусмысленный сигнал: на Майдан поддержать протестующих приехали два официальных лица из США. Согласитесь, если в США на какой-нибудь митинг приедет член палаты Лордов и начнет кричать со сцены, что пора повесить зарвавшегося негра, чтобы Америка стала свободной, всем всё будет ясно. Во-вторых, они могли пригрозить ему серьезными личными санкциями в случае попытки силового противостояния с протестующими. В общем, много вариантов. Хотя Янукович сам идиот — решил поиграть до Майдана в хитрые многоходовочки, в итоге запутался в них и упал. В пропасть.
Путин в итоге поступил так, как и обещал Бушу в 2008 году. Редкий случай, когда политик выполняет свои обещания. И теперь мы имеем фактически новую Холодную войну. Как же мы все докатились до жизни такой? Как оказалось, единственным умным человеком был Джордж Кеннан. Мы про него когда-то писали целый отдельный текст. Кеннан был архитектором политики сдерживания и практически отцом Холодной войны. В 1998 году Кеннан, будучи уже позабытым 94-летним старичком, внезапно дал интервью, в котором называл трагической ошибкой попытки расширения НАТО на восток и предрекал, что это приведет к новой Холодной войне. Я даже приведу целиком цитату в оригинале, чтобы ни у кого не было соблазна свалить все на неправильный перевод или какие-то подтасовки, тем более что тут все понятно и без специального перевода:
’’I think it is the beginning of a new cold war,’’ said Mr. Kennan from his Princeton home. ’’I think the Russians will gradually react quite adversely and it will affect their policies. I think it is a tragic mistake. There was no reason for this whatsoever. No one was threatening anybody else. This expansion would make the Founding Fathers of this country turn over in their graves. We have signed up to protect a whole series of countries, even though we have neither the resources nor the intention to do so in any serious way. [NATO expansion] was simply a light-hearted action by a Senate that has no real interest in foreign affairs.’’
’’What bothers me is how superficial and ill informed the whole Senate debate was,’’ added Mr. Kennan, who was present at the creation of NATO and whose anonymous 1947 article in the journal Foreign Affairs, signed ’’X,’’ defined America’s cold-war containment policy for 40 years. ’’I was particularly bothered by the references to Russia as a country dying to attack Western Europe. Don’t people understand? Our differences in the cold war were with the Soviet Communist regime. And now we are turning our backs on the very people who mounted the greatest bloodless revolution in history to remove that Soviet regime.
Но кто такой был Кеннан в 1998 году? Подумаешь, старикашка, который придумал, как победить СССР. Мы то умнее, мы то лучше знаем, как делать. Мы то поколение победителей. Примерно так рассуждали в Белом доме, по всей видимости. По всем высказываниям Путина, по всем его заявлениям за 15 лет (особенно по ранним) сразу же бросается в глаза, что ему было надо совсем немного: чтобы его пускали постоять рядом там, где решаются дела, подержаться за авторучку, которой подписываются соглашения. Он просто хотел чувствовать себя важным, чтобы потом использовать это во внутренней политике (Россия поднимается с колен, мы решаем вопросы наравне с другими), но США сочли это, по всей видимости, оскорбительным. Вроде как, не забывайте, что вы проиграли войну. У американской политики есть одна сразу же бросающаяся в глаза особенность: они охотно идут на контакт и готовы разговаривать только тогда, когда им это выгодно. Когда им надо решить какой-то вопрос, они будут договариваться хоть с Путиным, хоть со Сталиным, хоть с Гитлером. Но если они не видят для себя хоть малейшей выгоды, они сделают каменное лицо и выставят за дверь и Папу Римского с матерью Терезой и хором сироток. Поэтому по ядерному оружию, Сирии и Ирану они договариваются, а на Украине и в Ираке просто вышибают дверь топором.
Весь этот путинский евразийский разворот, свидетелями которого мы уже несколько лет являемся, обусловлен именно тем, что европейцы и американцы раз за разом хлопали его по плечу и говорили: отличная идея, старина, но нет! И вот это путинское «ну я вам устрою» — это в первую очередь обида маленького человека, который внезапно оказался во главе большой страны.
Журналист Стив Левайн написал целую книгу под названием «Лабиринт Путина: шпионы, убийства и темное сердце новой России». Несмотря на впечатляющее название, в ней он возлагает вину за ухудшение отношений на обе стороны:
Когда Путин начинал работать на посту президента, он желал преодолеть глубокие расхождения России и Запада, стремился установить дружественные отношения. Однако, как и его предшественника Бориса Ельцина, Путина раздражали действия НАТО. Когда в 1990-е годы Запад начал процедуру по приему в альянс прибалтийских государств, прежде входивших в СССР, Россия выступила против. Националисты рассматривали расширение НАТО как попытку шантажировать российских военных, чтобы те не попытались бросить сколько-нибудь серьезный вызов Западу в данном регионе. Однако Путин воспринимал спор с НАТО по-другому. Он полагал, что Вашингтон попросту не понимает причин недовольства Москвы, — так рассказал один из кремлевских инсайдеров, с которым я беседовал при написании книги. Он попросил не называть его имени, чтобы не создавать проблем с доступом к информации в будущем. Я буду называть его Виктором. Путин говорил советнику, что, если проявить терпение и четко все объяснить, «они увидят, что мы нормальные люди, и отношения у нас будут другими», вспоминает Виктор. Поэтому Путин часами беседовал с высокопоставленными и не очень западными гостями — министрами, заместителями министров, со всеми, кто был готов выслушать его мнение по поводу Чечни, НАТО и энергетики.
К началу 2000 года НАТО уверенными темпами расширялось. Путин встретился с президентом Биллом Клинтоном, госсекретарем Мадлен Олбрайт, советником по национальной безопасности Сэмюелем Бергером и задал им вопрос: как бы Запад отреагировал, если бы Россия выразила желание вступить в НАТО? По словам Виктора, Путин говорил серьезно. Он видел во вступлении в НАТО двойную выгоду: Россия бы сильнее сблизилась с Западом и, что для Москвы более важно, получила бы возможность изнутри «реформировать» эту организацию времен холодной войны. Наряду с другими 19 членами НАТО Москва имела бы право вето. Помимо прочего, это помешало бы альянсу вновь предпринимать шаги, против которых Россия возражала, — наподобие бомбардировок Сербии.
В этот напряженный момент, вспоминает Виктор, Бергера неожиданно заинтересовала муха на оконном стекле. Облрайт устремила взгляд в пустоту. Клинтон переглянулся с советниками, а затем в дипломатичных выражениях отправил Путина куда подальше. Это было что-то из серии: «Если бы это зависело от меня, то я бы, конечно, согласился…»
Не смутившись, окружение Путина предложило встретиться с американскими конгрессменами. Те ответили аналогичным образом. «С хитрыми лицами они заявили: «Ага, да вы хотите разрушить НАТО изнутри!» — вспоминает Виктор. Безусловно, конгрессмены в чем-то были правы. Например, если бы Россия была членом НАТО в 1999 году, Сербия просто бы задавила Косово, как она уже поступала сама или через своих союзников с Боснией и Герцеговиной. Но Виктора оскорбило американское предположение, что мотивы России неискренни. Очевидно, что оскорбился и Путин.
Однако подлинное оскорбление было нанесено после терактов 11 сентября 2001 года в США, утверждает Виктор.
Путин был в числе первых, кто выразил президенту Джорджу Бушу соболезнования и предложил необходимую помощь. Вскоре после этого Буш потребовал, чтобы Россия разрешила американцам создать военные базы в Узбекистане и Киргизии, откуда должна была начаться борьба с подконтрольным «Талибану» афганским правительством. Американский президент пообещал, что эти базы будут временными и станут использоваться лишь для вторжения в Афганистан, говорит Виктор. Он вспоминает, что Путин тогда дал разрешение, сказав: «Мы должны помогать своим друзьям».
Полтора года спустя активная фаза афганской кампании завершилась. Кремль задал США вопрос о том, когда они намерены вывести свои силы. «Это зона наших стратегических интересов, и мы никуда не уходим», — пересказывает Виктор ответ американцев.
Если слова этого журналиста кажутся вам странными или неправдоподобными, или вы думаете, что инсайдер просто выгораживает Путина-безумца, то совсем недавно примерно такие же истории рассказывал бывший путинский советник Илларионов (хотя не исключено, что это он и есть инсайдер «Виктор»), являющийся одним из его главных критиков, так что никакого резона врать у Илларионова точно нет:
Это было личное убеждение самого Путина — что для России самое безопасное и комфортное положение — это членство в западном союзе. Путин несколько раз говорил, что хочет видеть Россию членом НАТО.
Причем это делал не только частным образом, но и публично… Во многом поэтому Путин оказался первым человеком, позвонившим Бушу после терактов 11 сентября. Он оказал очень серьезную помощь США в деле предоставления разведданных, сотрудничества спецслужб, операций в Афганистане. Однако американская администрация в лице того же Буша заявила, что российское членство в НАТО нереалистично. Это был очень болезненный удар и для Путина, и для всей российской администрации. Следующим шагом по разрушению союзнического отношения к Западу стала, конечно, кампания по подготовке интервенции в Афганистан, а потом и в Ирак», — сообщил Илларионов.
Несколько событий привели к радикальному перевороту в мировоззрении и в действиях Владимира Путина на международной арене. Первое — это отказ Евросоюза в потенциальном российском членстве. Второе — это отказ НАТО в потенциальном российском членстве. Третье — жесткая размолвка между Путиным и Бушем по поводу Ирака. А дальше случились грузинская «революция роз» и «оранжевая революция» в Украине. Оба эти события были восприняты Путиным в качестве подрывных действий Запада против России.
Думаю, очевидно, что обе стороны на славу постарались, чтобы испортить отношения. После победы в Холодной войне западные страны не были заинтересованы ни в какой интеграции России в свое пространство. Они стремились включить в свою сферу влияния бывшие советские страны. Гайдар сокрушался: все рассчитывали, что США помогут России в самом начале, как помогли Европе после войны, а они только похлопали их по плечу: «молодцы ребята, дальше сами выплывайте».
Всех идеально устраивала Россия в роли бензоколонки и буфера между Европой и Китаем. Больше ее приткнуть некуда: для Европы она слишком большая, и тогда это получится уже суперсоюз, который на равных может соперничать с США и Китаем. Даже какая-то интеграция с Украиной была немыслима. Почему? Потому что СССР и США вели в XX веке разные войны. Для СССР краеугольным камнем национального мифа является война с Германией. А для США война с Германией лишь крошечный эпизод, гораздо менее значимый, чем Вьетнам (позорное поражение), и уж тем более Холодная война. Потому что немцы были далеко и особо США не угрожали, а вот СССР 50 лет нацеливал ядерные ракеты на американские города. Так что важнее: победа над Германией или распад СССР? Естественно, распад СССР, поэтому малейшие поползновения России в плане укрепления своего влияния в постсоветских странах автоматически означают конфронтацию с западными странами. Вот и сейчас, согласно самым свежим социологическим опросам Gallup, американцы начали воспринимать Россию в качестве главного врага США. Впервые Россия обогнала Северную Корею и Иран, традиционно лидировавших в опросах последних лет. Россию как главную угрозу воспринимают 18% опрошенных, хотя еще в 2012 году таких было всего 2%. Впрочем, по российским опросам США считают самой враждебной страной аж 73% опрошенных.
С другой стороны, если бы в свое время европейцы предложили России безвизовый режим и какие-то интеграционные программы, хотя бы какую-то перспективу, как это было в случае со всеми постсоветскими странами, вполне возможно, что сейчас им не приходилось бы судорожно лавировать, не давая разгореться войне у себя под боком. Вместо этого даже с элементарным вступлением в ВТО Россию мурыжили почти 20 лет, пустив туда одной из последних в мире (даже Зимбабве приняли еще в 1995 году!). «Так как они сеяли ветер, то и пожнут бурю». Кеннан был прав в 1998-м, но тогда его никто не пожелал слушать. А стоило бы.
