Каждую зиму выпадает снег, российское правительство принимает очередной репрессивный закон, а одно из лучших американских политических изданий Foreign Policy составляет список персон, имевших значительное влияние в уходящем году. Сфера интересов у нас не менее широкая, чем у американских коллег, поэтому в списке оказалось немало людей, о которых мы уже писали: там есть и французский президент, и духовное лицо мирового значения, и американский кибер-главнокомандующий. С полной версией списка наши читатели могут ознакомиться самостоятельно, а здесь нам бы хотелось поговорить о тех, кому мы уже уделяли внимание.
На первом месте — Эдвард Сноуден. Бывший сотрудник ЦРУ и АНБ открыл правду о беспрецедентной по своим масштабам слежке американских спецслужб за всем остальным миром: миллионы прочитанных электронных писем и прослушанных телефонных звонков, наблюдение за главами союзных стран, невероятный массив обрабатываемых данных — как будто бы реальность решила сделать Person of Interest явью. Об опасности, которую несёт тотальная кибер-слежка, мы уже писали, русского человека же во всей этой истории волнует неожиданный перелёт Сноудена в нашу страну. В принципе, здравый геополитический смысл (и даже советская традиция) предписывает руководителю самой большой страны в мире принять диссидента из самой сильной страны в мире. Особенно если его история поразительно напоминает трилогию о Джейсоне Борне. Но ситуация получилась пикантная: обвиняя в тоталитаризме относительно демократичную Америку, Сноуден выбрал для политической эмиграции страну, где спецслужбы отнюдь не так стеснительны (в США после откровений Сноудена разгораются публичные дискуссии, идут судебные разбирательства и будущее PRISM висит на волоске, в России после любых разоблачений — тишина), правительство постоянно совершенствуется в выдвижении человеконенавистнических законодательных инициатив, а защита от электронной слежки переводится в разряд нелегальщины.
Отдельно стоит отметить и потрясающее бездействие Путина в отношении потенциально самого полезного беженца в мире — за прошедшие полгода Сноуден так и не стал значимым медиа-героем внутри РФ, ему не дали хотя бы небольшой передачи, фактом его переезда в РФ даже не тыкают в лицо американцам («а к нам, вон, ваши разведчики бегут толпами, потому что вы там у себя царство Большого Брата себе построили, а у нас свобода, равенство, братство и депутат Мизулина!»).
По иронии судьбы, следом за Сноуденом идёт генерал Кит Александер, великий архитектор американского кибернетического оборонного комплекса — того самого, о котором мы узнали из рассказов Сноудена. Это кибер-армия Александера стояла за атаками на иранскую ядерную программу. Как у другого Александра, армия этого напоминает маленький город: десятки тысяч подчинённых, огромный бюджет, специально основанные города (один только Форт-Мид чего стоит). Первый кибернетический генерал уходит с поста в 2014-м году — но оставленное им наследство прослужит Соединённым Штатам еще не один десяток лет. Впрочем, для нас Александер представляет интерес и как образец офицера XXI века: блестяще и разносторонне образованный человек (кроме военного образования, у него есть ученая степень по физике и радиоэлектронной борьбе, а также диплом менеджера) когда-то был идеалом дореволюционного русского офицерства, и к этому же должны стремиться и мы.
Танки, десантники, ракеты — это всё хорошо, но команда высококлассных компьютерных специалистов сможет нанести сегодня не меньший (а где-то даже и больший) урон. Владимир Путин не вечен. Появление русского национального государства неизбежно как смена времён года — и в этой эпохе будут больше нужны люди вроде Александера, и меньше — люди вроде Шаманова. В новой России явно пригодятся эксперты вроде Дмитрия Альперовича, основателя компании CrowdStrike и признанного эксперта в вопросах кибер-безопасности, занявшего 10-е место.
12-е и 13-е место занимают Путин и Лавров — за «восстановление статуса России как влиятельной державы». Главные заслуги: деятельное участие в разрешении сирийского кризиса, посредничество в переговорах с Ираном и предоставление убежища Сноудену. В случае с Сирией самой громкой акцией оказалась жалостливая статья Путина в New York Times. В принципе, путинский режим оказался неспособен по-настоящему поддержать своего главного ближневосточного союзника — особенно если сравнивать с тем, что делали его предшественники во времена Карибского кризиса. Даже крошечный Кувейт оказывает сирийским повстанцам куда более серьёзную помощь, чем получает от РФ режим Асада. Дуэт Путина и Лаврова даже умудрился провалить крайне выгодную сделку с Саудовской Аравией. В случае же с Ираном решение ядерного вопроса принесла английская баронесса Кэтрин Эштон, а вовсе не кремлёвские трудящиеся, теоретически играющие серьезную роль в иранской ядерной программе (передача технологий, Бушерская АЭС, контракты на поставку ЗРК С-400).
Если же говорить о геополитических достижениях путинского режима, то они весьма скромны: странам третьего мира за просто так прощаются огромные долги, традиционные зоны влияния России легко отвоёвывает Китай, и даже самые, казалось бы, хорошие (с точки зрения русского империалиста) новости с Украины оставляют какое-то неприятное ощущение обмана и фальши (сегодня, например, премьер-министр Украины Азаров заявил, что на месте Путина он бы Украине 15 миллиардов давать не стал — да, украинцы открыто издеваются).
А вот на 14-м и 15-м местах находятся люди, чьи успехи и намерения явно далеки от имитационной геополитики северных соседей: премьер госсовета Ли Кэцян и член политбюро Ван Цишань удостоились заслуженной похвалы за поддержку старта экономических и социальных реформ. Это тем более важно, если учесть, сколь важны эти изменения для Китая, который постепенно лишается своего главного экономического преимущества — дешёвой рабочей силы. Никто пока не знает, что ждёт миллионы китайских рабочих после того, как производство переедет из Китая обратно в Первый мир.
Вообще, среди добрых русских людей распространено крайне ошибочное мнение о том, что в Китае почти полностью искоренены коррупция и глупость, и что там царит истинная меритократия. Между тем, это не так: там есть «откаты» и «распилы», там есть огромный отток капитала и у местных чиновников множество недвижимости за рубежом. Но одно можно сказать точно — у власти в КНР точно находятся отнюдь не самые худшие люди нации. Решения они принимают соответственно своему уровню образования и культуры, который сильно вырос после Корейской войны. Можно ли сказать, что в России интеллектуальные показатели представителей политической администрации находится на уровне лучших людей нации? Статистика говорит, что нет. Но всё же в Восточной Азии есть человек, являющий собой пример достойного политика.
Синдзо Абэ, 90-й премьер-министр в Японии и 16-й мыслитель в списке — вот это действительно один из наиболее интересных политиков нашего времени. Он удостоился упоминания Foreign Policy благодаря своим успехам в реанимации японской экономики, но для нас он ценен как пример последовательного националиста во власти. Посещение мемориала японских героев Второй Мировой (которые в соседних странах отметились чудовищными военными преступлениями) — акт больше символический. Не пошёл на уступки Китаю в вопросе об островах Сенкаку и отказался извещать Китай о полётах в опознавательной зоне ПВО, созданной КНР в Восточно-Китайском море — что ж, похвально. Но в двадцатых числах декабря Абэ удивил всех, представив общественности первую за долгие годы стратегию национальной безопасности. В течении пяти лет «Силы самобороны Японии» (напомним, что это не совсем армия: конституция Японии сильно ограничивает применение вооруженных сил) закупят военной техники на $240 млрд; будет куплено шесть бомбардировщиков и шесть подводных лодок; на Окинаве разместят 20 новых F-15; в вооружённые силы будут внедрены столь нелюбимые Путиным беспилотники; Япония создаст свой аналог американского Корпуса морской пехоты. В новом документе гарантируется «взвешенный и немедленный ответ на любую активность Китая на море и в воздухе», Северная Корея названа «прямой и явной угрозой». Абэ пообещал пересмотреть давно наложенный правительством страны запрет на экспорт оружия, тормозящий развитие местной оборонной промышленности. Очень аккуратно прописана возможность «участия в миротворческих акциях» (а так можно назвать любое военное вторжение). В новом документе уделено место «воспитанию любви к стране» и урокам самообороны в учебных заведениях. Зная японский национальный характер, уже сейчас можно сказать, что всё прописанное в стратегии будет реализовано на «отлично», невзирая на критику американских союзников и протесты азиатских соседей.
Конечно, в Японии есть свои сложности — например, сепаратизм той же Окинавы. Может быть, когда-нибудь жители этой окраины добьются своего и тогда будут упрашивать весь остальной мир говорить «в Окинаве» вместо «на Окинаве», устраивать митинги в поддержку подписания договора о свободной торговле с Китаем и кричать «кто не танцует бон — тот самурай!». Но явно не в период премьерства такого человека, как Абэ-сан. И наличие таких политиков на руководящих постах является отличным индикатором «политического здоровья» общества — нормальные страны империализма не стесняются (что бы по этому поводу не говорили на «Эхо Москвы»).
17-е место получил президент Мексики Энрике Пенья Ньето — за позитивные изменения и реформы. Это действительно выдающийся лидер, который в условиях вялотекущей гражданской войны умудряется модернизировать и развивать страну. Для будущих русских политиков пример Пеньи Ньето будет очень полезен по ряду причин: мексиканскому президенту приходится действовать в условиях огромного сопротивления со стороны левых сил, до недавнего времени доминировавших в политической жизни страны (вспомните многочисленные рассуждения про «левый характер» России); его власть основана на демократическом компромиссе (очень важный урок для России, где всё ещё существует сильный запрос со стороны населения на «сильную руку вождя» — запомните: вожди должны быть только у дикарей).
Канцлер Ангела Меркель оказалась на 19-м месте за «укрепление дисциплины в еврозоне». Что ж, это вполне справедливо: положение дел в Испании и Греции постепенно исправляется, в остальных «горячих точках» Европейского Союза ФРГ успешно навязывает своё видение решения кризисных проблем (в какой из важнейших стран ЕС у власти евроскептики? Правильно, ни в какой). Нас же во внешней политике Германии больше волнует её восточное направление. С путинским режимом Германия продолжает сохранять предельно прагматичные отношения, несмотря на все слова о защите прав человека. Одновременно, немцы небезуспешно налаживают отношения с украинской оппозицией, но их вмешательство в дела этой страны не будет пересекать той черты, за которой начнут портиться отношения с РФ. Хотя, при желании немцы почти в любой ситуации могут добиться своего: не так давно немецкие дипломаты добились освобождения Ходорковского, которого в ином случае ждал новый судебный процесс с предсказуемым обвинительным приговором. ЕС всё меньше напоминает смирительную рубашку Германии (чем он и был долгое время), и всё больше — подчинённую ей структуру. Русскому же человеку необходимо помнить, что Германия — это традиционно наш важнейший европейский партнёр, легко превращающийся в смертельного врага: вступление обеих стран в Первую Мировую в составе разных коалиций не предотвратили ни династические узы, ни теснейшие экономические связи. Сегодня нас с немцами связывает ещё меньше, отдельным осложнением является советский исторический груз (Вторая Мировая и ГДР), так что прагматически настроенный русский президент должен помнить, что Германия — это вечный хищник, лишь сменивший, согласно новой эпохе, танки и самолеты на евро и банки.
«За поддержку слабого пламени гуманитарной интервенции» был отмечен президент Франции Франсуа Олланд (27-е место). Как вы уже догадались, имеется ввиду вторжение французских войск в Мали. Евросоциалист Олланд взял и удивил всех столь деятельным примером защиты национальных интересов. Сравните малийскую кампанию с грузинской войной — и вам станет ясно, что даже самый мультикультурный европеец глубоко в душе остаётся патриотом и имперцем (в хорошем, а не прохановско-дугинском смысле, конечно же). Однако, его внутренняя политика, судя по всему, будет стоить ему президентского кресла. Что вполне закономерно в условиях роста национализма во Франции и других странах ЕС.
28-м важнейшим мыслителем стал новый Папа Римский Франциск. Предыдущий Папа, Бенедикт XVI, несмотря на членство в Гитлерюгенде и самое деятельное участие в событиях Второй Мировой, по большому счёту, ничем особенным не отметился. Другое дело Франциск: иезуит, монах, связи с правой хунтой, принципиально жёсткая позиция по однополым бракам, принципиальная скромность. Избрание на престол святого Петра такого человека является своеобразным маркером начавшегося в мире правоконсервативного поворота. Все слова и действия Франциска говорят о том, что это будет Папа-воин, достойный возглавлять одну из самых могущественных транснациональных организаций в новом веке. Собственно за «выведение церкви в XXI век» Франциск и удостоился места рядом с французским президентом.
«Бросив вызов тёмной сущности российского государства» Алексей Навальный получил 29-е место в рейтинге Foreign Policy. К сожалению, в реальной жизни мало «бросить вызов» — необходимо еще и победить, с чем у Алексея Анатольевича серьезные проблемы. Мы считаем, что выборы мэра Москвы можно было выиграть (или, по крайней мере, заставить путинцев устроить массовые фальсификации, лишившие бы выборы легитимности), обратившись к национальному вопросу, который по популярности сейчас превосходит даже социальные проблемы. Навальный не сделал всё, что можно было сделать для победы — и в этом главное разочарование. Более того, смертельную опасность для него в наступающем году будет представлять не сколько кровавый Путин (которого, кажется, устраивает громкий оппозиционер, разоблачающий депутатов и создающий впечатление реальной оппозиции, не покушаясь на верховную власть, «депутатов у нас в стране много»), сколько вышедший на свободу Ходорковский, уже отметившийся рядом жестких интервью, привлекших к нему внимание и надежды.
На 33-м месте («за конструктивную критику справа») оказался Найджел Фарадж, лидер «Партии независимости Соединённого Королевства», ратующей за выход страны из Евросоюза. Популярность партии достигла таких высот, что премьер-министр Великобритании был вынужден объявить о проведении в 2017-м году референдума по вопросу о дальнейшем пребывании страны в ЕС. Но и без этого родина Шекспира и лучших рок-групп может удивить прекраснодушных космополитов, свято верующих в незыблемость общечеловеческих ценностей: вот англичане предлагают ограничить перемещение граждан бедных стран внутри ЕС, вот они подумывают выйти из Европейской конвенции по правам человека, вот — блокируют введение общеевропейского налога на банковские операции. Я уверен, англичан весьма забавляют украинцы, готовые на любые унижения в обмен на право постоять в восточноевропейской прихожей. Конечно, Британское Содружество не заменит Европу в экономическом плане, но маловероятно, что британские правящие элиты пойдут на хоть сколько-нибудь существенные уступки Брюсселю. Скорее, евробюрократы будут вынуждены согласиться с «особым положением» Англии. Ещё бы не согласиться, когда британские евроскептики занимают 13 мест в Европарламенте! Пока в России леволиберальные дети умиляются евромайдану, во взрослых странах повестку дня определяют куда менее романтически настроенные персоны, ставящие во главу угла не абстрактные «европейские ценности», а национальные интересы.
***
В прошлом году в списке Foreign Policy были совсем другие люди. Мир меняется и, как нам кажется, меняется в лучшую сторону. Надеемся, что рано или поздно в список Foreign Policy войдут и другие наши читатели, кроме Навального. С наступающим Новым Годом!
