В этом еженедельном экономическом дайджесте «Спутника и Погрома»:
— Кому сжигать, а кому строить: Крымский мост закончен, следующий будет на Сахалин. Сколько всё это стоит и есть ли в этом экономическая целесообразность?
— Депутаты сговорились с бизнесом: законопроект о «наказании за исполнение санкций» притормозили в Государственной думе. Кому это выгодно?
— «Чтобы помочь региональной авиации, надо к Вексельбергу применить санкции» или «Как вынудить РФ сделать что-нибудь полезное?»
— Экономический форум в Астане: зона свободной торговли с Ираном и другие достижения, достойные уровня сверхдержавы.
Мост сдал, мост принял
Самое обсуждаемое событие этой недели — открытие Крымского моста. Новый сухопутный путь в Крым успел заслужить самые разные оценки — от «это чудо свершилось» до призывов «взорвать это немедленно» от украинцев и их товарищей, которые, впрочем, не имели бы и процента того резонанса, если бы на них не обратили внимание государственные СМИ. Не большую ценность представляют и проскальзывающие картинки со сравнением стоимости Крымского моста и других, сопоставимых заграничных объектов. Поэтому мы сами попробуем разобраться, где правда, а где выдумки. И поскольку претендовать на экспертное мнение в области строительства я не в состоянии, то вопрос стоит всего один: «А стоит ли оно того в денежном выражении?»
Во-первых, факты. Строительство Крымского моста, по официальным данным, обходится в 228 млрд рублей — эта сумма включает и автомобильную, и железнодорожную переправу, а также подвод инфраструктуры к её крайним точкам. Сложно сказать, увеличится ли финальная стоимость проекта, но судя по тому, что основные моменты, когда это могло произойти (не тот грунт, неправильные сваи, не та техника) уже миновали, то вероятность такого развития событий крайне мала. Очевидно, что даже если какие-то вещи и возникали, то ответственным за ход строительства и пиара моста удалось сдержать их освещение. Самая главная опасность теперь — это расходы на обслуживание, которые в большой степени зависят от качества строительства. Именно эта история случилась, например, с Золотым мостом во Владивостоке, капительный ремонт которого будут проводить уже через 6 лет после открытия.
Во-вторых, сравнение. Итак, 228 млрд рублей или около $3,75 млрд за 19 километров — много это или мало? Издание «Ъ» в своём проекте ещё в 2015 году сделало подборку самых дорогих мостов мира: китайцы построили 42-километровый автомобильный Циндаоский мост за $8,8 млрд, американцы соединили Сан-Франциско и Окленд за $6,4 млрд, а возвышающийся над островами Фюн и Зеландия 18-километровый Большой Бельт обошелся датчанам в $3,14 млрд. Таким образом, с первого взгляда нельзя сказать, что Крымский мост вышел безумно дорогим, если считать по показателю «доллар за километр». Интересно, что при этом ни один из мостов в подборке не имеет железнодорожного сообщения, а заявленная сейсмостойкость отечественного сооружения даже выше этих аналогов. В пользу Крымского моста играет и естественная потеря стоимости доллара как платежного средства, однако для подробного разбора таких факторов, конечно, данных и времени совершенно недостаточно. Да, разумеется, мы сравниваем не с сопоставимыми по длине, а с самыми дорогими, но даже так, если добавить в окончательную сумму стоимость трассы «Таврида» за 163 млрд рублей, ничего сверхъестественно превышающего иные прецеденты все равно не вырисовывается.
В-третьих, альтернативы. Разумеется, едва ли кто-то возьмется сравнивать экономические потери и выгоды от того, если бы Россия решила вернуть не только Крым, но и все свои национальные территории, включающие естественный сухопутный путь на полуостров. Поэтому под альтернативами я понимаю другие ведущиеся в Федерации стройки века. Легко рассуждать, сколько детских садиков или школ можно построить вместо Крымского моста, а вот посчитать, на сколько этажей можно было бы сделать выше блистательную «Ахмат-тауэр» в Чечне (что куда более реальное развитие событий), никто почему-то не берется. Строительство небоскреба за $1 млрд началось, как и мост в Таврию, в 2016 году — и оказалось совсем неинтересно большинству федеральных изданий. А гордиться ведь есть чем — «Ахмат-тауэр» станет третьим по высоте в РФ и Европе зданием, уступая только «Лахте» и Останкинской башне. И хотя граждане Российской Федерации из Чеченской республики несколько раз заявляли, что на проект не потрачено бюджетных средств, до сих пор не раскрыто имени ни единого инвестора (нет даже сайта с какими-нибудь нарисованными иконками), а на стройку регулярно приезжают совсем не похожие на частных инвесторов глава ЧР Рамзан Кадыров, депутат ГД РФ Адам Делимханов, председатель парламента ЧР Магомед Даудов (все трое — кавалеры Ордена Мужества, двое из трех — Герои России). Экономические эффекты от моста в Крым и башни в Чечне за 30% от его стоимости сопоставьте, пожалуйста, сами.
В-четвертых, продолжение. И здесь уже все печальнее. Судя по тому, что усилия Аркадия Ротенберга, генерального подрядчика Крымского моста, признаны успешными, а цены на нефть вернулись на «довоенные» уровни, Российская Федерация продолжит вкладывать деньги в сверхдорогие мостостроительные проекты. И следующий из них — это мост на Сахалин. Общая стоимость «задумки планетарного масштаба», по расчетам РЖД, составит 540 млрд рублей (хотя только год назад оценки были в 2 раза меньше), причем половина этой суммы — модернизация и расширение железных дорог непосредственно к местам переправы. Хотя в российских изданиях говорят о том, что идея только прорабатывается, Bloomberg ещё год назад писал о Сахалинском проекте как о почти решенном вопросе. Очевидно, что движущая идея этой переправы — сухопутный путь в Японию, которым российское руководство грезит уже очень давно. Как бы прекрасно ни звучала эта идея на бумаге, смотрится даже с отстраненно-утилитаристской точки зрения она пока очень странно — потому что никак не сокращает путь грузов по Транссибу до портов, а также потенциально уводит потоки от Владивостока. А ведь вместе с мостом не исчезают те юридические трудности, которые и являются основным тормозящим фактором торговли между РФ и миром (как известно, ехать по Траннсибу — быстрее, чем плыть по Суэцу, но российская таможня сводит эти плюсы на нет). Не говоря уже о том, что заявленные ПОЛТРИЛЛИОНА — это, на минуточку, годовые расходы федерального бюджета по всему разделу «Образование».
Но, как показывает пример с «Ахмат-тауэр», инвестициями в Украину и финансовым обслуживанием банановых республик, инфраструктурные проекты Российский Федерации — это вовсе не самое большое зло, которое существует на свете. В конце концов, их строительство как минимум помогает сэкономить простым людям плату за паром. Поэтому их критика не принесет ничего, кроме имиджевых потерь и зачисления в почетные украинцы.
Двоякий вопрос двойных санкций
Государственная дума перенесла второе чтение законопроекта о «наказаниях за исполнение санкций», сообщает её официальный сайт. Депутаты рассмотрят изменение в законодательство только после совместного его обсуждения с бизнес-сообществом на следующем Совете по законотворчеству. Главная причина торможения — активные протесты со стороны предпринимателей, прежде всего РСПП. По новостям с сайта Союза можно понять, что его члены считают законопроект категорически недопустимым и противоречащим политике Президента РФ — под этим мнением подписались такие известные бизнесмены, как Вагит Алекперов, Виктор Вексельберг, Владимир Евтушенков, Алишер Усманов и Михаил Фридман. Что же так обеспокоило российский крупный бизнес?
Для этого лучше всего обратиться к тексту самих поправок. Особого труда их чтение не составит — они занимают всего 4 страницы и там 2 статьи, содержание которых интересным образом отличается друг от друга. Перескажем их вкратце:
Первая статья вводит на выбор штрафы до 600 тысяч рублей, ограничения или лишения свободы до 4-х лет, а также принудительные работы за «совершение действий (бездействия) в целях исполнения решения иностранного государства (…) если эти действия повлекли ограничение или отказ в совершении гражданами РФ (а также юрлицами и т. д.) обычных хозяйственных операций или сделок». Вторая же статья вводит похожие наказания за «совершение умышленных действий, способствующих введению иностранным государством (…) мер ограничительного характера (…) в том числе посредством предоставления рекомендаций и передачи сведений, которые привели или могли привести к их введению».
Любому читателю, хотя бы минимально знакомому с нормативными актами, будет понятно, что в такой редакции законопроект является рамочным (наказания в случае юридических лиц вообще ни к чему не привязаны и взяты явно с потолка) и очень удобным для трактовки в нужную сторону в нужных условиях. Это же понимают и в РСПП, где момент с «передачей сведений» больше всего насторожил предпринимателей, поскольку под такое определение может попасть любая добросовестная передача данных зарубежным партнерам. И здесь, действительно, претензии бизнеса выглядят обоснованными, чего не скажешь о первой статье, которая в целом является справедливым ответом государства на действия (а точнее бездействия) большинства российских компаний в отношении граждан РФ, проживающих в Крыму. Но, к сожалению, всерьез обсуждать это было бы возможно только в том случае, если бы принимаемые в Государственной думе законы являлись реальным отражением политической жизни страны, а не увлекательным шоу «для самых наивных». Впрочем, само их появление говорит, наверное, о наличии какой-то неустойчивости в действующей системе — но это уже совсем выходящий за рамки дайджеста вопрос.
Абстрагируясь же от этого понимания и читая интервью господина Шохина на «Ъ», все выглядит как будто благочинно: нужна большая проработка, нужны точные определения, и уж точно не нужна уголовная ответственность. И даже ложная дилемма между «иностранные инвестиции» и «полностью независимая политика компаний» начинает приобретать смысл. Реальность же, к сожалению, такова, что если посмотреть на статистику ЦБ, настоящие совокупные вложения из-за рубежа никогда не превышали инвестиций с офшорного Кипра, а попытки усидеть на двух стульях, согласно народной мудрости, также ни разу не имели успеха. А потому кривляния будут казаться важными вопросами ровно до того момента, пока Российская Федерация не сделает свой исторический выбор по совсем другому вопросу — идти по пути защиты национальных интересов или превратиться в большую (и униженную) Польшу.
Невидимая рука санкций
Виктора Вексельберга тяжело назвать скромным человеком. После попадания под санкции олигарх не стал уходить с постов, жаловаться на жизнь или обращаться с коллективными письмами в «Спортлото». Принадлежащая ему группа «Ренова» сделала проще — сама подготовила список необходимых ей мер поддержки, больше всего похожих на индивидуальный экономический режим, и сама направила его в правительство. Мол, делайте. Самое интересное, что подход сработал — по крайней мере, часть требований «Реновы» начали удовлетворять уже сейчас.
В частности, есть такой холдинг, «Аэропорты Регионов» — дочерняя структура «Реновы». В «Аэропорты» входят воздушные гавани большинства крупных городов РФ: Екатеринбурга, Самары, Ростова-на-Дону, Нижнего Новгорода и несколько других. Пассажиропоток, проходящий через компанию, в 2017 году составил 12 млн человек. Но этого недостаточно, и Виктор Вексельберг знает, как улучшить показатели своей компании — ввести особый налоговый режим. Именно такое предложение в начале мая отправилось в правительство, красиво оформленное как «дифференциация НДС». И вот ответ — НДС на региональных маршрутах, минующих Москву, могут обнулить. Как сообщает «Ъ», эту идею «Реновы» поддержал Минтранс, считая её логичным исполнением поручений Владимира Путина об увеличении количества региональных рейсов, выполняемых напрямую. По подсчётам министерства, при новом режиме отрасль будет экономить до 13 млрд рублей в год.
Стоит отметить, что на региональные маршруты и в нынешних реалиях с лета 2015 года действует льготная ставка НДС в 10%, а в Крым она и вовсе обнулена. Это оказывает довольно позитивное влияние на отрасль, а больше всего — на пассажиропоток «Аэропортов Регионов». В то же время искусственные преференции могут ударить по Московскому хабу — пока единственному месту, где платежеспособный спрос сохраняется круглый год (но этот спрос никуда не исчезнет, и откатиться к старому всегда легче, чем развивать новое). Поэтому это не означает, что ситуацию не нужно менять в лучшую сторону — тем более когда у железнодорожных пассажирских перевозок НДС обнулен ещё с 2016 года. На фоне общей для авиационной отрасли тенденции падения рентабельности, которую мы разбирали в крайнем мартовском дайджесте, любое снижение налоговой нагрузки — благо, которое почувствуют не только авиакомпании, но и рядовые граждане РФ. И даже если благо приходит от Виктора Вексельберга: «неисповедимы пути Господни».
Говори гуляй Астана
В столице Казахстана на этой неделе прошел Астанинский экономический форум, предприимчиво переквалифицированный казахами в Global Challenges Summit. Хотя слет проходил всего два дня, число спикеров и мероприятий впечатляет: за такой короткий срок параллельно провели больше 80 (!) мероприятий, на которых выступили 415 спикеров. Причем разброс говорящих голов по-настоящему широкий: на Астанинский форум приехали люди начиная с уровня Стива Возняка, Франсуа Олланда и Пан Ги Муна и заканчивая персонажами вроде Ксении Собчак и Алексея Учителя. Невольно хочется спросить: «Сколько им заплатили?», но я боюсь, что у Казахстана нет столько денег, а потому мероприятие действительно вышло на новый качественный рубеж. Достаточно сказать, что среди всех спикеров казахов было только 20% — интерпретируйте этот факт так, как вам нравится.
Но, разумеется, собрание не было бы так интересно, если бы там не случилось знакового события — подписание договора о свободной торговле между ЕАЭС и Ираном (пока, правда, временного). Как сообщают в РБК, соглашение предусматривает выработку эффективного двустороннего механизма арбитража, снижение или устранение торговых пошлин, а также взаимные преференции по отдельным видам продукции. В течение трех лет стороны планируют преобразовать временный договор в постоянный, что приведёт к ещё большей интеграции рынков. Нынешняя доля Ирана во внешнеторговом обороте России — 0,4%, а аналогичная доля России в Иране в 10 раз больше. В прошедший год две не понимаемые и не принимаемые остальным миром страны явно нашли друг друга — по отдельным отраслям хозяйства экспорт и импорт увеличились кратно. К сожалению, даже в Иран Россия поставляет преимущественно сырье или товары первичной переработки — в I квартале 2018 года основной статьей нашего экспорта стали злаки, затем идут черный металл, масла и воск, древесина и изделия из неё. Грядущая зона свободной торговли с Тегераном, традиционно ассоциирующимся у каждого русского с разделенной на сферы влияния Персией — ещё одна прекрасная иллюстрация места РФ на «геополитической арене».
Итого:
Крымский мост достроен, и это не так уж и плохо; брачные игры депутатов и бизнесменов набирают обороты; Виктор Вексельберг невидимой рукой облегчает жизнь простых граждан; Россия заключила новый торговый союз с блистательной Исламской Республикой Иран.
