Текст: Джеймс Пулос, Foreign Policy. Перевод: Григорий Николаев
С избранием Дональда Трампа и волной недовольства его первыми действиями на посту американцы вновь открывают для себя национализм. Но никто толком не понимает, каким этот национализм должен быть. Например, должен ли он быть федералистским? Или либеральным? Одно из самых удивительных явлений этого политического сезона, поставивших этот вопрос в полный рост — странное движение калифорнийских националистов.
Вдохновляясь европейскими партиями националистов, организации вроде Yes California и Национальной партии Калифорнии (California National Party) желают мирным и законным путем преобразовать западное побережье Соединенных Штатов в райское государство «прагматичного прогрессивизма». С одной стороны, появление калифорнийского национализма и партий, его выражающих, абсолютно понятно. Несмотря на различия между севером и югом штата, Калифорния всегда сохраняла свою особость. Это было заметно даже тогда, когда штат был на устах у всех патриотов Америки — от ранних дней космической программы до последних часов администрации Рональда Рейгана.
Но сегодня культурная и политическая атмосфера Калифорнии начинает все сильнее отличаться от остальных штатов США. Сейчас, когда лишь в пяти штатах Америки к Демократической партии принадлежат как губернаторы, так и большинство легислатуры, Калифорния остается единственны штатом, где левые сохраняют полный контроль над общественной и экономической жизнью; при этом Калифорния достаточно велика и богата, чтобы существовать самостоятельно. Критики, впрочем, предупреждают, что прогрессивисты от власти штата страдают избирательной слепотой, не обращая внимания на надвигающийся кризис пенсионной системы, ветшающую инфраструктуру и бюджет, критически зависимый от налогов, выплачиваемых сверхбогатыми.
Но традиция дороже денег — и большая часть жителей штата готова не обращать внимания на проблемы, если им позволят продолжать жить так, как они живут. Сопротивление со стороны упрямых консерваторов севера и центральной долины так и не смогло преодолеть доминирование общекалифорнийской культуры — чувственной, положительно относящейся к наркотикам и желающей сохранить велфер. Климатическое законодательство, иммиграционное законодательство (скорее даже его отсутствие) — по всему видно, что демократы Калифорнии справедливо считают себя главным центром оппозиции американским консерваторам и Трампу; при этом их позиции среди избирателей очень сильны.
Сторонники отделения Калифорнии прекрасно понимают, что на пути их штата к независимости куда меньше практических неудобств, чем у иных штатов Америки. Какой-нибудь меньший по размерам или более провинциальный штат никогда бы не задумался об отделении — хотя бы потому, что отделиться он смог бы лишь ценой полной изоляции и впадения в ничтожество. Но для Калифорнии — шестой экономики мира — независимость вовсе не грозит экономическими трудностями. В первые годы существования Калифорнийской Республики многие, разумеется, будут бояться, что компании, производящие хай-тек и развлечения, могут покинуть штат, особенно если соседи предложат им выгодные условия. Но граждане полностью одобрят повышенные субсидии этим отраслям, а губернатор-демократ тут же предложит новые условия для этих важных для Калифорнии секторов промышленности. А что касается двух других столпов калифорнийской экономики — туризма и сельского хозяйства — они будут не так подвержены панике среди инвесторов.
Но даже горячие сторонники отделения мало размышляют о том, как будет выглядеть независимая Калифорния. Возможно, это связано с нежеланием задуматься над тем, что такое нация.
Сторонники отделения, по-видимому, не понимают, что объявление независимости — лишь первый в череде сложных политических вопросов. Их демократическая лаборатория тут же будет вынуждена экспериментировать на разных фронтах. Прошлые американские движения за отделение от США были коллективными — от Конфедерации до заигрываний Хартфордского Совещания Новой Англии с идеей Yankeexit. В теории, в конце 80-х годов XIX века жители Южной Каролины собирались создавать независимую нацию — в связи с чем юнионист Джеймc Петигрю назвал штат «слишком маленьким для республики и слишком большим для сумасшедшего дома». Тем не менее никто не планировал дробить «Республику Пальметто» (После того, как Южная Каролина перед Гражданской войной отделилась от Союза, ее неофициальным названием стало «Республика Пальметто» — прим. пер.) и далее.
Но Калифорния достаточно велика, чтобы разделиться на несколько государств — или стать государством, разделенным на, скажем, шесть штатов; именно это в своем законопроекте «Шесть Калифорний» предлагает венчурный капиталист Тим Дрейпер. Отдельным штатом станет округ Джефферсон, северная твердыня реднеков, которые, скорее всего, выдавят хиппи из округа Гумбольдт и заставят их задуматься над созданием собственного штата; Западная Калифорния с центром в Лос-Анджелесе тоже может стать отдельным штатом, зависимым лишь от поставок воды с севера; штатом Кремниевой Долины может стать залив Сан-Франциско; отдельным штатом станет Центральная Калифорния, Техас тихоокеанского побережья, окруженный либеральными соседями; вокруг Сакраменто соберется в штат Северная Калифорния; а в Южную Калифорнию войдут земли вокруг Лос-Анджелеса, растянувшиеся до самой границы с Мексикой. Если калифорнийцам и удастся мирно покинуть США, им придется понять, что федерализм так просто не отринуть.
Вне всяких сомнений, оказавшиеся в меньшинстве калифорнийские республиканцы — если они все не мигрируют в Техас — станут требовать установления децентрализованного правительства. Стоит только взглянуть на результаты президентских выборов по округам, и станет ясно, как не любят демократов на севере и в центре Калифорнии. Даже многие консерваторы и республиканцы, живущие в округах, проголосовавших за Хиллари (как, например, традиционно республиканский округ Ориндж), не согласятся жить в прямом подчинении у Сакраменто.
Существует немалая вероятность того, что калифорнийские либералы, избавившись от власти Вашингтона, тут же резко повернут в сторону нелиберального левого прогрессивизма, установив драконовские законы об оружии, курении, свободе речи и традиционном праве собственности. Но все это тут же обострит фракционизм и приведет к реакции справа (продажи оружия в Калифорнии и так взлетели до небес). Легко представить, как в Золотом Штате исчезнут центристы — калифорнийцы, не всегда устойчивые перед культами и собственными фантазиями, вполне могут увлечься экстремизмом.
Не имея примера того, как создавать штаты с нуля, калифорнийцы, скорее всего, будут слушать инициативные группы (тут у калифорнийцев дурная слава), пытаясь решить, сколько именно штатов должны будут войти во Вторую Медвежью Республику — и где именно пройдут границы.
Альтернативным вариантом, конечно, будет гражданская война. Например, вполне возможно, что жители северного штата Джефферсон — где во время демократических праймериз население клонилось к Берни Сандерсу, а во время выборов к Дональду Трампу — предпочтут независимость и от США, и от Калифорнии. Некоторые крупные города могут решить, что настала пора стать полисами. В конце концов, вы можете себе представить, как президент Хавьер Биссера отправляет Армию Калифорнии отбивать у повстанцев Принципат Маунтин-Вью — улицу за улицей?
Впрочем, такие внутренние конфликты часто становятся фундаментом нового государства — даже в случае Соединенных Штатов, которым повезло создать собственное общество и культуру до Войны за независимость. Вопрос в том, найдут ли калифорнийцы в себе силы для такого. Большая часть жителей штата — особенно самые независимые — привыкли рассматривать военное дело и вооруженную оборону как пережитки прошлого. Национальная партия Калифорнии допускает необходимость создания «небольших профессиональных вооруженных сил», но предлагает альтернативную службу и планирует сотрудничать в вопросах обороны с армией США. Милитаризированные границы с США и Мексикой, конечно, полностью противоречат желаниям калифорнийских избирателей. Активисты, среди которых и либертарианцы, наверняка потребуют свободной торговли и открытых границы.
Увлечься собственными фантазиями очень легко. Но одно должно быть ясно: отделение Калифорнии не обязательно означает создание однопартийной прогрессивистской утопии, о которой мечтают фрустрированные демократы. С другой стороны, в безнадежно поляризованной Америке вполне могут слиться два идеала Западного Побережья — любовь выдавать желаемое за действительное и добровольный развод. В конце концов, California Über Alles, не так ли?
Оригинал материала на сайте Foreign Policy
