В этом еженедельном экономическом дайджесте «Спутника и Погрома»:
— Без государственного локтя: что учли и что забыли в Министерстве финансов при реформировании страхования жилья?
— Такой загадочный и непостоянный: Росстат снова пересмотрел данные о производстве за прошлые годы — Россия встает с колен уже полтора года, а мы и не замечали!
— Нефтяная сделка в справедливом (для Москвы и Эр-Рияда) формате: ещё 600 тысяч баррелей для уровня в $60.
— Краудфандинг растет как на дрожжах: ЦБ поделился данными по неинституциональному финансированию.
Живите в муравейниках!
В 2013 году Дальний Восток потрясло стихийное бедствие — наводнение невиданных ранее масштабов. Из-за обильных осадков Амур и его притоки затопили около 8 млн квадратных километров земли, что привело к повреждению 13,5 тысячи жилых домов и затронуло в общей сложности больше 150 тысяч человек. За год до того случилось ещё одно похожее бедствие — сильный паводок в Краснодарском крае. Разумеется, тяжесть по ликвидации последствий таких регулярных катастроф легла в том числе на федеральный бюджет, что серьезно озаботило Министерство финансов. В ведомстве начали разрабатывать законопроект о страховании жилья граждан от ЧС природного характера, который бы упорядочил подход к этому до сих пор хаотичному делу. В 2015 году документ увидел свет и прошел первое чтение в Государственной думе, однако после был отправлен на доработку обратно в министерство — три года назад в РФ нашлись проблемы поважнее, чем страхование жилья. Теперь в правительстве и парламенте наконец-то добрались и до докризисных вопросов. Но, видимо, три года — всё-таки очень большой срок, потому что в нынешней версии законопроекта весь опыт прошлых лет чиновники явно позабыли. Разберемся, почему они снова наступают на те же грабли.
Как метко выразился глава думского комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков, предлагаемая система больше всего напоминает «слоеный пирог» ответственности — давайте же попробуем испечь это блюдо коржик за коржиком. Итак, что случится, если вашу квартиру унесет оползнем в тартарары, скажем, через год?
Во-первых, вам предстоит выяснить, утрачено ли ваше жилье полностью или только частично. То есть первоочередную роль играет факт полной или неполной утраты. В таком случае возможно два исхода:
1) Ваше жилье утрачено не полностью, то есть имеют место какие-то повреждения отдельных вещей — конструктивных элементов, отделки, инженерного оборудования, движимого имущества. Или всего вместе, это, в общем, совершенно неважно — в этом случае Федерация вам ничего не должна. Ваш путь — в региональную программу или индивидуальное страхование.
2) Ваше жилье утрачено полностью. Теперь вы имеете право что-то получить от государства, но только если исправно платили по полису федерального минимума. Страхование по нему добровольное, предварительная сумма тарифа — 300 рублей в год. Если вы регулярно платили её, то сможете рассчитывать на 300 тысяч рублей компенсации. Причем получение этой помощи никак не повлияет на размер региональных или индивидуальных выплат. Если же вы не платили 300 рублей в год, то Федерация вам снова ничего не должна.
Во-вторых, нужно учитывать специфику региона проживания и его страховую программу. В текущей редакции законопроекта все субъекты РФ обязаны представить собственные страховые программы, учитывающие дополнительные риски. Стоимость таких страховок будет отличаться от субъекта к субъекту, а платеж по ней, скорее всего, будет включен в коммунальные услуги — именно так платят в Москве, где льготное страхование жилья действует ещё с 90-х годов. Какие варианты имеем дальше:
1) Вы получили федеральную выплату за полную утрату жилья. Теперь очередь региона — какая именно программа будет работать в вашем субъекте, ещё неясно, но вы можете либо получить ещё одну денежную компенсацию, либо жилье по договору социального найма. Если, разумеется, оплачивали коммунальные платежи в полном объёме.
2) Вы не получили федеральную выплату, потому что пара стен от квартиры всё ещё стоит. Тут тоже вся ответственность выпадает на регион — и ваши шансы на получение денег или сектора приз на барабане жилья полностью зависят от решения местных чиновников.
В-третьих, вы и сами могли застраховать своё жилье, и здесь исходов куда больше, чем два. Вот на этом моменте стоит остановиться подробнее.
Стоит сказать, что изначально правительство предполагало сделать страхование обязательным — и то, что от этой меры в текущей версии отказались, делает чиновникам небольшую, но честь: отказ государства от ответственности заставит граждан повышать ответственность собственную, что даёт позитивные эффекты на многие сферы жизни. В среднем приличная страховка на двухкомнатную квартиру (включающая все вышеупомянутые отдельные элементы) в Москве стоит около 5 тысяч рублей в год, в регионах — и того меньше. Тогда ситуация выглядит совсем неплохо: плати в месяц 1,5% от (средней по РФ) зарплаты и спи спокойно, зная, что тебя защитит и страховая, и государство. Но только в том случае, если ты спишь не в собственном доме.
Интересное наблюдение, которое упустили из виду чиновники: основной пострадавший от наводнений фонд — это частные дома, а не квартиры. Напомним факты — от наводнения на Дальнем Востоке пострадало 388 населенных пунктов. Если исключить крупные города, то окажется, что оставшиеся 385 населенных пунктов — это поселки, села и деревни с преимущественно, а чаще и исключительно частной застройкой. Свидетельством тому будут и фотографии с мест, и вновь построенные государством (тоже, кстати, частные) дома, расхваливаемые в своё время на Первом канале. А теперь попробуйте рассчитать страховку дома, на которую бы вы сами согласились, на любом страховом калькуляторе. Спойлер: меньше 15 тысяч рублей в год заплатить не получится. То есть проживание в частном доме с точки зрения риска природных ЧС будет стоить в 3 раза выше — и теперь, чтобы не бояться очередного паводка, эту стоимость придется платить. Если не верите, посчитайте сами.
Вывод такой: в нынешнем виде законопроект не самый худший, однако он сильно зависит от эффективности работы региональных властей и не учитывает интересы владельцев частных жилых домов (в которых живут не какие-то богачи, а обычные русские люди — дом за городом стоит сравнимо с квартирой в центре провинциального города). Более того, поскольку последние, как показывает опыт, являются основной группой риска при природных катастрофах, фактически минфиновский законопроект выполняет другую цель: пополнить федеральный и региональные бюджеты. Иначе говоря, это очередная дополнительная неналоговая нагрузка на граждан, которая, скажем прямо, большинству не нужна вовсе, потому что по своим сферам ответственности только создаёт иллюзию защищенности у граждан. Но ведь на первый взгляд — такой небольшой платеж за государственное (со всем доступным этому слову авторитетом) страхование. Well done, Антон Германович, well done!
Индекс что дышло
Промышленное производство — основа экономики любой крупной и развитой страны. Можно придумывать очень много технологических новшеств, но если у тебя нет производственных площадок, где можно доказать успех новой технологии, то шансы выжать из неё реальную пользу близятся к нулю. Поэтому чаще других в нашем дайджесте мы обозревали заметки Государственной службы статистики «О промышленном производстве». И эти обозрения не давали особых поводов для радости. Вплоть до этой недели, когда Росстат решил пересмотреть свои данные.
Новый выпуск от службы просто блистает скорректированными в разы цифрами: в 2017 году рост промышленного производства подскочил с 1% до 2,1%, а те же темпы первого квартала 2018 года увеличились с 1,9% до 2,8%. Интересно, что нововведения как по волшебству коснулись только проблемных отраслей. Посмотрим на наиболее полном примере прошлого года, старый выпуск по которому пока легко найти. Прирост обрабатывающей промышленности увеличился сразу на 2,3%; падение водоснабжения, водоотведения и утилизации отходов замедлилось на 0,7%; а вот энергетика сменила стагнацию на небольшое падение в 0,4%. Практически без пересмотра осталась и добыча полезных ископаемых, увеличившись всего на 0,1%. Словом, одним выпуском Росстат вернул стране бодрость и свежесть, коих она не испытывала уже в течение долго периода. Как это объяснить?
Заботливое ведомство на этот раз приложило к цифрам большую пояснительную записку. В ней сказано, что неожиданной радости мы обязаны: а) пересмотру данных в классификации ОКВЭД2; б) «пессимистичностью» респондентов, которые склонны давать скорее негативные оценочные суждения; в) запоздалым отчётам от малого бизнеса, сплошное наблюдение за которыми проводится только раз в 5 лет. Опуская два последних, откровенно субъективных оправдания, мы сталкиваемся напрямую с внедрением ОКВЭД2, которое, видимо, и стало основной причиной промышленного рывка РФ. В комментарии Росстат объяснял, что ОКВЭД2 начал применяться для приведения российской статистики в соответствие с мировой, и строится он на основании общемировых рекомендаций. Действительно, хорошее начинание, если бы не одно «но». И первая, и вторая рекомендации ООН, на которые ссылаются статистики, были выпущены аж в 2010 году. Почему к ним решили обратиться не тогда, а именно в момент затянувшейся рецессии российской промышленности, так некстати портящей заявления об экономических успехах — большой вопрос. Как бы сказал классик господин Фэк — наверное, просто не успели перевести с английского.
Если говорить о других авторитетных в России источниках, то здесь мнения разделились — в ВШЭ и ЦМАКП не удивились положительному пересмотру (превышающему, впрочем, и их собственные графики), а в ИЭП им. Гайдара назвали такие изменения превосходящими все разумные пределы. Как бы то ни было, переоценка промышленности состоялась, а значит не за горами переоценка роста ВВП. Совсем не хочется рассуждать на уровне кухонных споров, но что делать, когда и чиновники, кажется, начали открыто играть на понижение: «Приказ получили — выполняют!».
Нельзя быть такой дорогой
22–23 июня в Вене прошла традиционная встреча стран ОПЕК+. Речь шла о новой сделке по объемам добычи нефти, и странам-участницам удалось достичь консенсуса довольно быстро. На этот раз в ОПЕК+ ставят задачу, обратную позапрошлогодней — если раньше необходимо было убрать с рынка излишек нефти, то теперь придется покрывать дефицит. Напомним, что по решению от конца 2016 года страны-участницы сократили совокупную добычу 1,8 млн баррелей/сутки, а затем регулярно продляли эти условия. Эффект от таких мер стал двоякий. Во-первых, случился двукратный рост цен на нефть, и это позитивный фактор для ОПЕК+. Во-вторых, появилась опасность реального структурного дефицита на близком горизонте, вызванная нестабильностью положения в Венесуэле и возвращением санкций против Ирана. Такое положение для крупных поставщиков, в том числе для России, было не совсем выгодным: слишком высокие цены неизбежно активизировали бы американских сланцевиков, которые могли занять освободившуюся нишу. Иными словами, производители сейчас пытаются удержать достигнутый баланс.
Но как почувствовать, где та самая золотая середина? В разных странах ОПЕК+ — разный уровень цены, обеспечивающий благосостояние этого государства. Поэтому ориентироваться пришлось на самых крупных — Россию и Саудовскую Аравию. Президент Путин и министр саудитов в последнее время называли оптимальной цену в $60/баррель, что значительно ниже, чем нынешние $75/баррель. Эта цифра не взята с потолка — именно при таком уровне становится сбалансированным бюджет аравийского королевства и начинают пополняться российские фонды спасения стабильности. Поэтому в пятницу под давлением единого фронта Москвы и Эр-Рияда страны ОПЕК+ пошли по самому широкому варианту — увеличение составит не 300 тысяч, не 600 тысяч, а сразу 1 млн баррелей/сутки.
К слову, Bloomberg считает, что в реальности этой цифры достичь не удастся, потому что некоторым производителям просто не получиться увеличить добычу у себя. Это действительно так, однако «долю» проблемных стран вполне могут взять на себя те, у кого свободных мощностей достаточно. «Распределение будет диспропорциональным», — тонко намекнул аравийский министр Халид аль-Фалих. Там же повышение нефти свели чуть ли не исключительно к наказу Дональда Трампа, который передавал послания картелю через свой Twitter. У американцев здесь свои интересы — администрации Трампа пока выгодно закупать нефть за океаном, чтобы загружать свои НПЗ и не создать внутренний дефицит, который стал бы тормозом для всей экономики Соединенных Штатов. Забавно на этом фоне послушать кремлевские СМИ, в один голос трубящие, что ОПЕК+ «вызвало недовольство США» — очередная демонстрация полнейшей некомпетентности и незнания банальных особенностей внутренней кухни Вашингтона.
Получилось ли достичь нужного эффекта? Парадоксально, но пока решение ОПЕК+ вызвало только скачок нефтяных котировок в сторону повышения — цена марки WTI выросла на 5%, Brent — на 3%. Таким образом, рынки до конца не верят в успех сделки, особенно учитывая демарш Ирана и сложную ситуацию в других регионах. Однако недалекое прошлое говорит нам о том, что устранение таких капризов — вопрос времени. Прошлой сделке картеля также предрекали провал, но в итоге её эффект оказался более чем значительным — необходимо только уверенное соблюдение условий. А пока США, Россия и Аравия стоят на одной стороне, такое соблюдение гарантировано почти на 100%.
Деньги найдутся у людей
Центральный банк поделился результатами мониторинга рынка краудфандинга, который ведется им с 2015 года. Данные оказались впечатляющими: за 2017 год общий объем рынка увеличился почти в 2 раза — с 6,2 млрд до 11,2 млрд рублей. Позитивный настрой сохраняется практически во всех сегментах это области:
— P2P (физлицо — физлицу) сделок стало в 2 раза больше, общий их объем достиг 208 млн рублей. При этом у заемщиков и займодателей получилась обратно-направленная динамика — деньги ищут всё больше человек, а вот количество предлагающих их сокращается.
— P2B (физлицо — юрлицу) растет здесь сильнее других. Объем превышает полтора миллиарда, в процентном выражении рост составляет 216,3% по сравнению с 2016 годом. Наибольший интерес именно в этом сегменте понятен — люди, накопившие достаточное количество средств, ищут доступные им идеи для инвестиций, к тому же обещающие обычно куда более высокую доходность, чем традиционные финансовые инструменты. Да и сумма для состоятельных заемщиков там, как правило, не так велика — в среднем один займодатель предлагает 300 тысяч рублей, в то время как совокупный заем юридического лица приближается к 1 миллиону.
— B2B (юрлицо — юрлицу) также вырос на 81,5%, однако здесь ЦБ оговаривается, что это связано с присоединением к добровольной отчётности крупной площадки, объем которой и составил прирост. Поэтому можно сказать, что B2B-сектор в 2017 году оставался скорее стабильным, как и краудинвестинг, и Rewards (финансирование в обмен на долю в капитале и на нефинансовое вознаграждение соответственно).
Таким образом, можно констатировать, что хотя рост всё ещё продолжается, неинституциональное финансирование в России постепенно начинает исчерпывать себя — формируются стабильные пулы заёмщиков, приходит к среднему значению сумма, на которую бизнес в состоянии рассчитывать. Тем не менее до окончательной усадки время ещё есть — хотя бы потому, что принятие отдельного регулирующего законодательства только предстоит, а какое оно окажет влияние — вопрос будущего.
Итого
Страхование переводят на плечи граждан — жизнь в собственном доме становится опаснее; Российская статистика сверила часы с мировой — как раз вовремя, чтобы не запоздать к президентским поручениям; Нефтью займутся крутые парни — США, РФ и Аравия сошлись в своих взглядах на рынок «черного золота»; ЦБ с позитивом смотрит на краудфандинг — хоть что-то в России показывает рост.
